Страница 3 из 16
Еще только девять утра.
Или – уже девять утра?
Всегда надо помнить, что стоит обломаться с опохмелом по какой-нибудь пустяковой причине, и весь день пойдет коту под хвост.
Именно поэтому, когда у входной двери прозвучала мелодичная трель звонка, двое мужчин, находившихся в это воскресное февральское утро в офисе охранной фирмы «Фалькон», и бровью не повели.
Они оба подумали, что скорее в старой части Вильнюса – а именно здесь, неподалеку от старинных университетских двориков, в трех комнатах одного из ветхих зданий, относившихся некогда к еврейскому кварталу, располагался офис их фирмы – по тротуарам станут прогуливаться белые медведи, чем в их контору решит наведаться сколь-нибудь стоящий клиент.
Все прочие люди их сейчас мало интересовали. Потому что если у человека трещит чердак с крутого бодуна, то ему не хочется общаться ни с соседями по лестничной площадке, ни с полицейскими или братками, ни даже с родной мамой.
Стас Нестеров, основатель и нынешний владелец фирмы, вопреки количеству выпитого со вчерашнего вечера – в самых разных местах, – выглядел трезвым как стеклышко. Рослый шатен тридцати двух лет, с внимательным взглядом серых глаз и несколько меланхоличным выражением лица, он был одет в темные брюки и свитер цвета «хаки». Если бы не тени под глазами, легкая небритость на щеках и то, как Стас порой морщился от головной боли, то понять, что он не совсем в порядке, было бы невозможно.
Слон, вместе с которым Стас устроился в своем кабинете, чуть взмок от выпитого. В принципе, он тоже мало отличался от себя обычного. И неудивительно: чтобы свалить с ног здоровенного мужика, чей рост двести три сантиметра, а вес около ста тридцати килограммов, нужно залить в него как минимум бочку.
Звали Слона Римас. Ему двадцать девять лет, причем последние четыре года он состоял в штате фирмы «Фалькон», являясь заместителем, напарником и приятелем Нестерова. Фамилия же Слона, как это ни забавно звучит – Мажонас[1].
– Давай, Слон, по последней, – распорядился глава фирмы. – И завязали…
– А тут уже мало что осталось, – сказал Слон, плеснув на донышки двух стаканов остатки вискаря. – В холодильника еще упаковка «Факса», кажется, есть…
Опять тренькнул дверной звонок, на этот раз как-то обиженно… Спустя короткое время раздался звук отпираемого замка. Мужчины переглянулись, пожали плечами, затем синхронно осушили свои стаканы.
Дверь кабинета была открытой, так что они могли видеть, как в коридоре, где стоял платяной шкаф, освобождалась от верхней одежды только что вошедшая в офис девушка.
Девушку эту звали Ирма. Ей двадцать три года. Несколько месяцев назад она закончила юрфак Вильнюсского университета. Поскольку родом она из литовской глубинки, то найти работу в столице оказалось делом непростым. Сейчас она работала на полставки в одной из нотариальных контор, а также подрабатывала в «Фальконе», взвалив на себя обязанности секретаря, бухгалтера и уборщицы.
Ее можно было бы назвать миловидной, если бы не две-три детали, которые способны слегка подпортить обличье любой женщины. Во-первых, Ирма практиковала в одежде стиль, вошедший в моду в среде местных студиозов еще в семидесятые годы: все какое-то длинное, растянутое, бесформенное, будто на человека надели балахон, да еще вдобавок преобладали серые, блекло-зеленые и коричневатые тона. Сейчас молодежь предпочитает одеваться по-другому; ведь если девушка выряжена, как пугало, то черта с два догадаешься, что скрывается под этими бесформенными одеяниями… Во-вторых, у нее корректирующие зрение очки (хотя это временное затруднение). И в-третьих, Ирме недавно сделали стоматологическую операцию, чтобы исправить неправильный прикус. Из-за этого девушка основательно комплексовала. Сейчас у нее стояли скобки на зубах. Но вскоре эти скобки, или, как их называют специалисты, «брекеты», должны снять, после чего она сможет радовать окружающих настоящей «голливудской улыбкой».
