Страница 3 из 18
– Когда это было?
– Вчера, примерно в половине одиннадцатого вечера. Вы распорядились, чтобы я вставила в сегодняшнее расписание господина Назира Адыгова и оформила для него на девять утра гостевой пропуск. Клиент прибыл минут за десять до вашего приезда и уже внес в кассу наличными плату за часовой визит…
Крупнов с усилием потер пальцем точку чуть выше переносицы, где головная боль ощущалась сильнее всего. Припомнилось, что богатый азер Усманов – или все же он дагестанец? – пристал к нему вчера на мероприятии, как банный лист к ж… Слезно просил помочь каким-то его знакомым решить вопрос с зависшей сделкой по недвижимости. Клялся Аллахом – даром что сам бухает, как лошадь, – что гонорар за посредничество может составить до полулимона «зеленью». Деталей Крупнов не помнил, хотя, возможно, Усманов попросту их не сообщил, выбив согласие принять его протеже.
Юрий Алексеевич сделал пару глотков кофе, затем распечатал пластинку мятной жвачки и отправил ее в рот.
– Добро, Анна Николаевна, пригласите этого Адыгова ко мне.
Визитеру с виду было лет двадцать восемь или около того. Рост чуть за сто восемьдесят, короткая аккуратная стрижка, цепкие, с желтоватым переливчатым цветом, как у тигра, глаза. Лицо со смуглинкой, гладко выбрит, нижняя часть, раздвоенная ямочкой челюсти, выглядит чуточку бледнее, нежели скулы и лоб – похоже, этот человек еще недавно носил бороду. Одет в добротный темно-синий костюм; под пиджак пододета черная рубаха с глухим стоячим воротом – такие носят священнослужители различных конфессий. И еще такая деталь: у этого странного визитера не было при себе ни портфеля, ни даже тонкой папки с бумагами…
– Присаживайтесь, господин Адыгов. – Крупнов кивнул на стоящее по другую сторону стола кресло. – Чай? Кофе? Ничего не нужно? Вы от господина Усманова, верно? Итак, чем могу вам помочь?
– Да, вы можете нам помочь, – веско сказал незнакомец, говорящий по-русски чисто, с едва заметным слуху южным акцентом. Кстати, вы пишете наш разговор?
– У нас не принято писать клиентов, господин Адыгов, так что можете говорить свободно, без обиняков. Итак?
– Сначала маленькая прелюдия, Юрий Алексеевич, чтобы вы лучше поняли, на какую тему я здесь появился. Как там говорится в ваших народных сказках?.. Однажды… в тридевятом царстве, в тридесятом государстве…
– Переходите к сути дела, – сухо произнес Крупнов.
– …случился так называемый банковский кризис, – спокойно закончил фразу гость. – Нынешним летом лопнуло несколько контор, связанных с кредитованием рынка недвижимости. Должно быть, вы в курсе? В нашем случае речь идет о Ситибизнесбанке и 3-м Московском ПИФе.[5] В свое время мы серьезно вложились в обе эти структуры… своими инвестициями. И теперь, если совсем коротко, хотели бы получить обратно вложенные нами средства…
– Э-э-э… Уточните, господин Адыгов, чьи интересы вы пытаетесь представлять? – Несмотря на спокойный тон, которым был задан вопрос, Крупнов в этот момент весь внутренне подобрался (он был в курсе, кто и зачем спалил Ситибизнесбанк, а во-вторых, как минимум двое господ из числа тех, кто провернул это дельце, присутствовали вчера на междусобойчике в ресторане «Пушкинъ»…). – Вы ведь пришли от Усманова?
– Усманов? Этот человек помог организовать нашу встречу, в остальном он не при делах. Так вот. Мы вкладывались в столичную недвижимость через легальные фирмы, но я не буду морочить вам голову подробностями, потому что эти данные, господин адвокат, вы и без моей помощи легко добудете.
Визитер выложил на стол глянцевую визитку, обрамленную, как орнаментом, золоченой вязью арабских письмен, с двумя телефонными номерами посередке, городским и сотовым.
– Я представляю местный филиал исламского банка… – Он гортанно произнес какое-то слово, которого Крупнов толком не расслышал. – Меня прислал к вам инвестор, господин Магомедов.
