Страница 5 из 25
Сережка беззаботно топал, перепрыгивая через торчащие корни, иногда похлопывал ладонью шершавые стволы и касался опущенных ветвей, словно здоровался с деревьями. Меня, однако, волновали не деревья, какими бы древними они не были.
— Сережка, слушай… — Я остановился. — Нижние миры — это то, что у нас называют адом? И туда попадают за грехи?
Сережка крутанулся на пятке и повернулся ко мне:
— Ну да, и за грехи. Но больше из-за незнания Дороги.
— В смысле? — не понял я.
— Ну, понимаешь… Если ты считаешь главным в жизни делать доброе для людей, ты ведь не станешь каким-нибудь диктатором? Потому что это противоречило бы смыслу твоей жизни. Твоей Дороге. А теперь возьмем, например, религиозных фанатиков. Они говорят, что веруют в Бога, но при этом считают, что могут отнимать у других то, что дает Бог: свободу, жизнь. Ясно, что они путают Бога с кем-то другим: с Наместником или даже с владыкой преисподней… Это и есть незнание Дороги.
Поэтому и важно, чтобы люди знали про всю Лестницу миров. Чтобы понимали, какая Дорога ведет к Богу, а какая — в противоположном направлении… А чего мы стоим? Пошли!
Он снова поскакал вперед. В оранжевой рубашке, он светился как огонек. Деревья расступились, и мы поднялись на макушку холма. Посадские дома остались внизу, разбросанные по зеленым склонам, а прямо перед нами распахнулся вид на Город. Крепостная стена, башни с остроконечными крышами. Разноцветные здания, храмы, колокольни, позолоченные купола, кресты и шпили. И над ними — пронзительно-синее небо с белыми кучерявыми облаками.
— Красиво, да? — улыбнулся Сережка.
— Ага, — сказал я. — Только до Города еще топать и топать. Здоровый же у вас посад!
— Так сколько народу прибыло с тех пор, как основан Город!.. Да мы и не будем топать. Мы полетим!
— На крылатом коне?
— Нет, сами. Нас понесет Вежа, местный ветер. Он всегда дует в сторону Города и любит попутчиков. Смотри!
Сережка подбежал к небольшому каменному сооружению — несколько ступенек, заканчивающиеся узкой площадкой, — взбежал по ступеням и подпрыгнул, раскинув руки. Я не поверил своим глазам: он не падал! Он словно качался на невидимых волнах и при этом довольно улыбался.
— Юрик, давай! — позвал он. — Не бойся, не упадешь!
— Ну… хорошо.
Я поднялся по ступеням и подпрыгнул, как будто ныряя с вышки "солдатиком". И наверное, упал бы, но мою руку ухватила цепкая Сережкина ладонь:
— Надо не прыгать вниз, а ложиться на ветер, как я… Вежа! Мы готовы!
Это было немножко страшно и восхитительно одновременно. Невидимые ладони ветра подняли нас высоко, чуть ли не под самые облака. Сережка держал меня за руку, ветер трепал его светлые волосы и раздувал оранжевую рубашку. А мне было хорошо просто лететь, ни о чем не говоря и глядя на проплывающий внизу яркий, разноцветный мир. А еще я думал, что Сережка, с которым мы и дня не знакомы, на самом деле — мой давний, хороший друг…
Мы начали снижаться над Городом, словно скользя по невидимой горке. Вскоре мы ступили на мощеную гладким булыжником дорожку. Ветер взлохматил нам волосы и крутанул флюгера на крыше соседнего дома.
— Спасибо, Вежа! — помахал ему Сережка и спросил: — Юрик, что тебе показать вначале? Здесь есть храмы, школы, библиотеки, картинные галереи. Есть вокзал, оттуда ходит летающий поезд в другие Города… А можно зайти в Терем Князя Всеслава.
— А… действительно можно? — нерешительно спросил я. — Разве Князь разрешает?
