Страница 59 из 60
- Что ты делаешь?… - расширенные глаза Алекса не отрываются от «подарка» - колышка из красного дерева.
- Заткнись! Возьми его в руки, Лина. А теперь к груди. Вот умница. Постой пока так…
- Дим, оставь ее. Прошу, оставь…
- Надо же… Не прошло и пяти лет, как ты научился просить! Не дергайся, Алекс, все от тебя зависит… И от нее. Не держи его, Лина, телекинез сработает сам, если что… Так, говоришь - посмотреть?
Кристалл срывает с ладони. Телекинезом. Проносит по воздуху, роняет на пол.
И оживает мир Дайомос…
Долински- старший с досадой поднял глаза на потемневшее небо. Молнии? Зимой? Сильфы совсем распустились. Если б не встреча, он бы ни на минуту здесь не задержался. Но ситуацию с Яном так или иначе необходимо решить. Над кланом Долински уже потешаются все уровни!
Осталось решить, что все-таки лучше: несчастный случай или похищение, которое можно свалить на Лигу? Исполнитель должен вот-вот подойти.
В этот момент на лицо упала капля дождя…
Она все- таки нашла их! Она, Алиса Серафимова, член общества "Друзья порядка", теперь получит настоящий "золотой галстук"! На ее счету уже два задержания, целых два, у многих даже одного нет, хоть они и старше!
А ей всего девять, но она настоящий разоблачитель! Сейчас она сообщит в СД, и соседи, спрятавшие своего беглого сына, отправятся вместе с ним - в ту самую лабораторию!
Ой. Дождь? Какой холодный…
Самвел предвкушал приятный вечер. Дома его ждало неплохое развлечение. В последнее время человечки для забавы стали дефицитом - восставать дураков не было, лигисты обычно живыми не давались. А «игрушек» на всех не хватит…
Хорошо иметь дружков из карателей. Особенно хорошо, когда приятель должен тебе денег. Тогда он делится добычей. И вот теперь у него сразу двое, брат и сестрица. Скорей бы домой добра…
Преисподняя, ливень! Бррр, вымок весь. Все настроение пропало.
Молнии рвали воздух одна за другой. В их свете Дайомос выглядел особенно страшно. Мертвая пустыня и хищные облака. Остатки дерева… Разрушенный дом. Подвал-убежище… Галерея постепенно звереющих портретов… И снова - мертвая пустыня.
Алекс поймал взгляд Лины - вопрошающий. Это правда? Так будет и у нас? И медленно опустил веки. Да.
- Итак. - изображение замерло, и Вадим погасил кристалл. - Я посмотрел. Дальше что?
Сердце колотится, как бешеное. Осторожно. Самое важное…
- Ты хочешь, чтобы наш мир превратился в такое?
Тигриный взгляд…
- Допустим, нет. Дальше что?
Что- то было не так. Слишком легко. Слишком спокойно…
- Я помогу.
- Правда? - глаза суживаются.
- Да. Я помогу тебе. Только дай руку…
- Да неужели?! - серые глаза вдруг бешено сверкнули, - Ты - мне? Ты!
Стена врезается в спину, напрочь вышибая дыхание…
Оцепенев, Лина смотрела, как ярость Повелителя выжигает из комнаты последние остатки чар, как она становится тем, чем была - безликой каменной коробкой… как незримые оковы телекинеза все плотней скручивают Алекса…
Как дрожит у горла колышек из красного дерева… Она чуть пытается сдвинуться - на пробу - колышек тут же скользит следом, точно чуя, где ее сердце. Не выскользнуть…
Или попробовать?!
Я не могу на это смотреть!
- Ты думаешь, я не вижу, как ты рвешься? Из шкуры лезешь - коснись, протяни, тронь! Что припрятал - яд, нож, кол осиновый? Спаситель мира! - сказал как выплюнул.
- Не… нет… это не повредит… тебе… - размыкаются губы Леша - Только ему… холодку…
- Врешь!
- Нет… разве ты не хочешь… избавиться… от этой твари?… Дим…Дурак, я же спасти тебя хочу!
- От твари? - по губам Вадима ползет дикая улыбка, - От твари…похоже, и правда надо избавиться…
С брезгливо-яростной гримасой он заносит над висящим в захвате братом файерболл, когда в светлых глазах зажигается знакомое предвкушение, она понимает страшное: Вадима НЕ ОСТАНОВИТ БРАТСКАЯ ЛЮБОВЬ…Ничего сейчас не остановит… Потому что это говорит уже не он. Эти бешеные глаза, эта безумная ярость - уже не его.
Холодок почуял угрозу.
