Страница 24 из 59
Лежа на земле, извалянный в репьях, пыли, коровьих лепешках и курином помете, Мишель Герхард фон Штольц уже не помышлял о спасении. И, верно, его бы убили, оттого что парламентеры сильно обиделись на в высшей степени оскорбительное обращение «господа» и на колун.
Но вдруг в драке случилась странная пауза.
Занесенные ноги замерли в воздухе, страшные ругательства оборвались на полуслове.
К чему бы это? Уж не подоспел ли на помощь страдальцу взвод доблестного ОМОНа?
Но нет, никакого ОМОНа не было — да и откуда бы ему взяться там, где на сто квадратных километров и десять деревень приходится всего один участковый, да и тот запойный пьяница.
Кто ж тогда этот герой, что не побоялся бросить вызов целой банде злодеев?... С трудом приподняв разбитую голову, Мишель Герхард фон Штольц огляделся по сторонам.
На крыльце в наспех наброшенном поверх ночной рубахи ватнике стояла Ольга. Его Ольга! Все такая же прекрасная, но теперь прекрасная в своем гневе! Ну просто амазонка, богиня войны!
Мишель Герхард фон Штольц невольно залюбовался ею.
— А ну, вы, как вас там, урки! — задиристо крикнула Ольга. — Убирайтесь отсюда вон!...
В руках у нее было ружье. Двухстволка.
«Урки» заухмылялись, не веря, что она способна сделать хоть что. Но они ошибались.
— Считаю до трех, — предупредила Ольга. — Раз!...
И, вскинув ружье, выстрелила. Крупная дробь ударила в ближайшую машину, начисто снеся правый подфарник и изрядно дырявя капот, который местами стал напоминать дуршлаг.
— Ты че, дура! — взревели бандиты. — Ты знаешь, сколько эта тачка стоит?
Но Ольга их не слушала.
— Два! — сказала она.
И, резко поведя стволом, спустила курок. Ахнул выстрел, сноп дроби вышиб лобовое стекло джипа, из которого шустро вывалился и рухнул за колесо перепуганный водитель. Злодеи замерли, открыв рты.
Ни хрена себе баба!...
Воспользовавшись мгновенным замешательством, Ольга переломила ружье пополам, выбросив на землю дымящиеся гильзы, и, прежде чем кто-нибудь успел хоть что-то сообразить, толкнула в стволы два новых патрона.
— Три! — сказала она, вскинув к плечу двухстволку и уставя оба ствола в глаза бандитам.
Ружье с такого расстояния — страшное оружие. Даже более опасное, чем пистолет. Из пистолета нужно еще умудриться попасть, а из ружья точно не промахнешься! Да и поражающие возможности у него иные — выстрелом из пистолета можно уложить одного, а дуплет дроби снесет всех. Пусть даже до смерти не убьет, но глаза повышибает точно!
Что и говорить — неприятно ощущать себя диким селезнем на открытии охотничьего сезона.
— Ты это... пальцем-то не шеруди! — тихо сказал кто-то, выражая вслух общее опасение. Кто его знает, насколько тугие у этой старинной берданы спусковые крючки.
Бандиты напряженно заглядывали в дырки стволов, боясь шелохнуться. Но даже не ружье пугало их, а глядящие на них поверх стволов глаза.
Точно ведь пальнет!...
Пауза затягивалась — еще секунда-другая, и бандиты очухаются. Ну не стрелять же в них в самом деле!
И верно, злодеи стали переглядываться друг с другом.
Положение спас Мишель. Он поднялся на ноги и сказал:
— Господа, оружие на землю! — И, обернувшись к джипам, добавил: — Вас это тоже касается! И без глупостей, а то из ваших приятелей до конца жизни дробь придется выковыривать.
Его, конечно, не послушали. Послушали Ольгу.
— Стрельни, милая, — попросил Мишель Герхард фон Штольц.
И Ольга, мгновения не сомневаясь, спустила курок.
Дробь прошла над самыми головами, шевеля и поднимая волосы.
А с кого-то сняла небольшой кусочек скальпа.
Бандиты разом присели!
А того, кто решился было оказать сопротивление, сунув пальцы за пояс, фон Штольц сшиб с ног ударом под дых, перехватив у него вывалившееся из рук оружие. Отчего сразу почувствовал себя уверенней.
Три ствола — два у Ольги и один у него — было втрое лучше, чем ничего.