Сокурсники по университету звали Ирму за глаза – Соломенная Мышь. Это за пшеничный цвет волос и тот самый неправильный прикус, от которого она наконец решила избавиться. Ну а в фирме «Фалькон», где она оказалась отнюдь не случайно, девушке дали хотя и похожее, но все же более ласковое прозвище – Мышка…
– Привет, Мышка, – сказал Слон. – Это ты трезвонила в дверь?
Девушка, переобувшись в коридоре в мягкие домашние туфли, вошла в помещение, где они сидели. Раздернула шторы – со стороны двора окно было зарешечено, – открыла форточку, чтобы проветрить окутанную табачным дымом комнату, затем выключила верхний свет.
– Не могла найти свой комплект ключей, – сказала девушка. – Подумала даже, что оставила в квартире. Но потом все же нашла на дне сумочки…
Римас, ты уже третьи сутки не ночуешь дома.
Слон извлек из холодильника упаковку «Факса». Одну банку передал шефу, к другой присосался сам. Сделав несколько крупных глотков, вытер губы тыльной стороной ладони и лишь после этого произнес:
– Ты мне не мать, Мышка, и не жена. Ты думаешь мы тут просто так сидим, квасим? Типа, нам больше делать нечего? Нет, ни фига… У нас, между прочим, важное производственное совещание!
– Похоже, вы «совещаетесь» со вчерашнего дня, – заметила Мышка. – Я звонила вечером в офис, но телефон стоял на автоответчике.
Девушка достала из-под стола пустую литровую емкость из-под «Абсолюта» и пару опорожненных бутылок виски «Блэк Вельвет», причем вкус и запах последнего, по ее непросвещенному мнению, мало чем отличался от обычного деревенского самогона. Сунув тару в пластиковый мешок и прихватив с собой заодно грязные стаканы и полную окурков пепельницу, она вынесла все это в подсобное помещение, заменявшее им кухню.
Вернувшись вскоре обратно, она протерла стол, а заодно смахнула пыль с экрана компьютерного монитора. Потом еще раз прогулялась на кухню и принесла пачку чипсов и два картонных кружочка с эмблемой местного пива «Калнапилис», которые служат подставками для банок или пивных бокалов.
– Плохо, что вы не закусываете, – сказала Мышка. – И холодильник совсем пустой…
– Сегодня воскресенье, Ирма, – напомнил Стас. – Я не думал, что ты придешь… У нас правда возникли кое-какие дела.
– А я, в общем-то, не к вам пришла, шеф, – сказала Мышка. – И уж тем более не к Слону… Я пришла проведать Гертруду Францевну. Кстати, где она?
Все трое дружно повернули головы к одному из двух имеющихся здесь кресел, которые наряду с мягким диваном, несколько старомодным двухтумбовым столом и книжной полкой, а также парой высоких стульев, составляли обстановку кабинета. Кресло было застлано накидкой из темно-вишневого велюра; и если хорошенько приглядеться, то в одном из уголков материи можно обнаружить вышитые уже несколько потускневшим золотым шитьем две латинские буквы – «G» и «F».
Сейчас это кресло, в котором любит нежиться Гертруда Францевна, пустовало. Призывы Мышки, собиравшейся угостить подружку деликатесом, выйти к обществу, были почему-то проигнорированы. Впрочем, Гертруда Францевна дама не то чтобы капризная, но с характером; если уж она решила продемонстрировать по какому-либо поводу свой нрав, то разумнее всего на время оставить ее в покое.
– Гертруда не любит, шеф, когда вы выпиваете на рабочем месте, – сказала девушка. – Она начинает нервничать, переживать за вас…
Стас, выковыривая сигарету из пачки «ЛМ», заметил:
– У меня, конечно, нет других забот, кроме как думать о том, в каком настроении пребывает Гертруда Францевна…
– Мышка, ну что ты лезешь к человеку в душу?! – поддержал его верный напарник. – Не видишь, что ли, как нам гадко сейчас… Слушай, Стас…
Может, давай уволим ее?
– Кого?
– Мышку, конечно. Больше ведь некого.
– Ты че, Слон, перебрал лишку? – поинтересовался Стас. – Ирма, между прочим, твоя двоюродная сестра. Как я могу уволить Мышку?! К тому же она единственный дельный работник в нашей гребаной фирме!..
1
Созвучно с литовским словом «мажюкас», что означает по-русски «маленький».