— Конечно! — заверил Сережка. — Я же говорил, Терем построен не для него, а чтобы мы могли приходить к нему. Правда, Князя Всеслава сейчас нет. Он будет только завтра. А сегодня мы там побродим одни, без него.
Полуденное солнце нагревало камень мостовой и мою макушку. Я шел рядом с Сережкой, смотря кругом во все глаза. Город напоминал старую Москву, которую я видел на черно-белых фотографиях. Только в отличие от фотографий, он был яркий, объемный, цветной. Нам то и дело попадались навстречу горожане. Открытые, приветливые молодые лица. Улыбки, радостный смех… Сережка шагал, размахивая руками, и рассказывал, как строился Город, как менялись архитектурные стили. То и дело он упоминал Князя Всеслава и Княжну Ладомиру, и мне все сильнее и сильнее хотелось увидеть их.
Мы свернули на перекрестке, и я увидел еще одну знакомую деталь городского пейзажа — трамвайные рельсы. А сзади нас уже догонял трамвай. Старинный, как на гравюрах начала прошлого века. Только ни закрывающихся дверей, ни водителя там не было. Зато классическая подножка имелась. И цифра "1" в качестве номера маршрута. И он не ехал по рельсам, а словно скользил над ними.
— Ух ты! — проговорил я. — У вас и трамваи ходят?
— Ага, — кивнул Сережка. — Вернее, один трамвай. Давай проедем пару остановок!
Поравнявшись с нами, трамвай притормозил. Мы заскочили в него и плюхнулись на мягкие сиденья.
— Он заходит во все концы Города, — пояснил Сережка. — Если хочешь увидеть весь Город, просто садись и смотри в окошко. Но нам-то все сразу смотреть не надо.
— Я думал, у вас только на крылатых конях летают, — сказал я. — Или телепортируются.
— Ну так трамвай — это же красиво! — возразил Сережка. — На нем даже Старшие иногда катаются, хотя им вообще никакой транспорт не нужен. А ребята рассказывали, что однажды видели Князя Всеслава заскакивающим на подножку!
Возле парка трамвай чуть сбавил ход. Мы соскочили на брусчатку и пошли по песчаной дорожке, уходившей вглубь парка. Дорожка привела нас к прудам. Серебристые ивы склонялись к воде, навстречу им тянулись вверх желтые и синие ирисы. Над ними летали… нет, не стрекозы, а крошечные эльфы с прозрачными крыльями!
Цветущие кусты шиповника расступились, открывая зеленую лужайку с фонтаном. Я крутил головой, гляда по сторонам, уж очень необычный здесь попадался народ.
Вот, например, крылатая девушка в летнем сарафане с тонкими бретельками, читающая книгу на скамейке под ивой. Сарафан у нее голубой с желтым, волосы и перья на крыльях тоже голубоватого оттенка. А вот парень в просторной рубашке с вышитым воротом и здоровенный лохматый пес, расположившиеся на газоне у самой воды и негромко беседующие. Или два паренька, идущие по дорожке нам навстречу, что-то увлеченно обсуждая; один из них размахивает руками, и перед ним в воздухе появляются какие-то значки и цифры, словно математические формулы.
Мимо нас промчались девочка в коротком платье и… плюшевый медведь! Примерно ее роста, с черными блестящими глазами-бусинками. Будто ожившая игрушка. Я проводил их взглядом.
Девочка и игрушечный медведь подбежали к фонтану. Мишка взялся за край чаши, приподнялся на цыпочки и заглянул. Бьющая вверх струя воды качнулась, и из нее вышло еще одно необычное существо: вроде маленькой феи, сотканной из мельчайших водяных капелек. Набрав в крошечные ладошки воды, она плеснула на плюшевого медведя. Тот фыркнул, ударил лапой по воде, пытаясь ее схватить, но она будто растворилась, через мгновение появившись на другом краю чаши.