Страница 15 из 28
—Да я и сам не знаю,— отвечал Майкл.— Не люблю, когда преследуют детей, да и вообще... Но разве в этом дело? Ночь мы проспим тут. Завтра переберемся через болото и расстанемся. Вы пойдете своей дорогой, а я — своей. Устраивает тебя это?
—Вы от нас уйдете? — вдруг спросила Дервал.
—Мне надо уйти,— отвечал Майкл.— Вы пойдете на запад, а я — на восток. Мне необходимо кое с кем встретиться. Но кто знает, быть может, мы еще увидимся.
—Как жалко, что вы не пойдете с нами к бабушке! — сказала Дервал.
—Да ты не беспокойся, Финн позаботится о тебе. Он молодчина.
—Если бы не вы, нас бы схватили,— сказал Финн.
—Как знать? — возразил Майкл.— Могло бы случиться что-нибудь еще, и ты бы не попался. Когда чего-то очень хочешь, обязательно своего добьешься... А скажи мне, почему ты непременно хочешь добраться до Кэрриджмора?
Финн посмотрел Майклу в глаза: они были добрые и спокойные. Такой человек не пойдет доносить в полицию, чтобы получить сто фунтов. Финн поднял кусочек торфа и стал мять его ладонями. Он постарался объяснить Майклу, почему он рвется в Кэрриджмор.
«Он убедил меня,— думал Майкл,— и хорошо, что я его догнал». Он смотрел на худое, серьезное лицо, на веснушчатый нос и решительный подбородок, слушал скупой рассказ о житье-бытье у дяди Тоби и радовался своему решению. Но это ведь не конец их пути. Отсюда до Кэрриджмора еще далеко, а законы и суд сильны и могущественны, и обойти их трудно.
Он мог бы сейчас посадить ребят в машину и доставить к бабушке О'Флаэрти. Но это было бы нарушением закона, а ведь он сам — слуга закона. Сейчас он обходит закон, но не нарушает его, иначе пришлось бы подать в отставку. Майкл хотел переплыть море, встретиться с тамошним инспектором, поговорить с соседями дяди Тоби, все про него разузнать и выяснить, почему он преследует ребятишек. Уж конечно, не потому, что он их любит. А у закона руки длинные, и он доберется до ребят, куда бы они ни скрылись. И даже если он, Майкл, доставит беглецов прямо к цели, их там уже поджидает закон.
А он должен противопоставить закону истину. Ведь закон и защищает истину. Майкл надеялся, что дети сумеют пробыть на свободе еще несколько дней, нужных ему, чтобы докопаться до этой истины, которая освободит их по-настоящему. Решимость Финна поможет им продержаться.
—Завтра мне придется с вами расстаться,— сказал Майкл и увидел, как огорчился Финн.— Иначе нельзя. Всего на несколько дней. Мне надо узнать кое-что очень
важное, это касается вашего будущего. Пройдет всего несколько дней, и мы снова встретимся.
—Правда?— спросил Финн.
—Обещаю,— сказал Майкл.— Я появлюсь, когда вы меня совсем не будете ждать.
Потом он дал Финну более подробную карту, с пометками.
—От железной дороги держитесь подальше, там вас подкарауливают. Пойдете от нее на север и увидите реку. Это Шаннон. Перебирайтесь через реку подальше от железной дороги. Там много всяких мостов, но на каждом будут расставлены полицейские.
Майкл объяснил, как надо идти, пока не убедился, что Финн все запомнил.
—Вы оставите позади реку и доберетесь до гор, а там уж бабушка О'Флаэрти сама протянет вам руку помощи.
На другое утро, когда они пересекли болото и дошли до перекрестка, Майкл и ребята расстались. С грустью смотрели они ему вслед. Правда, теперь их ранцы были набиты консервами и другой едой, которую Майкл переложил из своего рюкзака. Этого им хватит на несколько дней.
Прощаясь, ребята долго махали Майклу.
«Все равно,— твердил про себя Финн,— все равно я доберусь до Кэрриджмора».
И они пошли на запад. А Майкл присел на траву и провожал ребят взглядом, пока они не скрылись из виду.
ГЛАВА 11
Вообще-то дети нередко убегают из дому. Но довольно скоро они, одумавшись, сами приходят обратно или после недолгих поисков их находят и возвращают домой. Иногда о таких побегах, если они затягиваются и привлекают всеобщее внимание, пишут в местных газетах. Но по большей части не пишут.
Финн не знал, что про их побег писали много, и все потому, что он продолжался так долго. Получился настоящий репортаж в нескольких частях. Если бы ребят нашли без особых хлопот, тут бы и конец всему проишествию, но их не могли поймать, и история улетевших голубей продолжалась.
Для Финна это было и хорошо и плохо. Большинство сочувствовало детям и надеялось, что они благополучно закончат свое путешествие. Но ирландцы — народ азартный, и потому многие даже спорили на деньги: одни говорили, что ребята пробьются на запад, а другие — что нет, их успеют поймать.
Бабушка О'Флаэрти была фигурой колоритной, и это очень радовало газетчиков. Финн ничего этого не знал, но когда они проходили по местам, где, казалось, не ныло ни живой души, за ними следили невидимые глаза — глаза Ирландии. Сбивало с толку то, что девочка совсем не походила на девочку, а была определенно мальчиком. Это помогало беглецам заметать следы.
Но газетная шумиха сильно навредила ребятам, потому что бесплодные усилия полиции вызывали насмешки, и это злило полицейских. Если раньше кто- нибудь иной раз говорил своему приятелю-полицейскому: Когда надо, так тебя и не сыщешь», то теперь в ходу была новая шутка: «Да тебе и голубка-то не поймать».
Большие полицейские начальники рвали и метали и мелели подчиненным хоть из-под земли достать этих ре- бит. Поэтому поиски велись энергично, а так как Финн с Дервал продвигались все время на запад, район поисков постепенно сужался.
Дети подходили все ближе к великому Шаннону, который вместе с озерами, как гигантская преграда, отделяет западную часть от остальной страны, и поэтому особое внимание полиции было направлено на мосты. Но на всем протяжении реки, от Лймерика на юге и до Лох-Аллена на севере, ее пересекает не больше дюжины мостов. Чтобы наблюдать за ними, много людей не требовалось, и все остальные полицейские преследовали детей, стягиваясь полукольцом. Невозможно было представить, как сумеют дети перебраться через реку незамеченными (если только не ночью в лодке).
Однако они все-таки перешли по мосту, но совершенно особым образом.
Их путь пролегал по неровной тропке. Финн видел, что Дервал очень устала. Но она держалась молодцом. Одну ночь они проспали на сеновале. Другую — в пустом коровнике. Фермеры складывали в деревянных стойлах корм для скота, и брат с сестрой устроились на остатках сена. Ночью начался дождь, но в коровнике было уютно, и, засыпая, дети слышали, как дождь барабанил по железной крыше...
Этого ослика они встретили, когда шли по дороге, изрезанной глубокими колеями.
Ослик был большой, почти как лошадь. Он щипал траву на обочине и не давал пройти. Ослик никак не хотел уступать дорогу, и Финну пришлось его немного потеснить. Брат с сестрой уже пробрались мимо него, как вдруг Дервал полетела от сильного толчка вперед и чуть не упала. Финн с удивлением обнаружил, что это ослик боднул ее головой в спину. И едва она выпрямилась, как он боднул ее снова. Но толкал он не больно, он играл.
—Эй! Перестань! Что ты делаешь? — закричал Финн ослику, словно тот мог его понять.
Обычно ослики так себя не ведут. А этот не отставал от Дервал, и она спряталась за Финна.
Финн увидел, что ослик их совсем не боится. Он стоял и ждал, когда Дервал выйдет из укрытия, чтобы снова ее боднуть. Финн положил ему руку на голову, и ослик не шевельнулся. А когда Финн почесал ему за ухом, ослику это понравилось. Финну впервые встретился такой дружелюбный ослик. Хотя нет, он вдруг вспомнил ослика бабушки О'Флаэрти. Финн ходил с тем осликом на болото собирать сухой торф. Тот ослик был маленький, он с трудом тащил на спине две корзины с торфом и очень любил лакомиться кусочками сахара, которые оставались у Финна от завтрака.
И тут Финн подумал, что этот ослик может сослужить им службу. Мальчик порылся в своем ранце, достал пригоршню рафинада (его осталось уже совсем немного) и протянул на ладони ослику. Тот обнюхал сахар, съел его с великим удовольствием и ткнулся мордой мальчику в плечо.