Страница 88 из 101
Джани тут же поинтересовалась:
- Эйрин, неужели ты встречался с вождями орков? Не знаю, как в ваши времена, ребята, а во времена моей первой молодости эти вредные типы из своих лесов даже носа не высовывали. Как же, ведь они великие вожди, а не абы кто.
Граф с улыбкой поклонился и глядя на эльфийку влюблёнными глазами немедленно ответил:
- О, прелестная и несравненная леди Джаниара, в наши времена вожди орков ничуть не изменились. Они по-прежнему живут в самых глухих лесных урочищах, одеваются в меха и считают своими предками медведей, хотя те о них совсем иного мнения и едва учуяв орка моментально убегают. И вот что удивительно, Джани, как раз кто-кто, а дикие орки, которые живут в лесах уединённо, в отличие от орков цивилизованных, на медведей никогда не охотятся.
Джани, с улыбкой посмотрев на Марину, перевела свой взгляд на Эйрина и с улыбкой сказала:
- Но ведь так оно и есть, граф. Предками орков действительно являются бурые медведи и как раз именно вожди орков об этом прекрасно осведомлены. Вы хотите узнать о том, как это произошло, друзья мои? - Спросила она и прибавила - Тем более, что эльфов и орков называют двоюродными братьями из-за того, что как у одних, так и у других заострённые уши.
Рания тут же восторженно заверещала:
- Конечно! Джаночка, расскажи нам эту древнюю легенду!
- Но это вовсе не легенда, Ранеточка. - Посмеиваясь сказала в ответ на её слова Джаниара - Это самая, что ни на есть настоящая быль, просто это произошло более трёхсот тысяч лет назад, когда в тех мирах, которые окружают Империю Ринориан, ещё не было ни гномов, пришедших много позднее с севера, ни, тем более, людей, которых привели с планет, находящихся в Плоскости Эйдаша, древние эльфийские маги. Тогда небо принадлежало драконам и айдерам, их младшим братьям, а земли эльфам, но и эльфы тогда ещё ходили в шкурах и были чуть ли не дикарями, но уже тогда некоторые из них были великими магами потому, что их обучили магии драконы. Ну, а когда большинство драконов улетело в другие миры Кружев Камюра, а эльфы вышли из пещер и стали строить дома на ветвях огромных дубов потому, что в лесах расплодилось множество медведей, какому-то магу пришло в голову взять и изменить первого медведя с помощью магии, сделать его разумным существом. Изменённые медведи хотя и не были размером больше обычных, всё же отличались от них не только умом, практически точно таким же, как и у мага их изменившего, но ещё и огромной физической силой и невероятной ловкостью. Поэтому они стали охранять поселения эльфов от своих диких сородичей. Однако, изменённые медведи не имели потомства. Как самки, так и самцы не хотели совокупляться не только с дикими особями, но и друг с другом и когда умер первый изменённый медведь, то тех эльфов, в лесном поселении которых он жил, постигло огромное горе. Со следующим медведем этого уже не случилось. После того, как он прожил бок о бок с эльфами более трёхсот лет, одна великая эльфийская магесса, которую звали Лакмия, провела такой обряд. Она искупала своего верного косматого рыцаря и защитника в чистых водах ручья, искупалась в нём сама и привела в эльфийский дом для новобрачных, который она сама же и построила, хотя давно уже была замужем и являлась не только матерью, но даже прабабкой, но вы же знаете эльфиек, они до глубокой старости выглядят очень молодо. Там Лакмия возлегла на брачное ложе, окруженной магической гексаграммой, велела Оркану лечь на неё сверху, крепко обняла его и прочитала не такое уж и сложное магическое заклинание, которым призвала Благого Камюра дать ей в объятья молодого, сильного и красивого парня вместо медведя. Уже через несколько мгновений Лакмия сжимала в объятьях смуглого, черноволосого юношу. Так на свет появился первый орк. Ну, а когда спустя какое-то время в этом поселении, где бок о бок с эльфами жило около полусотни изменённых медведей появилась красавица орчанка, то Оркан похитил её у мага, превратившего её в женщину и убежал вместе с ней в лес. Преследовать его, разумеется, никто не стал, а вскоре к ним присоединились и все остальные орки и орчанки. Так появилось первое племя орков. Не мудрено, что орки считают своими предками медведей, а эльфы почитают их, как двоюродных братьев, хотя по крови мы два разных народа. Правда, за долгие тысячелетия были миллионы случаев, когда орчанки выходили замуж за эльфов, а эльфийки за орков. Может быть именно поэтому между нами хотя и случаются недоразумения, войн всё-таки не бывает никогда.
