Аромат роз

— Моя мама была умная женщина. Она брала меня за руку и рассматривала мои рукава. Если находила следы сливок, драла меня за уши.

Она отодвинулась от стены.

— Больно драла?

О, Мэнди… Зак почувствовал комок в горле.

— Моя мама никогда не делала мне больно. Обычно это была просто игра. Я убегал, а она пыталась поймать меня. — Он протянул ей полотенце. — Хочешь помочь?

Все еще дрожа, она осторожно взяла полотенце. Рассмотрев его, она собралась с силами и принялась вытирать остатки молока. Они молча убрали следы преступления. Зак настолько устал, что еле добрался до стула.

Когда он сел, Миранда спросила:

— А ты до сих пор любишь сливки? Он взглянул на нее.

— Слизываю их где только можно. Но сейчас я осторожнее и не пачкаю лицо. —Он поставил локти на колени, чувствуя, что дрожит почти так же, как она.

— Не засовывай туда подбородок. И не наклоняй ковшик так сильно.

Улыбка обозначилась на ее губах.

— У меня длинный язык, я даже могу лизнуть кончик носа.

Зак изобразил недоверие.

— О, покажи! Ни у кого нет такого длинного языка.

Она серьезно кивнула, высунула язык и дотянулась им до кончика носа.

Он внимательно смотрел на нее.

— Я никогда такого не видел. А ну-ка еще раз.

Она исполнила его просьбу, сосредоточившись и сведя глаза к переносице. Зак не мог сдержать смех, и она тоже робко улыбнулась.

— Мама говорит, что своим языком я могу и ящерицу вогнать в краску.

— Я с ней согласен.

Он выпрямился и положил руки на стол. Он угодил локтем в тарелку с шоколадным печеньем, оставшимся после дня рождения Кэйт. Его осенило.

— Знаешь, чего мне сейчас больше всего хочется? Молока с печеньем. Жаль, что мы разлили все молоко.

— У мамы есть еще молоко, но она сказала, что даст мне печенье только после ужина, потому что оно перебьет мой… — Она сморщила нос. — Мой голодный. Как это называется?

— Твой аппетит, — предположил он и посмотрел через плечо. — А твоя мама сосчитала печенье?

Она смущенно покачала головой.

— Значит, она не заметит, если мы немного съедим.

Правда?

Озорные искорки зажглись в ее глазах. Она пошла к ящику со льдом и открыла нижнюю дверцу. Сгибаясь от тяжести, она потащила с полки кувшин в полгаллона. Зак, смертельно усталый, все же поднялся, чтобы помочь ей, пока она не покончила и с этим молоком. Заметив полку, где Кэйт держала стаканы, он наполнил два, вернул кувшин на место и пригласил Миранду к столу. Устроившись за столом, он взял четыре печенья, два протянул Миранде, два оставил себе.

— Ты умеешь макать печенье? — спросил он и, получив отрицательный ответ, показал, как это делается. — Печенье вкуснее всего, если его макать в холодное молоко.

Она встала коленями на стул, чтобы дотянуться до стакана и макнуть в него печенье. Зак мысленно улыбнулся, когда она подставила ладошку под подбородок, чтобы молоко не капало, пока она откусывает. Все-таки маленькие девочки очень отличаются от маленьких мальчиков.

— М-м-м, — замурлыкала она от удовольствия.

Они приступили к трапезе, поглядывая друг на друга, как соучастники преступления. Покончив с печеньем, Миранда выпила почти все молоко и принялась разглядывать остаток жидкости на дне стакана. Странное выражение появилось в ее глазах.

— Ты знаешь, что можно утопиться в молоке?

— Утопиться? Ты хочешь сказать: утонуть?

Вопрос показался ему очень странным, но он постарался ответить спокойно:

— Думаю, можно, только для этого надо очень много молока.

Миранда взглянула в противоположный угол кухни, где на треножнике стояло ведро с молоком. В ее выразительных глазах что-то мелькнуло. Тихим, дрожащим голосом она сказала:

— Нет, для этого хватит даже ведра, если кто-то засунет в него твою голову.

Печенье застряло у Зака в горле. С трудом проглотив его, он бросил взгляд на ведро.

«О Господи!»

Пока Зак размышлял, что ей ответить, до них донесся какой-то визг. Кэйт? Он повернул голову. Звук повторился. Похоже, что-то происходит в садике перед домом.

