Давай поспорим

– Не кричи, моя дорогая, – сказала Нанетта. Ди направила палец на Мин:

– Ты моя сестра и подружка невесты. Ты будешь превосходно выглядеть, потому что лаванда – твой цвет! – В глазах Дианы появился тот же маниакальный блеск, что и у матери. Мин не рискнула возразить.

– Ну, нам здесь делать больше нечего. – Нанетта была раздосадована. – Обед через три часа, приходи вовремя. Примеришь второе платье без нас.

– Платье для предсвадебного обеда? – удивилась Мин. – Почему бы…

– Я нашла такое, которое сделает тебя стройной. – Нанетта покачала головой, выражая разочарование старшей дочерью. – Правильно выбери длину. Если отрезать до колена, твои ноги будут как столбы.

– Спасибо тебе, мамочка. – Мин поняла, что сейчас лучше не вступать в споры. Она начинала уставать.

Мать посмотрела ей в глаза:

– Ты считаешь меня тираном. Но я знаю жизнь. Толстым быть плохо. Особенно женщине. Я желаю тебе счастья и благополучия, хочу, чтобы ты вышла замуж за хорошего человека, а с таким весом это невозможно.

– Она не толстая, – заступилась за сестру Диана. – Не толстая!

– Не кричи.

– Плевать мне на все, не смей называть ее толстой! – Диана сама удивилась своим словам. – Оставь ее, – добавила она уже спокойным голосом.

Нанетта покачала головой, затем повернулась к Мин и взяла ее руку.

– Я хочу видеть тебя счастливой, – повторила она. – Ты сгоняла вес так, как я тебе говорила? Если у тебя мышцы не в тонусе, эти шифоновые рукава…

– Нам пора идти, а то опоздаем. – Диана потащила мать к выходу. В дверях она обернулась: – Выглядишь потрясающе.

– Спасибо.

Мин посмотрела в зеркало. Шифоновая блузка смотрелась неплохо, однако вырез был слишком велик. Мин попыталась сесть, но юбка не позволяла.

– Постойте, постойте!.. – Портниха бросилась к ней и стала расстегивать молнию.

– Ненавижу это, – сказала Мин, вышагивая из юбки.

– Цвет вам очень идет, – отметила портниха.

Да, у Дианы на такие вещи глаз наметанный.

– Хорошо, что не выбрали зеленый, – говорила портниха, расстегивая корсет. Наконец-то Мин смогла нормально дышать. – Цвета красиво чередуются – зеленый, голубой и ваш голубовато-сиреневый. Только та маленькая блондинка, которая будет в зеленом, сильно сокрушалась насчет своего цвета.

«Это Мокрица, – подумала Мин. – Ну что ж, получай за то, что когда-то встречалась с женихом моей сестры».

– Теперь примерьте платье для сегодняшнего обеда, а я быстренько все подгоню.

– Хорошо. – Мин сняла блузку и оглядела себя в зеркале. Пышная грудь, полные бедра, все полное. Она попыталась вспомнить слова Кэла, но мешал недовольный голос матери, все еще звучавший в голове.

– А вот и платье, – сказала, возвратившись, портниха. – Оно надевается через голову…

Мин продолжала смотреть в зеркало, пока та застегивала молнию. Мать выбрала черное облегающее платье с вертикальной белой вставкой впереди. Этот наряд придавал ей сходство с пингвином. Сужающаяся к животу вставка должна была создать видимость талии, но вместо этого возникало впечатление, что галстучек пингвина сполз вниз.

– Очень вас стройнит, – заметила портниха.

– Да, – сказала Мин и взяла яблоко. – Очень. – Сзади послышался голос Кэла:

– Боже, какое безобразное платье!

Она повернулась и увидела его в дверях с бутылкой вина и двумя бокалами. Сердце екнуло.

– Как хорошо, что ты пришел!

– О чем ты думаешь, Минни? – Кэл шагнул в комнату, не сводя с нее глаз. – Сними его. Это оскорбление твоему телу.

– Одно из многих за сегодняшний день. Выбирала мама, у нее безупречный вкус.

– Непохоже. – Кэл поставил бутылку и бокалы на столик. – Я найду получше.

– Что ж, попробуй. Даю тебе пять минут, пока я ем яблоко, а потом подберем длину этого платья, чтобы мои ноги не были как столбы. И налей мне, пожалуйста, вина.

Кэл взял яблоко у нее из рук.

– Вино и яблоки? Ты что? – Он бросил яблоко в корзину для мусора и достал из кармана штопор. – Твои ножки великолепны. Сними это платье. Найдется и получше.

