Страница 7 из 16
Так что же, получается, отец был прав? Когда предупреждал какое-то время назад, что ее затея, какие бы благородные цели ни ставились, принесет ей больше хлопот и разочарования, чем удовлетворения от проделанной работы? Что характерно: он не отговаривал, не брюзжал по поводу будущих затрат, а именно предупреждал… Подумай, мол, хорошо, дочь, во что ты пытаешься влезть, и над тем, что ты сама еще очень молода…
Но он уже тогда видел, что у его дочери воистину папин характер, что наружу уже рвется ее вторая, скрытая до поры ипостась, что она может быть не только затворницей, способной «зависать» часами на интересующих ее интернетовских сайтах, но и натурой деятельной, не лишенной, правда, некоей авантюрной жилки. И поэтому не стал препятствовать ее планам, выдав ей полный карт-бланш. Что же до ее младых лет… Здесь, в Тбилиси, когда она только прилетела с Бадуевым и британским менеджером Фонда, ее тоже сочли за молодую дурочку, которой солидные дяди с Туманного Альбиона по какой-то прихоти позволяют транжирить их денежки. Дня три или четыре она прикидывалась идиоткой, а когда убедилась, что ее элементарно пытаются водить за нос, вытащила, образно выражаясь, шашку и помахала вокруг себя остреньким… Отрезала от кормушки двух посредничавших в этих убыточных мероприятиях прохиндеев – один грузин по национальности, второй чеченец, – а также разорвала отношения с посредником, оперировавшим в Северной Осетии. Уволив менеджера, отослала его обратно в Лондон, мысленно пообещав устроить ему неприятности сразу же по возвращении в Англию. Поскольку недостатка в рекомендациях и нужной ей информации она не испытывала, то тут же взялась формировать новую «команду». Сама крутилась, как белка в колесе, и привлеченных его людей тоже заставляла «пахать»…
Нельзя более допускать, чтобы деньги, выделяемые на благородные цели, прилипали к грязным лапам мошенников, какой бы национальности они ни были. Чтобы впредь подобные гнусности не повторялись, приходится самой вникать во все детали. Это тем более важно, что появилась возможность тратить гораздо большие суммы на известные цели. Да, сейчас есть такая возможность. Есть деньги и есть желание помочь людям. Нужно только сделать так, чтобы все было по уму. …И только сейчас, когда удалось выполнить своеобразную «программу-минимум», подтолкнуть дело в нужном ей направлении, она решила выкроить для отдыха пару-тройку дней, а заодно полюбоваться давно будоражащими ее воображение кавказскими видами. Благо арендованная ею по рекомендации одного из ее новых тбилисских знакомых вилла в окрестностях Казбеги для этих целей подходит как нельзя лучше.
Глава 3
Время ленча Тамара провела в гордом одиночестве. Мужская компания, постоянно тусующаяся возле нее в последнее время, изрядно ее утомила.
Ахмад, понаблюдав за ее решительными маневрами, выписал из Лондона двух дюжих британцев, сотрудников МАТ[1]. Местным «товарищам» он почему-то не доверяет.
Исключение составляет лишь кахетинец Григорий, который в их команде попеременно выполняет функции охранника и шофера. На вопрос Тамары, чем этот Григорий лучше прочих своих соплеменников, Ахмад лаконично заметил – «лучше». И лишь спустя какое-то время – Бадуев часто практиковал такие вот растянутые по времени разговоры, и никогда ничего не забывал – он внес необходимые разъяснения: «Я знаю отца Григория. Он – хороший человек».
Подкрепилась Тамара кое-как, организовав себе поздний завтрак по-турецки: кофе, фрукты, кусочек пирожного. Пообедать можно будет позже, во второй половине дня, когда на виллу приедет из Ларса «нужный человек». У местного посредника на границе, что называется, «все схвачено». С документами на груз все в порядке, получатели груза, кого это касается, извещены о дате и маршруте поездки. И все же важно, учитывая местную специфику, чтобы таможня заранее «дала добро».
Переодевшись для пешей прогулки. Тамара выбралась во двор, частично выложенный разноцветной шлифованной плиткой. Солнце успело вскарабкаться по горным вершинам в самый зенит, приклеившись к лазурному небу повыше укрепленной на оцинкованной крыше спутниковой «тарелки». Но здесь, в урочище, особой жары не ощущалось: сказывалось обилие зелени и близость реки, влекущей свои прохладные воды в Терек.
Несколько секунд она любовалась ровной «берлинской» лужайкой – травка имела серебристо-голубоватый оттенок, – переходящей в альпийскую горку, затем обернулась к вышедшему вслед за ней из дома Бадуеву.
– Ахмад, я хочу немного прогуляться. Ты пойдешь со мной, а остальные могут отдыхать.
Она неторопливо шла по тропинке, проложенной вдоль речки, направляясь в сторону заброшенной турбазы. Прошла мимо водоема, в который шипящей нарзанной струей вливался горный ручей. Справа от нее, в прогалы между буковыми деревьями и чинарами, открывался прекрасный вид на тронутую сединой вечных снегов вершину Казбека. Воистину, райские места…
Столько лет она мечтала полюбоваться кавказскими видами, и вот, наконец, одно из ее заветных желаний исполнилось.
– Ахмад, в последнее время я не очень довольна тобой, – произнесено это было хотя и негромко, но веско. – И я хочу, чтобы ты это знал.
Она остановилась. Чуть повернув голову на высокой красивой шее, посмотрела на Бадуева – Ахмад, по обыкновению, по ходу прогулки держался чуть позади нее. Глаза ее помощника скрывали солнцезащитные очки. Никогда не поймешь, о чем думает этот человек.
Хотя Бадуев почти десять лет прожил в России и еще восемь месяцев в «европах», выучившись бегло говорить по-английски, хотя он давно уже пообтесался и отлично знает, как вести себя в том или ином обществе, не следует все же забывать о его родовых корнях, его происхождении – такого рода личностей, как Ахмад, еще никогда и никому не удавалось на все сто процентов «цивилизовать», «европеизировать».
Да и надо ли к этому стремиться?
– Мы ведь с тобой о чем договорились, Ахмад? – продолжила Тамара. – У нас с тобой существует разделение труда, верно? Я целиком взяла на себя вопросы бизнеса, ты занимаешься обеспечением безопасности.
Дальше… Я решаю оргвопросы, ты обеспечиваешь нас транспортом и занимаешься жильем. Правильно я говорю?
Бадуев, неопределенно пожав плечами, сказал:
– Зачем ругаешься, Тамара? Посмотри вокруг! Горы, красиво… Отдыхай, да?
– Ну да, отдохнешь тут с вами, – вздохнула Тамара. – В кои веки захотелось искупаться, так тут же мужики набежали… А я ведь просила, Ахмад, чтобы никто за мной не ходил! И вообще… Зачем столько охраны?
Я не такая уж большая шишка, чтобы окружать меня со всех сторон вооруженными верзилами!
– Охрана нужна. Я не трус, Тамара, и не дурак. Сейчас развелось много плохих людей. Они издалека чуют наживу, как комары теплую кровь… В последнее время ты привлекаешь к себе ненужное внимание. Мне это сильно не нравится. Я не могу запретить тебе заниматься делами, зато я могу, и даже обязан, приставить к тебе в это опасное время охранников.
– Для чего? Чтобы устраивать, скуки ради, такие представления, как сегодня? Признайся, это ты натравил своих нукеров на ни в чем не повинного человека? Что за манера такая… Чуть что, хватаетесь за свои пистолеты, устраиваете мне тут «одесский шум»… Надеюсь, ты принес свои извинения тому парню?
– Ты не понимаешь, Тамара. Мы на Кавказе, да? А здесь все очень непросто.
Истомина посмотрела на него с легкой усмешкой.
– А то я никогда не была на Кавказе.
– Да, была, но когда? Ты была всего лишь ребенком.
– Я здесь уже целый месяц торчу, – в сердцах сказала Тамара. – И сама пахала, как ты мог убедиться, сразу за пятерых мужиков! Я не какой-то прожектер, между прочим! Ты сам видел, сколько времени я собирала нужную нам информацию, со сколькими людьми встречалась в Англии и уже здесь, в Грузии! Последние два года я только тем и занимаюсь, что изучаю здешнюю конъюнктуру!
Бадуев скептически покачал головой.
1
МАТ – Международная ассоциация телохранителей.