Страница 51 из 63
– Мы не в Европе, Олежка, – вещал Ежов, – а в России. Это в Голландии перед важной гонкой моют улицы с шампунем, а у нас легко могут накидать на дорогу битых стёкол. Нам никак не обойтись без второй тачки.
Проблему с машиной удалось решить благодаря Диме, которого долго упрашивали разрешить им использовать его ДжиТиАр и который всё-таки сдался и дал своё согласие. Вот только Дима в своей наивности не знал, что стойка под велосипеды не была рассчитана для крепления на покатой крыше суперкара, и не знал он того, каким именно образом Ежов и Нефёдов присобачили её к Ниссану. А эта парочка предпочла не распространяться о своём «гениальном» техническом решении и молилась, чтобы Дима не скоро обо всём догадался.
Как и днём прежде Артём стоял вместе со своими товарищами в самом конце пелотона, ожидая начала этапа. Однако если в прошлый раз он был бодр и чувствовал себя способным крутить педали хоть сутки напролёт, то после вчерашних усилий его состояние оставляло желать лучшего. Только после ночного отдыха Артём смог окончательно понять, насколько потратился и каким недальновидным было решение устроить затяжную одиночную атаку. Вдобавок к лёгким мышечным болям и общей вялости после завтрака прибавилось чувство дискомфорта в животе – это напомнили о себе остатки вина. Забив на предписание Ежова ограничиться всего двумя стаканами, Артём, пока старик не видел, уничтожил бутылку целиком. Он добился своей цели и смог, несмотря на адскую усталость и ломоту во всём теле, быстро отойти ко сну, однако из-за всё той же усталости организм за ночь не смог справиться с алкоголем и утро началось с похмелья. Чему, казалось, был несказанно рад Ежов, не упустивший возможность позлорадствовать над своим подопечным. Узнав про уничтоженную бутылку вина, старик пришёл в бешенство – но виной тому была не самодеятельность Артёма, а цена бутылки, которую купил Дима.
– Я, конечно, просил купить тебя хорошего вина, но это слишком, – ворчал тогда Ежов, пересчитывая монеты из сдачи, которую вручил ему Дима. – Что, ничего подешевле не было? Это же охренеть можно – ты потратил пять штук на одну бутылку. Да это же почти четверть моей месячной зарплаты! Хотя... что с тебя взять, я же знал, что тебя опасно посылать куда-нибудь одного.
Клясов толкнул держащегося за живот Артёма и спросил:
– Ты как? Ещё не полегчало?
– Да так, – пробормотал Артём. – Чувствую, скоро меня можно будет подключать к трубе и начать перекачивать газ на Украину. Я по-любому смогу покрыть все потребности хохлов в топливе.
Клясов усмехнулся.
– Надо бы предупредить народ, чтобы они не садились тебе на колесо. – Прозвучал сигнал на старт, и Клясов залез на велосипед. – Ладно, через пару километров проветришься. Но сам-то ты как, сможешь дотерпеть до конца этапа?
– Постараюсь, – пробормотал Артём. – Пока я не возьму победу на этапе, я ни за что не сойду с гонки. И это... спасибо, Вадим, что уломал деда оставить меня на Туре.
– Пустяки. Я почти ничего не делал.
– Ага, ничего не делал... Только я слышал, как вы всё утро спорили, разрешить мне ехать или нет. И дед был категорически против. Его, оказывается, не взять даже шантажом.
– Ещё бы, – ответил, слегка засмущавшись, Клясов. – Костя очень требовательный тренер, но когда есть вероятность того, что его воспитанник потеряет здоровье или загонит себя в больницу, Костя сделает всё, чтобы остановить такого спортсмена. И что о нём потом будут говорить и думать – его не сильно взволнует. В общем, постарайся проехать сегодня так, чтобы Косте не пришлось за тебя переживать.
– Ишь какой деда, оказывается, у нас заботливый, – проворчал Артём и, запрыгнув на велосипед, начал медленно набирать скорость. – Кстати, мне кто-нибудь наконец объяснит, что это такое? – Артём ткнул большим пальцем себе за плечо, указывая на приклеенный на спине номер. – Почему у всех номер нарисован на белом фоне, а мой на красном? С чего бы это меня так отметили?
