Страница 29 из 68
Повеселевший Честер хлопнул Сашку по спине, махнул рукой Артюху, а Цою на ухо шепнул:
– Блин, у него нюх на выпивку, ещё не было ни разу, чтоб пропустил мимо себя хоть сто грамм. Всё через себя пропускает. Учёный…
Мыкита молчаливо поприветствовал Димку. Артюшок, если точнее, Игорь Артюх, боец "Великолепной шестёрки", а по совместительству – старший лаборант, пожал руку Цою, и достал из шкафчика несколько консервных банок с красивыми яркими этикетками.
– У америкосов выменял. Тут ветчина, лосось, …, о, а это что? Какая-то колбасятина, похоже. Ладно, пойдёт.
Закуску весьма быстро организовали, а на высокомерное заявление Честера о несовместимости консервов, благородного напитка, и воспитания, Мыкита очень лаконично ответил: "Заткнись", и все наконец-то выпили.
– "Багирка"-то, я смотрю, живая – Честер ножом подцепил кусок лосося, прожевал, и закурил "Честерфильд".
– Отличная машинка – Димка полез в карман куртки, но сигареты так и не обнаружил.
– Вот блин! Выпали, наверное…
Дёма толкнул по столу пачку к Цою, пощёлкал кнопками пульта, выбирая тему, и снова наполнил стаканы.
– На!
– Благодарю покорно.
– Да подавись!
Димка расслабился. Напряжение, до сих пор державшее его, наконец спало. Наверху бушевал нетипичный Выброс, приборы сходили с ума, а здесь, внизу было тихо, уютно, и Марк Нопфлер тихонько бормотал о деньгах для ничего.
– Ну, что нового? – поинтересовался Дёма, ковыряясь в банке с лососем. На правах старшего Честер экспроприировал самую вкусную, на его взгляд, консерву, и ни с кем, похоже, делиться не собирался. А все остальные "ни с кем", похоже, дружно кашлять хотели на рыбу, поэтому мир и лад за столом были обеспечены, что называется, по умолчанию.
– Где? – поинтересовался Цой, поскольку ни Мыкита, ни Артюшок реагировать на вопрос не собирались.
– Ну, вообще, в мире что делается?
– Террористы опять захватили самолёт. Нет стабильности… – неожиданно выдал Мыкита.
Все дружно заржали.
– А у вас тут как? – поинтересовался Цой.
– А у нас тут, да-а-а-а… – промычал Мыкита и замолчал. Молчание было тяжёлым. Мыкита мог внешним видом реально давить на собеседника. Взгляд – полтонны, молчание же могло на все полторы потянуть.
– И?..
Дёма набулькал в стаканы виски, выпил, и положил локти на стол.
– А у нас, Димок, тут какая-то херня творится. Ты ж помнишь, раньше там лаборатория Х-18 была – Честер мотнул головой, показывая направление.
– После 32-го её закрыли, говорят, из неё никто не выбрался, ни персонал, ни спасатели. Хотели даже взорвать, да как-то затихло. Нам сказали, мол, поглядывайте. Та шо там глядеть? – Дёма с хрустом потянулся, сжал несколько раз пальцы в кулак, и продолжил – Так вот, с недавних пор там что-то происходит. Раньше там мутанты куёвдились, мы их не трогали, они – нас. А не так давно началось какое-то шевеление.
– В каком смысле? – Димка заинтересовался.
– Ну, короче, мутанты – само собой – продолжил Мыкита – но там ещё какие-то черти мелькать начали.
– Черти?
– Самые натуральные – подтвердил Дёма. – Чёрные, и с рогами, только без хвостов.
– Пацаны, а что вы курите? – Цой потянулся за банкой. – Отсыпьте мне, я тоже так гнать хочу.
– Так вот, мутанты этих чертей не трогают. Вроде как, за своих принимают – Честер посмотрел на Мыкиту, тот кивнул, соглашаясь.
– Мы с Мыкитой как-то решили понаблюдать повнимательнее. На его "Баррете" оптика зае…тая стоит, картинку даёт – закачаешься. Всю ночь пронаблюдали…
Мыкита тоже закурил и продолжил:
– Так вот эти черти – очень интересные черти. С виду – человеки, но в каких-то моднявых защитных костюмах. Я лично такой снаряги ещё не видел. Костюм – чёрный, бликов не даёт, и сигнал слабо отражает, глохнет, понял? На шлеме две антенны по бокам, ну, прямо тебе, рога. И таскают какие-то ящики, как заведённые, всю ночь без передыху. Двое, а может, и больше, за округой наблюдали, остальные вкалывали, как папы карлы. Прилетели на "кроссе", сам прилёт мы не видели. Видели, только когда улетал. И вот что интересно, как они там пошароёбятся, так что-нибудь и случается. То Выброс внеплановый, то нечисть полезет. Причём, нас обходят, я бы сказал, демонстративно. Вокруг лаборатории в основном…
Честер взглянул на дисплей своего ПДА и удивлённо протянул:
– О, мля, Выброс уже час и двенадцать минут длится. Пора бы и заканчиваться. А мне кажется, что он и не думает заканчиваться.
Игорь Артюх тоже полез в свой коммуникатор, поёрзал пальцем и ошарашено протянул:
– Ох ты, мать твою, напряжённость какая! И "сигма" в два раза выше нор…
Артюх замолк. Побледневший Честер медленно поднимался из-за стола.
– Там же Костик с Вовкой… "Берсерки" на такое не рассчитаны, у них максимум до ноль-пять, а тут – полтора.
Честер рванул из кубрика, за ними понеслись Мыкита с Артюхом. Цой тоже выскочил из-за стола и бросился вслед за "долговцами". Что происходит, он не понимал, но то, что это было плохо, догадался.
В коридоре им навстречу бежал озабоченный Коваленко.
– Верхние этажи на сигналы не реагируют – зачастил он – на минус первом люди начинают терять сознание, все в жилой сектор эвакуируются. Двое моих в "выбздах" остались в лабе, через пятнадцать минут менять будем, на всякий случай.
"Выбздами" в простонародье назывались защитные костюмы высшей биологической защиты ВБЗд, похожие на серебристые коконы с ручками и ножками. Димка называл их руконогими яйцами, и знал, что в таких скафандрах можно было недолгое время находиться чуть ли не в эпицентре небольшой мощности ядерного взрыва, при условии, что действие ударной волны будет скомпенсировано.
И вот теперь оказалось, что защита не такая уж и полная. Если на глубине минус первого этажа сотрудники лаборатории ощущали все негативные факторы Выброса, то двоих "долговцев" снаружи уже можно было считать мёртвыми.
На экране Димкиного ПДА тоже мерцала незнакомая прежде надпись "Опасность! Напряжённость лю-поля выше предельно-допустимой нормы!" и мелькали какие-то цифры. Не совсем понятно было, как ПДА вообще мог получать из-под земли хоть какие-то данные, если вся телеметрия и электроника верхних этажей просто не функционировала, либо показывала ересь.
– А почему "лю-поле"? – спросил Цой, ежесекундно уворачиваясь от бегущих по коридору людей. Честер с Мыкитой дико взглянули на Димку, ничего не ответили и рванули против течения к лифту.
– Это самое важное для тебя сейчас, почему "лю", а не "тю", "флю", или ещё как? – нервно спросил Сашка, ковыряясь в своём ПДА.
– А что мы все такие нервные? Что вообще происходит? – Цой тоже начал заводиться. – Если я не вовремя, то так и скажи, только определи меня куда-нибудь, чтобы под ногами не путался.
Последние слова Димка произносил с обычной своей язвительностью с интенсивностью в одну димку. Коваленко осёкся, виновато взглянул на Цоя, и снова уткнулся в ПДА.
– Извини, старик, погорячился. Только тут и вправду сейчас не до тебя… хотя… А что – неожиданно вскинулся Библ – пойдём, пристрою тебя к делу. И болтаться не будешь, и поможешь.
– Пошли – загорелся Димка.
В помещении вспомогательной резервной лаборатории было тихо, темно и пустынно. Тихо гудела техника, мигали светодиоды и мерцали дисплеи мониторов.
– Вот, садись сюда – Коваленко похлопал по спинке "пилотского" кресла – вот тут… так… смотришь сюда, если вот эта колоночка заскочит за красную линию, начинаешь… та-а-а-к, вот так погасишь рост активности. А если вот эта стрелочка сильно будет колебаться, это эмуляция старого датчика такая, для прикола, короче, вот так погасишь колебания. Понял?
– Понял, не дурак. Был бы дурак – не понял бы – Цой уселся в кресло, оглядел пульт и поинтересовался: