Страница 51 из 71
Во всяком случае, Куинн надеялась на это.
— Послушайте, тренер, нам без нее не обойтись, — сказал Джессон. — Будет лучше, если вы отпустите мисс Маккензи.
— Куинн придет, как только мы закончим разговор, — любезным тоном отозвался Билл. — А ты уходи сейчас же.
— Не могу. У нас кончилась красная краска, и взять ее можно только в кладовой.
Ловкий ход, поскольку Билл не знает о том, что все припасы хранятся в кладовой у сцены. Однако Билл не купился.
— Мисс Маккензи принесет краску с собой, — ответил он.
— Мне действительно пора, Билл, — сказала Куинн. — Ты мешаешь нам работать. Выпусти меня.
— Она и вправду нам нужна, тренер. — Голос Джессона зазвучал так же близко, как голос Билла, и Куинн представила себе, как он стоит у двери бок о бок с тренером — почти такой же крупный, накачанный занятиями штангой и в свои восемнадцать лет, уже почти мужчина, готовый встретиться с Биллом лицом к лицу.
«Только этого не хватало», — подумала Куинн и уже хотела заверить Джессона, что все в порядке, когда ручка повернулась и он открыл дверь, мягко оттеснив Билла.
— Вы опоздали, — с нарочитым оживлением заметил Джессон. — Теперь вам несдобровать.
Куинн проскользнула мимо Джессона, не глядя на Билла, понуро стоявшего в стороне, и направилась к выходу, стараясь ступать твердым шагом. Джессон прикрывал ее сзади.
— Подожди, — сказал Билл, и Куинн, обернувшись, схватила Джессона за руку. — Ты забыла краску, — добавил Билл, и она покачала головой.
— Пришлю за ней кого-нибудь. — Куинн вышла в коридор, цепляясь за Джессона.
— Вы в порядке? — спросил юноша, когда они оказались в центральном коридоре и Куинн, почувствовав себя увереннее, выпустила его руку.
— Да.
— Это был настоящий кошмар.
— И еще какой. — Куинн сглотнула.
Джессон обнял ее за плечи.
— Пожалуй, вам больше не следует ходить по школе одной. Я или Кори будем сопровождать вас. Дело приняло слишком дурной оборот.
Услышав такое из уст ученика, Куинн ощутила слабость в ногах, но лишь прикрыла глаза и кивнула. Она сознавала, что он прав.
Джессон еще крепче прижал ее к себе.
— Все будет в порядке. — Оглянувшись, он тут же отдернул руку.
Куинн обернулась и увидела Бобби, который таращился на них во все глаза. Какого черта он делает здесь в столь позднее время? Охотится на нее, что ли?
Это уже серьезно, поняла Куинн. Шутки кончились.
— Мисс Маккензи, будьте добры пройти в мой кабинет, — холодно распорядился Бобби.
— Мне некогда, Роберт, — ответила Куинн, чувствуя, как испуг сменился гневом, когда она увидела это самодовольное, глупое лицо. — Но вам, вероятно, стоит навестить тренера нашей бейсбольной команды. Он только что пытался запереть меня в кладовой. — Бобби чуть напрягся, внезапно встревожившись, и Куинн добавила: — С ним что-то происходит, Роберт. Что-то с ним неладно. Прошу вас, поговорите с Биллом. Попросите, чтобы оставил меня в покое.
— Не смешите меня, — сказал Бобби, но все же направился к студии.
Билл сидел в опустевшей студии, горько разочарованный. Конечно, у Джессона не было дурных намерений, но он все испортил. Куинн наконец согласилась выслушать его, во всяком случае, не возражала, а он так хорошо все объяснял, и будь у него возможность высказаться до конца…
— Билл? — послышался от дверей голос Бобби. — Ты в порядке? Что случилось?
— Куинн не позволяет мне позаботиться о ней. Она так поглощена этой постановкой, так занята…
— Послушай, Билл. — Бобби вошел и сел рядом с ним. — Думаю, тебе следует держаться подальше от нее…
— Только если она будет достаточно близко, чтобы слышать мои слова.
— Что же мне — сломать ей ногу? — язвительно осведомился Бобби. — Но тогда она купит себе костыли и все равно убежит от тебя. Ты для нее — пройденный этап.
— Ты ничего не понимаешь, — сказал Билл. — Мы любим друг друга.
— Ради Бога, — согласился Бобби. — Но только по окончании бейсбольного сезона. У тебя впереди целое лето, чтобы вернуть Куинн.
Билл хмуро взглянул на него.
— Слишком долго. Я не могу так долго ждать.
— Послушай, Билл, не вынуждай меня делать гадости, — продолжал Бобби. — Я директор и мог бы скрутить тебя в бараний рог, но я не стану этого делать, поскольку не хочу, чтобы ты беспокоился о чем-либо, кроме команды.
Слово «команда» не внушало Биллу ничего, кроме отвращения. Он поднялся на ноги.
— Есть куда более важные вещи, чем бейсбол, — сказал он и вышел из студии, ничуть не сомневаясь в том, что Роберт думает иначе.
Очень жаль.
— У него поехала крыша, — сказала Куинн, когда они с Джо и Дарлой собрались дома тем же вечером. — Подумать только — он собирается переехать сюда и завести детей.
— Я поговорю с ним, — пообещал Джо, и Куинн с искренним изумлением посмотрела на отца. — Я велю ему оставить тебя в покое.
— Ничего не выйдет, — возразила Куинн. — Я уже говорила ему об этом, но он мне не верит. — Она улыбнулась отцу. — И все же спасибо тебе. Я посоветовала Бобби приглядывать за ним. Может быть…
— Этого недостаточно, — сказал Джо, а Дарла добавила:
— Он прав, Куинн. Заперев тебя в кладовке, Билл переступил все мыслимые границы. Нам нужно что-то предпринять.
— Что именно? — спросила Куинн. — Позвонить в полицию и заявить, что Билл Хиллиард, городской кумир, запер меня в кладовой и отказался выпустить? Они сочтут это ребяческой выходкой. Кому больше веры — Биллу или женщине, выкравшей из питомника свою собаку?
— Давай-ка я потолкую с Фрэнком Этчити, — предложил Джо. — Мы с ним играем в покер. Я введу его в курс дела. Но отныне тебе не следует ходить одной.
— До конца жизни?
— Джо прав, — заметила Дарла. — Ты нигде не должна появляться одна. И скажи Бобби, что, если он не усмирит Билла, ты обратишься в полицию. Думаю, это подействует.
Случилось так, что первым, кого встретила Куинн, приехав наутро в школу, оказался именно Бобби. Он ждал ее у дверей студии, переминаясь с ноги на ногу.
— Джессон бросил бейсбол, — сообщил он, пока Куинн отпирала замок. — Сегодня утром он наотрез отказался выступать за команду. Можно подумать, он ничем не обязан Биллу.
«Черт побери!» — подумала Куинн и, войдя в комнату, включила свет.
— Сожалею об этом, но ничуть не удивлена. Джессон стал свидетелем вчерашней выходки Билла. Я не шучу, Роберт. С Биллом что-то неладно. Либо ты заставишь его держаться подальше от меня, либо я пойду в полицию и потребую, чтобы ему запретили приближаться ко мне. Можешь представить, какие сплетни пойдут. И тогда прощай заем.
Бобби побагровел.
— Это ты виновата. Все, что нужно Биллу, — только ты, хотя и не понимаю зачем. Ты — самая неблагодарная…
— Бобби, оставим это. Что же мне сделать?
— Вернись к Биллу только до июня, до той поры, когда мы выиграем кубок. А потом я сам помогу тебе переехать.
— Ты такой же псих, как и он, — отрезала Куинн. — Даже и не мечтай об этом. Либо усмири Билла, либо я отправлюсь в полицию.
— Это ты виновата, — повторил Бобби и удалился.
«Остальные думают точно так же», — решила Куинн. Пока она не бросила Билла, тот вел себя совершенно нормально. Во всяком случае, не хуже любого другого тренера в Америке.
В студию начали стекаться ученики, заспанные и надутые, как всегда, и Куинн выбросила из головы мысли о Билле, готовясь к перекличке. Только это вполне удавалось ей — она еще не разучилась считать детей. Но пока длилась перекличка, призрак Билла маячил в дальнем уголке ее сознания, отказываясь оставить Куинн в покое.
Она должна что-то предпринять. Но что именно?
Джессон ушел из команды. Билл пытался понять, почему Джессон предал его после долгих лет совместной работы. Четыре года занятий бейсболом и футболом — и вдруг парень является на утреннюю тренировку по тяжелой атлетике и, глядя на него пустым взглядом, говорит: «Извините, тренер, но меня больше не интересует спорт».