– Внизу, – подсказала портниха. Она смотрела на Кэла как на первого красавца мира.

Мин тоже глянула на него и подумала, что он и в самом деле великолепен.

– Привет. – Кэл улыбнулся портнихе. – Я Кэл.

– Привет, – ответила она и улыбнулась шире. – Я Жанет.

«Господи помилуй!» – подумала Мин.

– Жанет, у вас наверняка исключительный вкус, – продолжал Кэл. – Я знаю, это не вы выбирали.

– Нет-нет, – отреклась Жанет.

– Уверен, вы могли бы найти для нее отличное платье. Может быть, ярко-красное.

– Голубое, – сказала Жанет. – Ей очень идет голубой или сиреневый.

– Согласен. Поищите красивое голубое платье, а мы выпьем за это.

Жанет заколебалась:

– Но миссис Доббс дала понять…

– Это я беру на себя, – ответил Кэл. – А вы позаботьтесь о платье.

Когда портниха ушла, Кэл открыл бутылку и налил вина.

– Выпей. Ты расстроена.

– Здесь была мать. – Мин взяла бокал. Ей хотелось, чтобы Кэл прикоснулся к ней, успокоил.

– Теперь понятно, почему Жанет напоминает оленя, попавшего в свет прожекторов. По счастью, сейчас твоей матери здесь нет, а мы не целовались целый час. Иди ко мне, Минерва.

Мин спустилась с возвышения перед зеркалом и подошла к нему, стараясь выбросить из головы все неприятные мысли. Он нежно поцеловал ее, и она, чувствуя его дыхание, испытывала ничем не омраченную радость, даже не понимая, за что он ее любит.

А как же пари? Нет, чепуха, она верит ему.

– Ты что? – спросил Кэл. Мин покачала головой.

– Платье тесное.

– Постой, я угадаю. Твоя мать… Не обращай внимания. Думай обо мне.

Мин невольно улыбнулась, и Кэл снова приник к ней мягкими губами. Она ощутила, как спадает напряжение.

– Ну вот, теперь пей вино. Хочу напоить тебя как следует и затащить под стол на этом предсвадебном обеде.

– Хорошо бы, – ответила Мин, глотнув вина. После поцелуев и вина она почувствовала себя намного лучше. Вернулась Жанет с охапкой великолепного пурпура.

– Ты что, издеваешься? Ты не забыл, что это для меня?

– Нет, для меня, – сказал Кэл, разглядывая платье. – Тебе понравится. Не могу же я весь вечер смотреть на черное уродство.

– Выйди, – попросила Мин. – Я не стану раздеваться перед тобой.

«Пока». Она вспомнила, как Нанетта ощупывала ее руку. «А может, и никогда».

– Живу надеждой. – Кэл удалился, захватив свой бокал.

– Это ваш приятель? – спросила Жанет.

– Да, – ответила Мин, с удивлением обнаружив, что так оно и есть.

– Какой красавец!

– И к тому же хороший человек, – добавила Мин. – Но это платье…

– Вам будет хорошо в нем, – уверила ее Жанет, встряхивая платье. – И вашему другу оно нравится. Он что, разбирается в женской одежде?

– Думаю, ему часто приходилось снимать ее с женщин, – сказала Мин, стягивая с себя пингвиновое платье.

– Вот бы и мое снял. – Жанет застыла. – Простите. Я не хотела…

– Ничего. – Мин отдала черное платье. – Я привыкла. А как это надевать?

– Тоже через голову. – Жанет передала ей пурпурное одеяние. – Оно свободное, со складками.

– Даже и не знаю, – неуверенно промолвила Мин, держа платье в поднятых руках.

– Примерьте. Ему оно нравится.

– Тут было вино. Где мой бокал? А, вот он. – Мин допила вино, со вздохом натянула платье и посмотрела в зеркало.

У платья оказалось много достоинств. Простой и небольшой вырез делал ее стройнее, складки красиво лежали на груди и талии, бедра в нем выглядели роскошными и соблазнительными. Такие платья надевают стройные, изящные женщины.

– Смотрите, как отделана кромка подола, просто находка, – говорила Жанет. – Он прав, ноги у вас что надо. В меру полные.

– Благодарю, – отозвалась Мин. – Все остальное у меня тоже полное.

– Вы в самом деле хороши в этом платье. Пойду позову вашего друга, пусть посмотрит.

– А я еще немного выпью, – сказала Мин, когда портниха убежала искать Кэла.