– Боюсь, я ничем не смогу вам помочь, – торопливо перебил его Крупнов, – я не занимаюсь составлением судебных исков…
– А мы и не собираемся судиться с нашими должниками, – чуть растягивая гласные, сказал незнакомец. – Нам остались должны около сотни ордеров.[6] Если быть предельно точным – девяносто четыре. Преимущественно в новостройках Южного округа: Братиславская, Ясенево и Южное Бутово. Сначала нас просили обождать до первого сентября. Потом попросили еще «две-три недели». Мы проявили понимание и терпение. Между тем приближается Рамадан… вторая половина октября. С нами не хотят встречаться, придумывая разные предлоги, чтобы увильнуть от серьезного разговора. Это что, нормально, по-деловому, да?
– Похоже, господин Адыгов, вы не слышали, что я вам сказал, – стараясь говорить предельно вежливо, заметил Крупнов. – Я не занимаюсь решением проблем, подобных вашим. У вас ко мне все?
Визитер какое-то время – глядя чуть наискосок – рассматривал две фотографии в рамочках, на одной из которых были засняты сам Ю.М. (в одной из своих кепок) и начальник Департамента жилищного строительства г. Москвы г-н Преображенский – на фоне квартала разноцветных, как кубики «Лего», новостроек. На другой: любимая дочь столичного «министра-зодчего» г-на Преображенского Ирина, она же супруга адвоката Юрия Крупнова.
– Господин Преображенский, насколько я понимаю, ваш близкий родственник? – глядя адвокату в переносицу, сказал гость. – Мы готовы премировать, скажем так… суммами от пяти до семи тысяч долларов за каждый отбитый ордер. Условие такое: весь пакет должен быть наш не позднее конца месяца!..
– Вы с ума сошли… – процедил Крупнов.
Заметив, что адвокат потянулся к кнопке селектора, визитер криво усмехнулся, после чего сам поднялся на ноги.
– У вас и ваших партнеров есть двое суток на размышление, – сказал он, напоследок еще раз взглянув на адвоката своими желтыми переливчатыми глазами. – За это время процесс должен быть сдвинут с мертвой точки! Если мы поймем, что нам не собираются возвращать долги… «решать вопросы» будут другие люди…
– Мне это неинтересно, – сказал адвокат, глядя на появившуюся в дверях секретаршу. – Анна Николаевна, проводите господина Адыгова… на выход! И скажите, чтобы ему вернули деньги за визит!
Оставшись наедине с собой в кабинете, Крупнов выругался.
«Чертов Усманов… хитрожопый… азер! Удружил, мать его! Хотя он только посредник… – Крупнов принялся искать в «меню» номер сотового одного из своих хороших знакомых, в недавнем прошлом, кстати, вице-президента этого самого погоревшего летом Ситибизнесбанка. – Ну и на хрена, спрашивается, мне вся эта головная боль? Я, что ли, брал беспроцентное бабло… черт знает у кого?! Кто заварил эту гребаную кашу, вот тот пусть ее и расхлебывает!..»
В двухэтажном доме из красного кирпича, обнесенном глухим высоким забором, расположенном на окраине небольшого подмосковного городка, минутах в сорока езды от Кольцевой, все еще царила зыбкая тишина, хотя время уже приближалось к полудню.
В просторной гостиной – пол и стены были убраны вывезенными с Кавказа вековыми коврами ручной работы – находились двое мужчин: пятидесятитрехлетний хозяин дома Гаджи Магомедов и его шофер Махмуд, рослый, плечистый кавказец лет тридцати с небольшим, последние три года отвечающий за безопасность «сборщика закята».[7] На одной из стен поверх ковра укреплено двухметровое полотнище с эмблемой джамаата,[8] к которому они оба себя относят Волею Всевышнего: на общем зеленом фоне два вытканных золотым шитьем квадрата, размещенные под углом таким образом, что вместе они, переплетенные, составляют восьмиконечную звезду, символ истинных ревнителей веры в Аллаха. Немного правее, ближе к резной лестнице, чьи ступени ведут на второй этаж, где находятся скромные жилые помещения, стоит подставка из красного дерева, на которой, развернутый примерно посередине, лежит Коран, драгоценная Книга Книг…
5
ПИФ – паевой инвестиционный фонд.
6
Здесь: квартира в новостройке с полным пакетом документов (жарг.).
7
Закят – практикующийся в некоторых исламских общинах налог.
8
Джамаат – здесь: отдельная мусульманская община, существующая параллельно со светскими властями на определенной территории.