Наташа и будущее

— Сядьте пожалуйста— сказала доктор Романова — Незачем нависать надо мной как айсберг над океаном.

Ташка послушно уселась в удобное серебристое кресло для посетителей стоящее перед столом: —Простите.

— Вы сможете ощущать вкусовые ощущения если захотите— сказала доктор — Прибор прошёл испытания и уже несколько месяцев проводится реабилитационная терапия для пожелавших пройти её. Как я уже говорила прибор является внешним, по отношению к организму, устройством. Подключение бесконтактное. По окончанию реабилитационного периода вы сможете либо продолжить пользоваться внешним устройством для получения вкусовых ощущений, либо пройти нейрохирургическую операцию по вживлению искусственных нейроволокон и выращиванию вкусовых рецепторов, либо отказаться от использования прибора.

Ощутившая неожиданную робость Ташка стеснительно спросила: —А многие отказываются?

— Многие, как это не странно— подтвердила доктор: —Так вы желаете пройти реабилитационную терапию? Если согласны, то приходите через восемь дней, в поликлинику к доктору Румянцевой. Кстати, она ведущий разработчик прибора.

Ташка колебалась. Хочет ли она этого? В этом и вопрос. За двенадцать лет жизни Ташка убедила себя, что способность ощущать вкус по сути мелочь не стоящая доброго слова. И она нисколько не страдает от её отсутствия. Вот ни на долю процента. Но вдруг оказывается, что надо решать и это так неожиданно. — Эй— подумала Ташка — Да я похоже боюсь. Испугалась разбить свой внутренний мир если добавлю ещё одну грань реальности.

— Так что вы ответите? — спросила доктор Романова — Где же ваше хвалённое увеличение скорости реакции обеспеченное генными комплексами «сияние-7» и «фалько» и ещё «си-2»?

Её очки-монитор оставались деполяризованы и на замершую в нерешительности девушку смотрели строгие, усталые глаза.

Ташка сказала: —Я хотела бы пройти терапию.

— Значит приходите через восемь дней. Доктор Румянцева сама отправит вам вызов. Всего хорошего— стёкла очков-мониторов потемнели и вместо человеческих глаз на Ташку смотрели два чёрных овала. Она увидела в них своё потемневшее отражение.

— До свидания— сказала Ташка.

Доктор Романова сделала неопределённое и неоконченное движение ладонью. Видимо оно должно было означать, что-то вроде «Было интересно поговорить с вами, но я чрезвычайно занятой человек. Прощайте».

Покрытые металлическим напылением кончики волос заколебались от случайного движения и заблестели. В коридоре Ташку встретил тот же грач в медицинском халате и проводил к выходу из поликлиники. Навстречу им дважды попадались другие пациенты, а может быть лишь посетители. Их так же провожали копии нарисованных грачей. При встрече два грача церемонно снимали медицинские колпаки и, не останавливаясь, раскланивались друг с другом.

Ташка шла и думала о том, что «сладкий» или, например, «кислый» не только слова. Прежде всего это обозначения соответствующих вкусов. Интересно каково вообще ощущать вкус пищи? Не только механически пережёвывать, как будто заправляешь машину топливом, а наслаждаться. Получать удовольствие от еды — какая странная мысль.

Глава 3

— Люди должны помогать другим людям.

— С чего это я что-то кому-то должен?!

— Потому, что люди, которые помогают другим, плохо относятся к людям, которые не помогают. Они бьют их ногами и выбрасывают из гнезда…

Её будущий научный руководитель, профессор Сергей Иванович Гальтаго встретил Ташку у входа в административный корпус института. Тот самый, что с высоты в два десятка этажей выглядел как будто по нему когда-то, со всей силы врезали гигантской сковородой.

Часы показывали половину восьмого утра. Холодный ветер заставил Ташку поднять воротник. Стоял самый разгар осени, деревья окутались золотом, днями часто шли короткие дожди, а в промежутках между ними светило тёплое солнце. В ранние утренние часы уже было довольно прохладно.

