Чудесное превращение

Он не знал, что делать. А Дейзи сняла с елки крючок и повесила своего ангелочка рядом с фигуркой Линка.

— Это самое лучшее Рождество в моей жизни, — сказала она, уткнувшись носом ему в грудь и продолжая всхлипывать.

Линк по-прежнему не знал, что делать, поэтому он просто обнял Дейзи, а когда она подняла наконец голову, поцеловал в губы, и Дейзи ответила на его поцелуй с такой страстью и нежностью, что Линк не мог уже думать больше ни о чем. Она потянула его под елку. Запах хвои смешивался с запахом ее волос. Линк едва дождался момента, когда, избавившись от одежды, они смогли наконец отдаться охватившим их чувствам. Они занимались любовью до полного беспамятства. Очнувшись, Линк рассмеялся, прижимаясь губами к шее Дейзи, потому что он был так счастлив и так любил эту женщину.

— Эй, — довольным голосом прошептала Дейзи. — Что это тебя так развеселило?

— Ничего. — Он крепко поцеловал Дейзи, затем уложил ее поверх себя и чуть поморщился, чувствуя спиной холодный пол. — У нас наверху две чудесные кровати. Надо пользоваться ими хотя бы иногда. Не то чтобы я жаловался, но, занимаясь любовью на этих деревянных полах, мы скоро покроемся синяками. — Говоря все это, Линк крепче прижимал к себе Дейзи, зная, что вовсе не хочет отпускать ее даже ненадолго.

— Бедный мальчик. — Дейзи лизнула губы Линка. Затем медленно вытянулась поверх его тела, подняла глаза и… застыла.

— О, нет!

— Что такое? — приподняв Дейзи, Линк повернулся посмотреть, что привлекло ее внимание.

Юпитер сидел на пороге комнаты, внимательно глядя на них уцелевшим глазом и вывалив язык из беззубой стороны рта. Пока они смотрели, больное бедро собаки подвернулось, и Юпитер улегся на один бок, словно пьяная одалиска.

— Он подглядывал за нами, — хихикнула Дейзи. — Мы, наверное, испугали беднягу. Теперь у него никогда не будет нормальной сексуальной жизни. Другие собаки будут интересоваться им, красивые собаки, милые, добрые, заботливые. Собаки, способные доему удовольствие, но нет — Юпитер никогда не сможет принять любовь другой собаки после того, что видел этим рождественским утром.

«Я самый счастливый человек на свете», — подумал Линк, а вслух сказал:

— Теперь Юпитеру будет не до секса.

— У тебя нет воображения, — шутливо упрекнула его Дейзи.

Линк скосил на нее глаза.

— Хочешь проверить? Бери пылесос, шоколадный сироп, и пойдем в спальню. — Дейзи рассмеялась, и Линку показалось, что ничего нет на свете прекраснее, чем ее грудной смех. — Я люблю тебя, но ты действуешь на меня разлагающе. Вчера вечером я сочинил страшную сказку, чтобы помочь Джулии забраться в постель к Ивану.

Дейзи открыла рот от удивления, а потом широко улыбнулась.

— Джулия спала с Иваном?

Линк только фыркнул в ответ.

— Откуда мне знать. Но Джулия хотя бы пошла к Ивану домой. Так что шансы пятьдесят на пятьдесят.

Дейзи обняла Линка еще крепче и улыбнулась еще шире.

— Что же это была за сказка? Расскажи. Никто никогда не рассказывал мне сказок.

— Огромные крысы в гостинице. После выпитого пунша это звучало лучше, чем сейчас.

Улыбка Дейзи снова вызвала в нем прилив желания. И он может тут же осуществить его! Мысль эта была такой удивительной и такой прекрасной, что Линк впился в губы Дейзи и целовал ее, пока у той не перехватило дыхание. Тогда Линк поднял ее на ноги.

— Пойдем со мной, Магнолия. Ты должна посмотреть мою коллекцию презервативов.

— Твой подарок тоже наверху. — Дейзи улыбнулась ему через плечо, направляясь к лестнице.

— Прекрасно. Так ты захватишь сироп?

— Нет, настоящий подарок. Заниматься любовью — это не подарок.

— Еще какой подарок, если делать все как следует. А мы делаем все как следует.

— Да, конечно, но дело не в этом. Джулия привела Линка в студию.

— Я закончила это вчера утром.

