Далила-web

— Нет, — машинально ответил я, разглядывая таблицу с данными мёртвого японца. Потом до меня дошло.

— Так что же, я теперь и бабки со счёта снять не могу?

Кэтчер глянул на меня, как на умственно задвинутого, и спросил с большим удивлением:

— Это всё, что тебя беспокоит? Ты не понял? Кто-то стёр тебя из базы ко всем чертям; тебя теперь нет вообще, а ты — бабки… Бабки как раз… Сейчас, погоди, я прикину. Опердень ещё открыт. В глобальной Системе тебя уже нет, а вот банк, пока не синхронизирует базу клиентов с глобалом, будет выдавать по пальпатору…

Я его не слушал. Голова соображала туго, поэтому не сразу понял, что значит «меня нет». С одной стороны, здорово, что в розыск меня объявить не смогут, а с другой… Встретится замок с пальпатором, и привет. Попался. Поймают, как тогда в сортире. Домой не уехать — не везде же турникеты, только на заштатных станциях. Повсюду двери с дактилосканерами. Полезешь — привет. Опять попался. Налокотник… Я на автомате потянулся к рукаву халата, но вспомнил, что рубашку бросил в ванной. Всё равно от налокотника толку не будет, если меня нет в глобале. Кто-то помог мне сбежать от Системы, да так удачно! Теперь если предки попробуют со мной связаться, им вместо месаги «абонент недоступен» вывалят «абонент не существует». Как же Салли…

— Какая Салли? — переспросил Кэтчер. Оказывается, я выкладывал вслух всё, что думаю, не замечая того.

— Салли Энн, — говорю. — Мы должны были встретиться сегодня в гипермаркете в десять утра. Теперь если она…

— Салли Энн… — проговорил задумчиво Кэтчер. — Я так и подумал почему-то, когда тебя на улице увидел. Вот, думал я, идёт ещё один чудак с таблом разбитым; как пить дать, не обошлось без Салли Энн. Девочка-мечта. Саллиэн-алиэн.

— Ты знаешь Салли Энн?

— Кто ж её не знает? Впрочем, пардон. Ты же естет.

— Так же, как и ты, — буркнул я. Мне не понравился его тон.

— Я это я. Потому и знаю то, что знает каждый чип-модифицированный гражданин нашей прекрасной страны.

— Что же? — спросил я с вызовом. Храбрился, чтобы заглушить мерзкое предчувствие. Всё оказалось ещё гнуснее, чем я мог представить. Кэтчер пощёлкал клавиатурой дореволюционного терминала, и на экране появилась Салли, только не в комбике из нанокожи, а в смешном олдовом прикиде. Кажется, такая одежда раньше называлась платьем. Если вы смотрели древние плоские видео, вы знаете, о чём речь. Мне всегда казалось, что женщины в платьях похожи на воланчики для бадминтона. Но, хоть кожа у той девушки на фотке и не была чернёной, я готов поклясться, что это именно Салли.

— Так она выглядела пятнадцать лет назад, — нарушил недолгое молчание Кэтчер. — За месяц до смерти.

«До смерти она выглядела не хуже, чем после», — проговорил в моей голове тот ехидный малый, который иногда норовит глупо схохмить, когда вам меньше всего хочется смеяться. Это ошибка, думал я. Мы вчера встречались. После вирта болтали с полчаса. Утром от неё пришло сообщение.

— Никакой ошибки нет, — кивая, как дроид-официант, проговорил Кэтчер. Значит, я опять размышлял вслух.

— Ты вчера встречался с призраком, — продолжил он, — а утром получил от него сообщение. Что же касается вирта… Ладно-ладно, успокойся, мальчик, не кипятись. Отец у тебя есть? Отрадно слышать. Так вот, у твоего отца тоже не очень-то много шансов было стать для неё первым. Она была порнозвездой. После чип-модификации… Не дёргайся, сиди спокойно. Она зачиповалась в числе первых. Тогда это было модно и дорого. А через месяц погибла от передоза. Был скандал. Продюсер перед тем, как она умерла, вытянул у неё соглашение о передаче прав на образ; подозревали, что он же сам и подсадил её на полиморфеус, а потом хакнул. В защите старых чипов было полно дыр, сейчас с этим всё же получше. Скандал рассосался сам собой, и Салли вернулась в порно посмертно, только не в обычное, плоское, а в чипорно. На порниках с её участием целое поколение выросло, мало найдётся чипованных парней моего возраста, кто ни разу с ней не…

— Перестань! — Я не мог слушать спокойно. — Даже если это правда, ты не имеешь права трепать в реале… Стой! Я встречался с ней в реале!

— С кем?

— С моей Салли!

Я не мог больше держать язык за зубами; выложил всё с самого начала, точно как вам, только не так подробно. Как увидел её в вокзальном е-баре, как искал в Сети, как нашёл и как мы договорились встретиться в Городе, чтобы жить вместе. Кэтчер не перебивал, кивал только изредка, но лицо у него было грустное.

— Что? — не выдержал я, прервавшись на полуслове. Вот тут-то и узнал самую главную гнусность.

— На вокзале ты встретил какую-то девушку, которая хотела быть похожей на Салли Энн. Таких среди естеток пруд пруди: насмотрятся палёного чипорева, потом пытаются воплотить в жизнь. Думают, их ужимки подействуют на какого-нибудь дремучего провинциала с бабками. Извини, я не хотел.

— А как же…

— Дальше было вот что, — жёстко прервал он, — ты начал искать по Системе и Система дала тебе то, что ты искал.

— Ты говоришь, мало есть придурков, которые с ней не виртовали, — процедил я сквозь зубы. — Почему тогда я сам, когда шарился по порнопорталам, никогда её не видел?

Я покраснел до макушки, как стартовый светофор в «Death Car». Нелегко признаться случайному знакомому, что до встречи с моей Салли мне случалось-таки иногда смотреть порно.

— Ты естет, мальчик, и смотрел лицензионные реалы. А Салли теперь играет только в чип-видео. Пиратам, правда, всё равно, чип или не чип. Из реал-видео сделать чип-поток нельзя, в обратную сторону — без проблем. Та красотка, которую ты встретил на вокзале, как раз контрафака и насмотрелась. А может быть, ей бодизайнер навешал лапши, что специально для неё разработал образ, а сам незамысловато спёр.

Должно быть, выглядел я паршиво, раздумывая над этими «приятными» новостями, и Кэтчер участливо спросил:

— Как тебя звали до того, как тебя не стало? Андрэ?

— Андрей Нетребко, — ответил я. Уже незачем было скрывать от него имя, понимаете? Показалось даже приятным представиться, чтоб он знал — перед ним не какой-нибудь айдиот без рода и племени.

— Ан-дрей Не-треб-ко, — бурчал он, тарахтя клавиатурой. — Был нетребкой, стал невостребкой. Попробуем востребовать, может, разберёмся, что к чему и почему. Фас, догги… Что я вижу!

— Что? — спросил я, не обращая внимания на дурацкую шутку о невостребке, и глянул на экран. Какие-то строки.

08212031:654:01:13 watchdog: объект <Андрей Нетребко> обнаружен;

08212031:654:01:13 watchdog: вызов supervisor выполнен;

08212031:654:02:18 supervisor: установка режима invisible выполнена;

08212031:654:02:18 supervisor: вызван constructor, Image=SN…

— Тебя вели. Знакомая картина. Салли-червячок вёл тебя, нетребку. Смотри, вот он перехватил инфопоток с камер, загрузил своих резидентов в Систему и стал следить, чтоб ты не сбился с пути. Что с тобой случилось в семь-десять утра?

— В семь… Когда в монорельс сел? Старик ко мне прицепился.

Я рассказал о вредном старикане, не понимая, при чём здесь он.

— Дед-наркод? — переспросил Кэтчер. — Ошибаешься. Никакой он не наркод, скорее всего. Его просто убрали с дороги, чтобы пресечь коллизию. Мне уже приходилось встречать такие штучки. Вот, видишь эти три строки в логе?

— Убрали? Кто?

— Ребята, которые тебя вели. А может быть, не ребята, а просто… В последнее время червячки обнаглели, мне кажется, ими уже не управляет никто. Чего от тебя хотели?

— Я н-незнаю, — ошеломлённо выдавил я, припоминая странные утренние события. Дед-наркод. Потом странный парнишка в кепке. Надпись на табло, как будто специально для меня — с указателем. Супермаркет. Туалет-ловушка.

— Вот, нашёл! — торжественно объявил Кэтчер. — Где тебя поймали?

— В туалете, — буркнул я.

— Стоп. А вот это уже непонятно.

Я покосился на него. Нет, не место поимки так его удивило. Кэтчер таращился на экран и моего ответа, похоже, попросту не расслышал. Я глянул на выделенные строки протокола, но ничего не понял. Откуда мне знать, что такое «вызов clear.db…» и дальше моя фамилия? Вызов простецкого дебила Андрея Нетребко? Говорю же, в языках не силён.