— Господа, оставьте ваши глупости, — предупредил он. — Не злите даму, она у меня горячая, я точно знаю, я проверял. Сдавайте ваше железо!
На землю посыпались финки и пистолеты.
— Тетя Дарья, — крикнул Мишель Герхард фон Штольц. — Не сочтите за труд, соберите это.
Вышедшая из дома, напуганная до полусмерти, тетка Дарья стала, гремя, сбрасывать пистолеты в какое-то случайное ведро. В общей сложности стволов набралось килограммов десять.
— А теперь, милостивые государи, я рекомендовал бы вам поскорее отсюда убраться, — объявил Мишель. — Пока мы деревню на вас не подняли.
— Пушки-то верни! — мрачно сказал кто-то.
«Пушки», верно, следовало вернуть, дабы не развязывать полномасштабной войны. Пока стороны соблюдали «женевскую конвенцию», ограничиваясь руко— и ногоприкладством. Судя по всему, убийство в их планы пока не входило — и то верно, какой им с трупа навар, они не за жизнью его приехали, за «цацками»! Так зачем их лишний раз, злить?
Опрокинув ведро Мишель стал доставать из кучи пистолеты, выдергивать из них обоймы и вылущивать на землю патроны, которые взял с собой.
А пистолеты сбросил в колодец.
— Здесь не так уж глубоко, — сказал он. — За полдня достанете. Заодно колодец хозяевам в качестве компенсации за причиненные неудобства почистите. Ольга!
— Что, дорогой? — с готовностью откликнулась та.
— Собирайся. Мы уезжаем.
— Куда?...
Он и сам пока не знал куда. Знал откуда...
Отсюда, где их, несмотря на глухомань, все же отыскали! Как только?...
Ольга вышла через пять минут, одетая и, кажется, даже причесанная и накрашенная. Удивительные создания женщины, даже в таких обстоятельствах хотят нравиться!
И — нравятся!
— Если вы не против, я одолжу у вас машину, — вежливо сказал Мишель Герхард фон Штольц. — Впрочем, если против — все равно одолжу. Ключи!
Водителе нехотя бросил ему ключи.
— Нам лишь до станции доехать, — извиняющимся тоном сказал Мишель. — Не скажу до какой. Только не подумайте, судари, что это угон, — свое движимое имущество вы сможете найти на одной из платных стоянок, в одном из, ума не приложу каком, населенном пункте. Кстати, этот сувенир, — кивнул он на последний, невыброшенный пистолет, — вы отыщете там же, под половичком.
И на прощанье прострелив четыре колеса у оставшегося джипа, помахал из окна ручкой:
— Счастливо оставаться, господа! Не рад был с вами познакомиться, не надеюсь на новую встречу и не желаю вам ничего доброго...
Договорить Мишель не успел, отброшенный десятикратной космической перегрузкой на спинку сиденья. Джип прыгнул с места в карьер.
— Ой! — испуганно пискнула Ольга, снеся какой-то плетень.
— Милая, это ведь не «шестерка», — укоризненно сказал Мишель. — Это автомобиль.
Ольга недовольно взглянула на него.
Отчего Мишелю стало стыдно. Все-таки он обязан был Ольге жизнью.
— Прости, бога ради! — покаянно сказал он, накрывая своей ладонью ее вцепившуюся в руль ручку. — Ты сегодня была прекрасна... Но ты ужасно рисковала, ты могла кого-нибудь случайно убить!
— Убить?... — рассмеялась Ольга. — Я, между прочим, в глухарей с куропатками с пятидесяти шагов не мажу! А это зверье покрупнее было!
— Ты?! — искренне поразился Мишель Герхард фон Штольц.
— А вы, барон, думали, что я типичная канцелярская крыса? — озорно спросила Ольга. — Я, милый мой, не только из ружья, я еще из автомата стрелять умею! У меня отец военный. Я все детство с ним по гарнизонам да по стрельбищам моталась. Так что ты меня на всякий случай бойся!...
Джип несся в клубах пыли по вихляющей меж холмов грунтовке. Куда?... А черт его знает куда. Вперед...
И что теперь?... И куда?... — грустно размышлял Мишель Герхард фон Штольц. Где спрятаться на одной шестой части суши одинокому супермену со своей очаровательной подругой так, чтобы их не нашли?
Куда бы приткнуться?...
Глава 22
Никогда доселе Мишель Фирфанцев не был наделен столь значительными полномочиями!