– Разве ты не знаешь? – удивился Клясов. – Красный номер, если включают такую номинацию, выдаётся самому агрессивному участнику гонки.
Артём почувствовал, как краснеют уши.
– Самому агрессивному? Но я ни в чём не виноват, я вчера не хотел никого толкать, поэтому свалил из пелотона в отрыв. А то, что я сначала немного поругался с каким-то немцем... ну, это не моя вина, он первый начал обзываться и показывать мне факи.
Хохотнув, Клясов сказал:
– Да не оправдывайся ты так. За твою «мастерскую» езду в пелотоне тебе бы никогда не выдали красный номер. Максимум, на что ты мог бы претендовать, так это на номинацию самого ебанутого гонщика. Но такой пока что не ввели. А красные номера дают только тем, кто больше всех старался победить на этапе. Ты его честно заслужил своим участием в отрыве и одиночной атакой на финиш и можешь им гордиться.
– Вот даже как, – протянул Артём. – Прикольно. Но лучше бы мне выдали медальку...
Обещание Вадима исполнились, и через двадцать километров пути Артём как следует проветрился и отошёл от последствий вчерашних возлияний, однако чувство тяжести и дискомфорта в животе никуда не ушло. Из-за неперебродивших остатков вина его слегка мутило, сильно и не по делу скакал пульс, и перспективы добраться до финиша месте с пелотоном становились всё туманней и туманней.
Нужно было срочно избавиться от лишнего груза в животе и способ был всего один.
Артём вытащил из кармана на спине полный бачок воды, открыл крышку и начал жадно, давясь, глотать воду...
– Да что за кретин мне достался! – громко возмущался оператор в адрес водителя мотоцикла, проезжающего мимо каравана техничек, следовавших за пелотоном. – Вчера забыл заправиться, сегодня неправильно забодяжил масло с бензином... А завтра что, забудешь про меня и уедешь на этап в одиночку, без оператора?!
– Придурок, к твоему сведению, я тоже от тебя не в восторге! – крикнул водитель. – Ты вчера раз двадцать чуть не завалил мотоцикл!
– Снимать гонку и добывать эффектные кадры – моя работа! И я выполняю её на отлично! А твоя работа – возить меня и следить за своим мотоциклом! И всего за полтора дня ты успел облажаться целых два раза!
– Да ты уже затрахал обвинять во всём меня! Не я размешивал масло с бензином, поэтому заткнись! Или будешь догонять велосипедистов бегом!
– Чего?! Не забывай, в нашей паре старший – я! Если я скажу, ты сегодня же вылетишь с гонки и больше никогда не сможешь... – Увидев, как один из гонщиков впереди, в жёлто-чёрной форме, сбросил скорость, отстал от пелотона и съехал на обочину, оператор мгновенно забыл все свои претензии к водителю и скомандовал: – Эй ты, притормози рядом с ним! – Нажав на кнопку на перчатке и включив встроенную в шлем рацию, он сказал: – Прокол у красного номера, картинку на мою камеру!
– Переключил, – отозвался в наушниках голос режиссёра трансляции.
Пока мотоцикл подъезжал к остановившемуся на обочине Артёму, оператор понял, что поспешил с выводами, ибо гонщик отчего-то не махал руками, призывая на помощь свою техничку, а просто стоял и, запрокинув голову, глотал воду. Однако проблемы одного из героев вчерашнего этапа не должны были остаться за кадром, и оператор ни на секунду не посмел отвести от него объектив своей камеры.
– Какого ты остановился у него за спиной?! – прикрикнул он на водителя и, соскочив с мотоцикла, побежал поближе к Артёму, дабы запечатлеть его лицо.
Опустошив второй бачок с водой, снятый с рамы, Артём почувствовал, что его желудок скоро взорвётся, и понял что пора. Выкинув бачок, он сунул в рот два пальца, как, выбежав из-за спины, перед ним возник оператор.
Первое, что увидели зрители, – искажённое мукой лицо Артёма, в немом вопросе вопрошающее у оператора «за что». Сразу после гонщик сложился пополам и буквально начал извергать из себя воду вместе с непереваренными остатками завтрака, а до зрителей донёсся громогласный ржач водителя мотоцикла и его восторженное восклицание: