Давай поспорим

– Знаю, лучше бы я была голая, – сказала она, покачиваясь на каблуках. – Я еще немного стесняюсь тебя.

– Да, лучше, – ответил Кэл, не отрывая от нее глаз. – Теперь надо подумать, как умудриться стянуть с тебя это за восемьдесят минут. – Он посмотрел на кружевной верх рубашки, плотно прилегающий к телу.

Мин поддела пальцем кружево.

– Эластик. Один рывок, и…

– Всему свое время. – Кэл взглянул на часы: – Осталось семьдесят семь минут. Но хочу предупредить, что по истечении срока ты будешь моя.

– Конечно.

– Ладно. В последнее время читала что-нибудь увлекательное?

– Нет. – Мин начала осторожно обходить стол. – Я не могла читать, потому что думала только о тебе.

Кэл двинулся в другую сторону.

– Так неинтересно.

– Напротив, – сказала Мин, подбираясь ближе. Ему удалось сохранить дистанцию.

– Знаешь, я не так уж хорош в постели.

Мин сменила направление и неожиданно поймала его за рубашку.

– Ничего, зато я бесподобна.

Она толкнула его на кушетку, и он сел, широко расставив ноги. Она мягко навалилась на него. «Не надо бы этого делать», – подумал Кэл, но было поздно. Его руки скользили по телу Мин, ощущая сквозь кружевную ткань тепло.

– Кто-то говорил, что у меня чудесные губы, – шепнула она, прижимаясь. Он закрыл глаза, чувствуя прикосновение ее груди.

Мин поцеловала его горячими губами, и он сжал ее в объятиях.

– Я так соскучился!

– Я тоже. – Она уже не смеялась. – Я больше не могу без тебя.

– Мы будем вместе, я никогда тебя не оставлю.

– Спасибо тебе. – Мин чуть приподнялась и сделала глубокий вздох. – Мне надо тебе кое-что сказать.

Его руки скользнули вниз по спине Мин. На ней действительно не было белья.

– Говори. – Кэл потянулся и мягко прикусил губами ее шею.

Мин задрожала.

– Помнишь, я сказала тебе: «Смотри, не разбей мне сердце»? Теперь делай с ним что хочешь – оно твое.

– Ну что ты. – Кэл обнял ее крепче. – Я не…

– Я все равно буду любить тебя, – продолжала Мин. – Я любила тебя, когда думала, что ты играешь мной, и когда уходила от тебя, там, на улице, и когда ты ушел со свадьбы вместе с Синтией, мерзавец ты этакий…

– Я только отвез ее домой, – встревожился Кэл. – Клянусь…

– Не важно. Вот это я и хотела сказать тебе, а твои слова и поступки уже не имеют значения. Я буду любить тебя до скончания века.

Кэл в изумлении смотрел на нее.

– Да, – сказала Мин. – Ты не сможешь изменить мое отношение к тебе.

– Правда? – Кэлу хотелось в это верить.

– Это не значит, конечно, что я буду молчать, когда ты меня разозлишь. Я буду кричать и хлопать дверьми. Но никогда не уйду от тебя. Я навсегда твоя.

Он затаил дыхание, уткнувшись лбом ей в плечо.

– Я люблю тебя, Мин. – Она вздохнула.

– Это хорошо, потому что мне надо еще кое-что сказать.

Кэл кивнул. Мин чуть помедлила.

– Дело в том, что меня разнесет. Бедра, ноги…

– Но до девяти тридцати этого не случится, – уверенно сказал Кэл, даже не пытаясь представить, как это будет выглядеть.

– …талия. Что ты сказал? До девяти тридцати? До сорока лет, наверное. Я, конечно, буду держаться как можно дольше, но затем…

– Что затем? – спросил удивленно Кэл.

– Я растолстею, – закончила Мин и хмуро посмотрела на него. – А ты что подумал?

Кэл рассмеялся:

– Ты сидишь полуголая у меня на коленях и говоришь такие вещи…

– Да ну тебя. – Мин попыталась оттолкнуть его, но он опрокинул ее навзничь. – Я просто хочу тебя предупредить, что к старости я стану расти вширь как на дрожжах. Это у меня заложено в генах. В конце концов рядом с тобой окажется необъятная старая толстуха.

– Так будет только лучше, потому что я превращусь в одного из тех сексуально озабоченных старичков, которые бегают за толстощекими старушками.

– Я серьезно говорю. – Мин улыбнулась.

– Я тоже. Думаешь, меня волнует твой вес? Эх, женщина, ты называла меня зверем, волком, дьяволом и мерзким соблазнителем, твоя лучшая подруга три раза поколотила меня…

– А ты мне в глаз заехал, – перебила Мин.

– …и все же я с тобой. И не надейся, что я сбегу, если ты растолстеешь, тебе не удастся избавиться от меня таким способом.

– Мужчины любят глазами.

– Верно. – Кэл оттянул пальцем эластичный край рубашки. – Ты мне нравишься в этом. Но я обязательно стащу ее с тебя. – Он перестал улыбаться. Ему тоже хотелось многое ей сказать. – Мне нужна только ты, Минни, только ты до конца моих дней.

Рука Мин потянулась к нему, но он вспомнил про пари и с усилием удержал ее.

– Дождемся половины десятого, осталось семьдесят минут. Чем нам занять время, Минни? Поиграем в слова?

– Я знаю только нехорошие слова.

– Да уж. – Кэл засмеялся. Мин посмотрела на потолок.

– Я все равно тебя люблю.

– Это здорово, – отозвался Кэл. – А что в тебе изменилось?

– Я теперь всегда буду говорить «да», когда тебя потянет ко мне. Она села и попыталась привлечь его к себе. Кэл немного подвинулся в сторону. Мин наклонилась и поцеловала его в шею. Он вдруг почувствовал, как что-то вонзилось ему в ногу, и вытащил из-под бедра пояс от накидки. Мин легонько укусила его, он охнул, и она засмеялась.

– Ты выиграешь у Дэвида и проиграешь мне, отчаянная голова, – сказала Мин. – Будет равновесие.

Он посмотрел на нее и подумал: «Она права». Затем взглянул на пояс.

– Итак, что бы я ни сделал, ты все равно будешь меня любить?

– Да.

– Ладно. – Он уложил Мин на кушетку и завел ее руки за голову. – Я привык, чтобы меня слушались.

– Знаю. – Она улыбнулась. – Я готова смириться.

Кэл еще раз поцеловал ее, и пока она не опомнилась, быстро обмотал поясом ее запястья.

– Эй! – Она не успела ничего сделать – он уже привязал пояс к кушетке и потуже завязал узел. – Это извращение, Кэл.

– Вовсе нет, – ответил он, вставая с кушетки. – Знаешь, я купил двенадцать пирожных, а когда ты позвала на помощь, забыл о них. Придется обойтись без пирожных. Но я прощаю тебя ради нашей любви. – Он заглянул в кухонный закуток. – Так о чем бы нам поговорить в оставшиеся… – он посмотрел на часы, – шестьдесят семь минут?

– Кэл! – позвала Мин.

На кухонном столе возвышался знакомый зелено-белый пакет.

– «Криспи-крем». Мы подумали об одном и том же. – Он перенес пакет в комнату. – Знаешь, Минни, ты мучила меня целый месяц. Ты настолько хороша, что я терял голову при виде тебя. Меня тянуло к тебе, я просто с ума сходил. —

Он оглядел привязанную к кушетке Мин с ног до головы. – И сейчас схожу.

– Мне жаль, – сказала Мин, пытаясь освободиться.

– Настала твоя очередь. – Он сел за стол напротив нее. – Теперь я тебя буду мучить.

– Интересная идея. А как? – Он вынул из пакета пирожное.

– Буду есть их перед твоим носом, – сказал Кэл и впился зубами в сладкую мякоть.

Дэвиду пришлось искать телефон-автомат. Он не мог позвонить со своего телефона, потому что почти у всех, с кем он собирался говорить, стояли определители номера. Он набрал номер родителей Мин и, когда гудки исчезли, произнес:

– Вам необходимо это узнать.

Но никто не ответил. Дэвид помнил, что обычно ее родители возвращаются домой не раньше девяти. Что ж, время терпит. Дождавшись сигнала, он продиктовал автоответчику:

– Кэлвин Морриси соблазняет вашу дочь, чтобы выиграть пари. Они сейчас в ее квартире.

Дэвид повесил трубку и задумался. Он был доволен, все выходило как нельзя лучше. Теперь надо найти в справочнике номер родителей Кэла.

Мин бросала на Кэла сердитые взгляды, но он только улыбался в ответ. Такой желанный и такой недоступный сейчас, он не торопясь доедал второе пирожное.

– И ты еще удивляешься, почему я не хотела с тобой спать, – сказала Мин. – Да я с самого начала почувствовала в тебе садиста.

Она пошевелилась, чтобы лечь поудобнее, и заметила, как он напрягся. «Ага», – подумала Мин и снова задвигалась.