Страница 13 из 58
Она сжала его безвольную руку и быстро отвернулась, моргая, чтобы стряхнуть стоявшие в глазах слезы.
— Лея… — вздохнул Люк. Он проводил взглядом остальных кандидатов в Джедаи, последовавших за ней к турболифту. Снова он остался наедине со своим парализованным телом, озирая стены Великого Храма Массаси.
— Ну ладно, — произнес он, пытаясь найти другое решение. Раз Арту не может его услышать, а Лея и другие ученики Джедаи не могут обнаружить его присутствия, то, может быть, Люк сумеет связаться с кем-нибудь в его собственной плоскости существования — с другим искрящимся духом Джедая, с которым он столько раз разговаривал прежде.
— Бен! — позвал Люк. — Оби-Ван Кеноби, ты слышишь меня?
Его голос слабо прожужжал в эфире. Со всей эмоциональной силой, которую он смог собрать из глубины души, Люк прокричал в тишине:
— Бен!
Не услышав ответа и все больше беспокоясь, он стал звать других:
— Йода! Отец… Анакин Скайвокер! Он подождал, но ответа не последовало… Пока он не ощутил в воздухе волны холода, как от медленно тающей сосульки. Дрожащие слова исходили из стен:
— Они не могут услышать тебя, Скайвокер… но я слышу.
Люк повернулся волчком и увидел, как в каменной стене возникла трещина. Она стала темнее, из нее просочился черный, как смоль, силуэт и сгустился, приняв очертания человека в сутане, черты которого Люк смог теперь различить, видя его в плоскости духа. У незнакомца были длинные черные волосы, темная кожа, на лбу красовалась татуировка в виде черного солнца. Глаза его были черны, как осколки обсидиана, и так же остры. Сжатый рот придавал его лицу жестокое и хмурое выражение, как у человека, которого предали и который провел долгое время в горьких раздумьях.
— Экзар Кан, — вымолвил Люк, и черный дух прекрасно понял его.
— Как тебе нравится, Скайвокер, быть духом, лишенным тела? — насмешливо произнес Кан. — У меня было четыре тысячи лет, чтобы привыкнуть к этому. Хуже всего в первые одно-два столетия.
Люк гневно взглянул на него.
— Ты развратил моих учеников, Экзар Кан. Ты был причиной смерти Ганториса. Ты обратил Кипа Даррона против меня.
Кан засмеялся.
— Возможно, это были твои неудачи как учителя. Или их собственные заблуждения.
— Почему ты думаешь, что я останусь таким на тысячелетия? — спросил Люк.
— У тебя не будет выбора, — ответил Кан, — когда я уничтожу твое физическое тело. Когда наступила последняя катастрофа, я смог уцелеть единственным способом — заключил свой дух внутри этих храмов. Объединившиеся Рыцари Джедаи опустошили поверхность Явина-4. Они перебили немногих массаси, которых я сохранял в живых, и уничтожили мое тело в этом аду. И мой дух был вынужден ждать, пока наконец ты не привез сюда своих учеников, которые слышали мой голос с тех пор, как научились слушать.
Страх эхом прозвенел в мозгу Люка, но он заставил себя говорить спокойно и смело:
— Ты не можешь повредить моему телу, Кан. Ты не можешь прикоснуться ни к чему физическому. Я сам пробовал.
— А… но я знаю другие способы борьбы, — произнес дух Кана. — И у меня были нескончаемые тысячелетия для практики. Будь уверен, Скайвокер, я тебя уничтожу.
Словно истощив себя на свои насмешки, Кан просочился, как дым, сквозь трещины в полированных плитах, нисходящие до сердца Великого Храма. Люк остался один, но с еще большей решимостью вырваться из своей эфирной тюрьмы.
Он найдет выход. Джедаи всегда сможет найти выход.
Двойняшки внезапно расплакались в своих кроватках, и Лея проснулась с ощущением страха.
— Дядя Люк! — сказала Джайна.
— Ему будет плохо, — сказал Джесин. Лея рывком села на кровати и почувствовала поток покалывающих вибраций по всему телу, не похожих ни на что, с чем она встречалась прежде. Она скорее ощутила, чем услышала завывание ветра, собирающуюся внутри Храма бурю с центром в большом приемном зале, где лежал Люк.
Лея набросила белое платье, наспех подпоясала его и выбежала в холл. Из своих комнат появились несколько других Джедаев, тоже почувствовавших неопределенный ужас.
Двойняшки выскочили из кроваток, и Лея прикрикнула на них:
— Оставайтесь здесь! — Она сомневалась, что они послушаются. — Арту, присмотри за ними! — крикнула она дройду, в растерянности гудевшему в коридоре, мигая лампочками. — Идемте в большой зал, — закричала Лея ученикам Джедаям. — Скорее!
Арту завертелся на месте и повернул к детским комнатам; растерянные попискивания и трели дройда провожали Лею через весь холл. Турболифт поднял ее наверх. Его двери открылись.. в огромном, открытом зале выл ураганный ветер. Лея, спотыкаясь, вышла и оказалась внутри циклона.
Холодные потоки воздуха врывались сквозь горизонтальные световые отверстия в стенах. Температура резко упала, сверкали кристаллики льда. Дующие со всех сторон ветры сталкивались в центре зала и закручивались спиралью, набирая скорость и несокрушимую силу.
— Стрин!
Старый отшельник с Беспина стоял на краю вихря в развевающихся коричневых джедаевских одеждах. Его косматые седые волосы торчали вокруг головы, словно заряженные электричеством. Губы бормотали что-то неразборчивое, глаза были закрыты, как будто ему виделся кошмар.
Лея знала, что даже могущественные Дже-даи не могут управлять крупномасштабными явлениями вроде погоды, но они могли передвигать предметы, и она поняла, что именно это Стрин сейчас и делает. Он не изменял погоду, а просто перемещал воздух, стягивая его со всех сторон, создавая замкнутый, но разрушительный вихрь, устремившийся к телу Люка.
— Нет! — закричала Лея сквозь изнуряющий ветер. — Стрин!
Циклон ударил в тело Люка, поднял его в воздух. Лея бросилась к парализованному брату, едва касаясь ногами пола, — ветры толкали ее в стороны. Ураган сбил ее с ног, и она обнаружила, что ее несет по воздуху, как мошку, прямо на каменную стену. Она повернулась и вытянула руки, успокоившись настолько, что смогла воспользоваться Силой, чтобы вытащить из вихря свое тело. Вместо того чтобы разбиться о каменные блоки. Лея мягко соскользнула на пол.
А тело Люка продолжало подниматься, затягиваемое ураганом. Ветры вертели его, словно труп, выпущенный через воздушный шлюз корабля в могилу космоса; плащ Джедая закрутился вокруг него.
Стрин явно не сознавал, что он делает.
Лея опять с трудом поднялась на ноги и подпрыгнула. На этот раз она оседлала круговой воздушный поток и полетела по кромке вихря к беспомощному брату. Она протянула руку, чтобы ухватиться за полу его плаща, почувствовала под пальцами грубую ткань и тут же обожгла их — плащ вырвался из рук. Лея опять упала на пол.
Люка засосало в воронку смерча и поднимало к световым отверстиям.
— Люк? — закричала Лея. — Пожалуйста, помоги мне!
Она не имела понятия, слышит ли он ее, может ли что-нибудь сделать. Собравшись с силами, она оттолкнулась ногами и снова взлетела в воздух. Может быть, она сумеет хотя бы на краткий срок проявить джедаевские способности к левитации: Люк проделывал это несколько раз. Хотя сама Лея так и не овладела этим мастерством. Теперь, однако, от этого зависело гораздо больше, чем раньше.
Ветер подхватил подпрыгнувшую Лею. Она поднялась высоко и сумела поймать тело Люка. Обхватив его руками вокруг пояса, она оплела его ноги своими, надеясь, что под ее тяжестью он опустится вниз.
Но как только они стали падать, ветер усилился, ревя и завывая. Тело Леи занемело от ослепляющего зимнего холода. Они понеслись к крыше зала по направлению к самому широкому отверстию, по краям которого, как копья, свисали остроконечные сосульки. Лея внезапно поняла, что намеревается сделать Стрин, сознательно или бессознательно. Он высосет их из Великого Храма, подбросит высоко в небо и даст упасть с высоты тысячи футов на остроконечные ветки зеленого полога джунглей.
Двери турболифта открылись. Из них вырвалась Кирана Ти, сопровождаемая Тионной и Кэмом Солузаром.
— Остановите Стрина! — закричала Лея. Кирана Ти отреагировала мгновенно. На ней были тонкие и гибкие красные доспехи из чешуйчатой кожи датомирских рептилий. На своей планете она была воином и сражалась, пользуясь свободными потоками Силы. Однако она умела вести и рукопашную схватку.