— Добрый день Наталья Алексеевна. Могу ли называть вас просто Наташей? — осведомился профессор. Он стоял в закутке между двумя колонами у входа. Там, куда доставал поток тёплого воздуха обдувающий входящих в административный корпус людей. Волосы у профессора были седые. Длинный и чуть скособоченный нос вызывал впечатление будто в детстве профессора часто и сильно дёргали за нос. Глаза, словно маленькие солнца, тонули в лучах-морщинах. На нём была рубашка на молнии с короткими рукавами позволяющими любоваться мускулистыми руками Сергея Ивановича туго обтянутыми пожелтевшей, похожей на размоченный в воде пергамент, кожей.

— Как вам будет угодна Сергей Иванович— ответила Ташка слегка покраснев от знакомства с автором расширенного учебного курса по которому когда-то училась.

— Просто Сергей, моя дорогая сотрудница— сказал Гальтаго — В своей лаборатории я не терплю официоза. Или, если тебе будет сложно называть меня по имени, то зови «профессором» соответственно занимаемой должности.

— Хорошо, профессор— согласилась Ташка.

Большие, не меньше чем в два человеческих роста, двери подчёркивали значимость института и работающих в нём учёных и ничтожность посетителей вздумавших отвлекать занятых людей ради каких-то пустяков. Ташка посмотрела на исполинские двери для чего ей пришлось запрокинуть голову и мысленно сказала сама себе: —Ничего, теперь я тоже часть великолепного и блистательного мира прикладной науки. Я имею полное право войти через эти двери с гордо поднятой головой.

Что она и сделала. В лицо ударил плотный поток тёплого воздуха. Ташка опустила воротник и пригладила разметавшиеся волосы.

— Идём, Наташа— сказал профессор — Первым делом надо зарегистрировать тебя в первом отделе. Все отделения института, и новосибирское не исключение, считаются имеющими важное значение для промышленного и военного потенциала страны. Здесь в каждой комнате полно скрытых камер, даже в туалетах. Надеюсь тебе это не слишком смущает?

Ташка помотала головой: —Вовсе нет.

Она действительно ни капельки не смутилась потому, что в том времени возможность постоянного наблюдения компьютерами за тобой в общественных местах и государственных учреждениях воспринималась как само собой разумеющееся.

В первом отделе весёлый безопасник с внешностью и поведением рубахи-парня слил Ташке в электронном виде набор правил и инструкций. Спросил какой у неё уровень военный подготовки.

— «омега четыре»— ответила Ташка краснея потому, что уровень омега это практически никакой и даже четвёрка не слишком исправляет ситуацию.

Безопасник неодобрительно покачал головой, но затем широко улыбнулся и сказал: —Какие твои годы, наверстаешь. Ещё в десант пойдёшь, правда Наташка?

Молча стоящий у входа профессор попросил недовольным голосом: —Побыстрее пожалуйста.

Безопасник выдал пропуск сказав, что его нужно постоянно носить на территории института и он, вместе с генетическим кодом владельца, является подтверждением её статуса зарегистрировано сотрудника и одновременно ключом для входа в тот или иной кабинет. По отдельности ни пропуск, ни подтверждение генетического кода не является удостоверением зарегистрировано пользователя, понятно?

Ташка кивнула.

— Тогда внимательно прочитай подборку инструкций и правил поведения в зонах повышенной степени безопасности, а сейчас, товарищ Свирепая, можешь быть свободна— демонстрирующий идеальную улыбку состоящую из здоровых, белоснежных клыков, безопасник отдал Ташке честь как будто она тоже была рядовой ГосБеза.

— Удачной работы— сказал безопасник — Открой там что-нибудь полезное для страны.

— Да-да, непременно— профессор подталкивал Ташку к выходу — Как только так сразу.

Оказавшись снаружи новоиспечённая сотрудница задрала футболку прикладывая пропуск к коже внутренней стороны предплечья. Он тут же прирос и зажёг в центре зелёную точку показывающую установку соединения с системами безопасности института. Ташка поправила одежду, а профессор Гальтаго уже вёл её по коридору на ходу рассказывая чем занимается Новосибирское отделение института в целом, какое направление разрабатывает его лаборатория и чем придётся заниматься Ташке в качестве практикантки в ближайшее время.