А когда долго кормишь дракона, будь готовым к тому, что однажды он может пожрать тебя…
И тогда рвется последняя цепь, удерживающая ее в подчинении. Она не думает. Тело сдвигается само, спокойно и точно движется наперехват летящей смерти. Файер даже красивый - кипящий белый огонь в танцующих желтых искрах… Время послушно притормаживает бег - взбешенный феникс отдает все что может, сжигая резервы - руки рвут Алекса в сторону, прочь от огня…
Ну же!
Накрыть собой, прижаться всем телом, успеть, успеть… успеть, дьявол и преисподняя! Успеть передать тот золотой сгусток, который так любовно защищал феникс - магию Избранника… еще немного… немного…сейчас!
Она еще успевает улыбнуться, когда феникс потихоньку подбрасывает Избраннику свою «искорку», она успевает увидеть недоуменную гримасу на лице Вадима, когда файер бесполезно расплескивается о стену… и солнце в глазах Леша… Она даже успевает понять, отчего Вадим вдруг отступает, широко раскрыв глаза - не зря вы боялись эмпатии, а, Повелитель?
…и тут же боль входит под лопатку, в клочья разрывая сознание. Колышек… все-таки нашел.
Как Леш зовет ее, как просит не уходить, как обнимает, прижимая к себе, осознав бесповоротность потери - она уже не видит.
И не видит, как бережно опустив ее тело на пол, Леш медленно поднимается с колен… и поворачивается к брату.
Зал тряхнуло. Еще раз. Еще, еще, пока с потолка - роскошного потолка с золотыми узорами - не посыпалась пыль. Пол дрожал под ногами, по темному мрамору ползли трещины, с треском лопнула декоративная панель…
Алекс шел.
Брат. Друг. Враг.
"Враг!" - взвыл «холодок» - «Убей». Сейчас же! Опасно-опасно-опас… Больно! Алекс шел. Бледное лицо, широко раскрытые глаза. Руки, руки… в крови. И боль. Смерть феникса сожгла все оковы и запреты, испепелила барьер, за которым эмпаты клянутся держать свои чувства и прятать свою боль до конца жизни. И она хлынула в зал рекой - немыслимая, нестерпимая, жуткая…
Алекс сделал еще шаг.
Вадим захлебнулся этой болью…
Он отступил, невольно вытянув вперед руки - отбросить, оттолкнуть. Сжечь на месте его, источник боли. Его, Лешку. Убрать. Убрать… Он вытянул руки… и через секунду прижал их к сердцу, пытаясь хоть так прикрыться. Защититься…
- Стой!…
Алекс шел. Кажется… Глаза застлало слезами, и только силуэт Алекса, размытый, нечеткий… он приближался.
- Стой… не… - боль не дает дышать. Как он идет? Как он может? Ведь это же его чувства. Бывает ТАК больно? Как тогда, как тогда… Тогда, пятнадцать лет назад… Леш, я не хотел, не хотел, чтоб ты так…
"Я не хотел. Она сама виновата! Я…"
"Он убьет тебя" - поднялась из глубины ледяная волна. Колючая, черная.
«Нет» А в глазах темно и сердце почти останавливается.
"Убей! Опасно. Бей первым. Бей же!"
Алекс шел. Он совсем рядом.
"Не дай ему коснуться! Не дай ему коснуться меня!" - холодок уже рычит, уже царапается изнутри, пытаясь перехватить контроль над телом, - Убей!"
Кровь бьет по вискам молотом, из горла рвется хрип пополам с рычанием, а внутри у сердца жжет. Жжет, жжет и леденит, и каждый вдох - как кислота…
"Убей! Убей, убей сейчас же! Бей-бей-бей-бей!… Пусти, я сам!"
Рука дергается - поднять, раскрыть ладонь, ударить, сжечь… и останавливается. Нет. Не хочу. Не хочу. Пошел вон. Я не хочу!
Я не стану…
"Дурак, пусти!" - холодок визжит и рвется, как бешеный гепард, он буквально кромсает все, до чего может дотянуться… но Вадим не шевелится.
Леш рядом. Совсем. Совсем… И взгляд - глаза в глаза. Долгий взгляд, в целую секунду. За окном - целый клубки из молний, из-за грома не слышно как сыплются стекла…
Он смотрит. Долго. Целый вдох можно сделать.
А потом БЕРЕТ ЗА РУКУ.
И мир взорвался. Соскользнул. Изменился…
А над землей шел прохладный дождь, звонкий и легкий. Серебряные капли осыпали крыши, плясали на асфальте улиц, впитывались в землю, чтобы взрасти потом снова, с травой и цветами… невесомо скользили по коже людей. А вместе с дождем по улицам стлался туман. Дышал прохладой. Вился у ног… Прокрадывался в вентиляцию.