Линк стоял словно пораженный громом и смотрел на свой портрет. Линк словно поворачивался в полоборота к зрителю. Левая часть его тела была абсолютно черной, с сероватым переходом. Четкие линии очерчивали контур сильной руки с книгой. Из этого монолита выступало более светлым пятном лицо Линка, которое Дейзи нарисовала сильным и мужественным. В глазах светился живой ум. Это был портрет государственного деятеля, портрет ученого, портрет человека властного, умного и сильного.

— Так вот каким ты меня видишь! — Линк был несказанно польщен.

— Ну, это только часть тебя, — Дейзи посмотрела на холст, повернутый к стене. — Извини, что он получился таким холодным.

Сжав ладонями щеки Дейзи, Линк сказал, что портрет просто прекрасен. Потом он нежно поцеловал ее, и она тут же решила, что расскажет ему о другом портрете как-нибудь потом.

Джулия пришла днем насладиться остатками праздничного обеда. Дейзи тут же завлекла ее в кухню, попросив помочь накрыть на стол.

— Так ты ночевала у Ивана? — Дейзи достала из холодильника блюдо с жареной индейкой.

— Да. — Джулия мечтательно улыбнулась, вспоминая события прошлого вечера. — Мне пришлось пойти к нему. В гостинице ведь огромные крысы.

Тут в кухню вошел Линк и взял со стола блюдо.

— Привет, Джулия, — весело сказал он и, прежде чем выйти, крепко поцеловал Дейзи в губы.

— О? — Джулия вопросительно взглянула на подругу, как только Линк вышел.

— В его спальне тоже были огромные крысы. — Дейзи достала картошку и соус, стараясь сдержать улыбку. — Вот и пришлось ему спать со мной. А как Иван? Его отпустила депрессия?

— Нет. — Джулия взяла из вазочки печенье и откусила кусочек. — Он считает, что я забуду его, как только вернусь в Пенсильванию. У тебя есть чай? К печенью нужно заварить чай.

— А ты забудешь его?

— Может быть.

Дейзи перестала возиться с микроволновой печью и удивленно посмотрела на Джулию.

— Шутишь?

Джулия встала и подошла к буфету.

— Иван был очень мил, я хорошо провела с ним время, но не думаю, что он и есть мой единственный.

Внимательно глядя на подругу, Дейзи искала одновременно чайные чашки.

— Разве так должна кончаться сказка? Или Линк рассказал ее плохо?

— Он рассказал все хорошо. — Джулия улыбнулась, вспоминая старания Линка. — Ты бы только слышала своего мужа. Он пообещал, что я стану закуской для крыс. — Тут улыбка ее поблекла. — Но только это не моя сказка. Знаешь, наверное, никто не может рассказать твою сказку за тебя. — Джулия сняла с полки банку с надписью «Какао». — Поторопись с соусом, чтобы можно было приступить к еде. Я умираю от голода.

Джулия открыла банку.

— Дейзи?

— Что? — Дейзи как раз вынимала из печи разогретый картофель.

— Эта банка с какао полна какао!

— Потрясающе! — Дейзи засунула в печь соус.

— Ты очень изменилась, — покачала головой Джулия.

Дейзи прислонилась к рабочему столику. Сзади тихонько гудела микроволновка.

— Мне пришлось. Линк не переносит беспорядка, а навести порядок не так уж трудно.

— Когда ты последний раз выдумывала сказку? — поинтересовалась Джулия. — Я не слышала твоих сказок уже несколько месяцев. С тех пор, как ты вышла замуж.

— Сегодня утром, — призналась Дейзи. — Я рассказывала Линку сказку о Юпитере.

— А до этого?

Дейзи попыталась вспомнить.

— У меня не хватает времени, — оправдываясь сказала она, стараясь не обращать внимания на легкий холодок, которым повеяло от вопросов Джулии. — Я рисовала. По-настоящему хорошие вещи. — Она вспомнила о выполненном в ярких красках портрете Линка, который стоял повернутым к стене, и почувствовала себя виноватой, а потом вдруг поняла, что чувствует себя виноватой по поводу своей лучшей работы, и ей стало еще холодней.

— Подумай, Дейзи… — начала Джулия.

Но тут выключилась печь, Дейзи достала прихватками миску с соусом и передала ее Джулии:

— Неси в столовую.

— Дейзи…

— Не влезай в мою сказку, Джулия, — сказала Дейзи. — Я по-настоящему счастлива, так счастлива, что не могу в это поверить, и готова платить за это. Это моя сказка.