Глаза Рании от удивления округлились и она всё то небольшое время, что Джаниара рассказывала эту историю, сидела открыв рот и даже не дыша. Как только эльфийка умолкла, она тотчас ухватила Гектора за ухо, подтащила его к себе, крепко обняла, и, прижав его голову к своей груди, воскликнула:
- Джани, мы сворачиваем в ближайшую речку, впадающую в Ванту, забираемся по ней в лес и ты расскажешь мне, как нужно строить эльфийский дом для новобрачных и всё остальное! Я хочу, чтобы Гектор сегодня же стал моим мужем. Ну, а крылатым парнем я сделаю его уже сама, хочет он того, или нет. Мне не нужен сухопутный муж. Может быть хоть таким способом айдерийки, наконец, либо найдут себе настоящих мужчин, либо заставят своих мужей почаще вспоминать о том, что они обязаны исполнять свой супружеский долг не только ходя с тряпкой по летающему кораблю, но ещё и в постели.
Эльфийка улыбнулась и спросила:
- Я согласна, Рания, но что на это скажет Гектор?
Изменённый пёс только было попробовал сказать своё слово, как тотчас получил от Рании-Са кулачком по лбу и она гневным голосом выкрикнула:
- А кто его станет о чём-нибудь спрашивать после того, как он лишит меня девственности пусть и на эльфийском, но всё же брачном ложе? Я не для него пять лет оберегала свою девственность от посягательств того ублюдка, которому меня продали, чтобы он сбежал наутро весело помахивая хвостом!
- Ну, как раз хвоста-то у него уже не будет, Рания. - С насмешливой улыбкой сказала Марина и проворчала - Тем не менее, Ранеточка, мне очень хочется знать, женится ли на тебе этот блохастый прохвост или нет? Мне совершенно не хочется, чтобы ты потом лила слёзы, деточка моя, ведь вместо тебя на это ложе могу возлечь и я, не говоря уже про Джани.
Гектор всё же не выдержал и взвыл благим матом:
- Рания, Королева, леди Джаниара, вы что, сдурели что ли? Да, для меня нет никого дороже, чем Рания и я ради неё готов стать хоть дневным, хоть ночным стражем! Рания, как ты вообще посмела усомниться в моей любви к тебе? Да, я ни разу не позволял себе сказать тебе об этом вслух, но только потому, что был кобелём, пусть и изменённым. Если я стану мужчиной, как это было обещано мне моим вторым отцом, которого я ставлю стократ выше первого, которого и в глаза не видел, то буду верен тебе до конца своих дней, а поскольку мы оба с тобой маги, то значит практически вечно, потому что я и в могилу лягу рядом с тобой, чтобы через какое-то время подняться из неё и продолжить любить тебя. Неужели ты не веришь мне, любимая?
Рания-Са ещё крепче прижала к своей громадную голову Гектора, чмокнула его в мокрый, холодный нос и сказала:
- Конечно верю, Гектор, но я очень хотела, чтобы ты наконец-то признался мне в любви. По твоим глазам я всё поняла уже давным-давно, но мне, как и любой другой девушки, этого мало.
Гном слушал их молча и только улыбаясь теребил свою длинную бороду. Зато Эйрин задумчивым голосом сказал:
Иметь в своей команде ночного стража было бы, конечно, замечательно, но зато у дневного стража больше преимуществ перед ними. К тому же я знаю несколько способов, с помощью которых можно будет резко увеличить силу Гектора перед боем.
Хотя Гектор уже всё высказал о своих чувствах, Джаниара тем не менее наставническим тоном сказала ему:
- Гектор, обряд должен начаться ровно в полночь и если до того момента, когда загорится на немее утренний санос ты не познаешь Ранию, как мужчина женщину, то мгновенно превратишься в прежнего здоровенного пса, каким ты когда-то был.