Медленно и осторожно Зак вслед за Мирандой вышел из кухни. Когда они выглянули, он вздохнул с облегчением. Ноузи снова рыл землю возле самых роз, а Кэйт пыталась прогнать его, размахивая мотыгой.

Зак облокотился на перила крыльца. Он не свистнул собаке, но несколько мгновений наблюдал за ними. Кэйт махала мотыгой, как метлой, но так ни разу и не ударила пса.

Кэйт Блейкли никогда не смогла бы поднять руку на своего ребенка. Сейчас он понял это окончательно.

Вечером, зайдя в его комнату, чтобы убрать посуду после ужина, Кэйт не торопилась уйти, как обычно. Взяв поднос, она замешкалась, на лице ее выразилась нерешительность, руки теребили передник.

— Я… Я заметила, что вы и вчера, и сегодня выходили на улицу, — начала она.

Зак был полностью одет, хотя и лежал в постели. Два дня назад ее нерешительность позабавила бы его, но сегодня она раздражала Зака. Кэйт еще так молода… И он мог лишь догадываться об ее внутренних переживаниях.

Она явно хотела о чем-то поговорить с ним. Желая того же, он улыбнулся.

— Почему вы не садитесь? Вчера у нас был не слишком приятный разговор. — Он указал ей на кровать возле себя. — Надеюсь, вы не сердитесь?

К его удивлению, она села рядом с ним, а не на стул на безопасном расстоянии от него.

— Нет, конечно нет. Я знаю, что вы не хотели ничего плохого. — Она помолчала. — Кажется, силы возвращаются к вам?

Он удивился.

— Да, понемногу.

Она положила руки к нему на колени. Поздний вечерний свет проникал в окно. Тени от длинных ресниц упали на ее щеки. Что бы Кэйт ни хотела ему сказать, она обдумывала это чертовски долго.

Зак не нарушал молчания. Боже, как тяжело было осознать это. «Как же все это пережить? Глупец!»

Она прикусила нижнюю губу маленькими белыми зубками, так что почти незаметный шрам в уголке рта побагровел. Только ли Миранду запугал Джозеф Блейкли? Задав себе внезапно этот вопрос, Зак никак не мог от него отделаться.

Он вспомнил слова Кэйт: «Она ждет чуда. Неужели вы так слепы, что не видите этого?»

Герой Миранды. Как это произошло, мистер Мак-Говерн? Да, он и вправду был слеп. Он то и дело пытался поймать взгляд Кэйт, встревоженный странным выражением ее красивых глаз. Сейчас он понял: его удивляло не то, что он видел, а то, чего не находил в них. Доверия. Кэйт больше не верила в героев. Чудеса существовали для нее только в историях, которые она рассказывала своей дочери.

Зак надеялся, что сможет изменить это. Если бы ему удалось, он построил бы для нее новые воздушные замки, воплотил бы ее мечты. Но он всего-навсего простой человек, твердо стоящий на земле, со своими недостатками и достоинствами.

Наконец она взглянула на него. Тень падала на ее лицо, и он не видел его выражения.

— Думаю, мы оба понимаем, что вам скоро придется уйти отсюда, —тихо произнесла она.

Да, это так. И он это, конечно же, понимал. Он не мог требовать от нее ответа, который хотел получить. Не мог даже сказать, что еще не принял никакого решения. Воздушных замков не бывает. Значит, ему пора уходить.

Внезапно охрипшим голосом он поговорил:

— Я соберу свои вещи и подожду вечера, когда зайдет Маркус. Я мог бы уйти и пораньше, но хотелось бы, чтобы кто-то был со мной, когда я в первый раз сяду в седло.

Она кивнула и отвела взгляд.

— Не думайте, будто я хочу, чтобы вы здесь остались. — Она запнулась. — Конечно, я всегда буду у вас в долгу, и если вы когда-нибудь… — Их глаза на миг встретились. — Только попросите… Мы всегда останемся друзьями.

Но он ждал от нее большего, чем дружба, и чувствовал, что она понимает это.

Он положил свою ладонь поверх ее рук, лежавших у него на коленях. Судя по выражению ее лица, даже это ее раздражало. Что же она сделает, если он поцелует ее или попытается обнять?

— Что бы вы ни говорили… — Он ненавидел себя в этот момент. Но что ему еще оставалось? — Я хочу попросить вас только об одном. Выходите за меня замуж.