Страница 29 из 29
Между тем Помпей, проведя 689 г. [65 г.] в войне с народами Кавказа, вернулся в Понтийское царство и овладел там последними еще оказывавшими сопротивление замками, которые для прекращения разбойничества срыл, а имевшиеся при замках колодцы были засыпаны обломками скал. Отсюда он двинулся летом 690 г. [64 г.] в Сирию, чтобы привести там в порядок дела.
Трудно дать наглядное изображение той разрухи, которая господствовала тогда в этой стране. Правда, армянский наместник Магадат очистил в результате похода Лукулла в 685 г. [69 г.] эти владения, и даже Птолемеи, как ни хотелось бы им возобновить попытки своих предков присоединить сирийское побережье к своей державе, остерегались, однако, раздражать римское правительство оккупацией Сирии, тем более что оно все еще не разрешило вопроса о своих более чем спорных правах на Египет, а сирийские властители неоднократно ходатайствовали о признании их законными наследниками угасшего дома Лагидов. Однако хотя наиболее крупные государства и воздерживались пока от вмешательства в сирийские дела, страна гораздо более страдала от бесконечных и бесцельных распрей князей, разбойничьих рыцарей и городов, чем она могла бы пострадать от большой войны.
Фактическими господами царства Селевкидов были в то время бедуины, евреи и набатеи. Негостеприимная, безводная и безлесная песчаная степь, простирающаяся от Аравийского полуострова до самого Евфрата и по ту сторону его, достигающая на западе Сирийских гор и узкой береговой полосы, а на востоке богатых низменностей Тигра и нижнего Евфрата, — эта азиатская Сахара является прародиной сынов Измаила. С той поры, с какой ведет свое начало предание, мы видим там «бедавина», «сына пустыни», раскидывающего свои шатры, пасущего верблюдов или же охотящегося на своем быстроногом коне то за родовым врагом, то за странствующим купцом. Сперва благодаря покровительству царя Тиграна, который пользовался ими для осуществления своих торгово-политических планов, а затем благодаря полному безвластию в сирийской земле эти дети пустыни распространились по всей северной Сирии; особенно большим политическим значением пользовались здесь те племена, которые благодаря соседству цивилизованных сирийцев усвоили первые начатки общественного порядка. Наиболее выдающимися из их эмиров были: Абгар, вождь арабского племени марданов, поселенного Тиграном возле Эдессы и Карр; затем, к западу от Евфрата, — Сампсикерам, эмир арабов Гемесы (Гемс), между Дамаском и Антиохией, и владетель сильной крепости Аретузы; Азиз — глава другой орды, кочевавшей в той же местности; Алкавдоний — князь рамбеев, вступивший в сношения еще с Лукуллом, и многие другие.
Наряду с этими царьками кочевников повсюду появились смельчаки, соперничавшие с детьми пустыни и в благородном промысле разбойничества даже превосходившие их. Таков был Птолемей, сын Меннея, быть может, могущественнейший из этих сирийских разбойничьих рыцарей и один из богатейших людей того времени, господствовавший над областью итиреев (нынешних друзов), в долинах Ливана и на побережье и над лежащей к северу от нее массийской равниной с городами Гелиуполем (Баалбек) и Халкидой и содержавший на свой счет 8 тыс. всадников; таковы же были Дионисий и Кинир, владетели приморских городов Триполя (Тарабл) и Библа (между Тараблом и Бейрутом), и еврей Сила в крепости Лизии, возле Апамеи на Оронте.
Зато на юге Сирии иудейское племя готовилось, казалось, в это время консолидироваться в политическую силу. Благодаря благочестивой и смелой защите древней иудейской национальной религии, которой угрожал нивелирующий эллинизм сирийских царей, род Асмонеев, или Маккавеев, не только достиг постепенно наследственной власти и царских почестей, но эти царственные первосвященники стали также совершать завоевания на севере, востоке и на юге. Когда умер храбрый Александр Янней (675) [79 г.], иудейское царство распространялось к югу по всей стране филистимлян до египетской границы, к юго-востоку — до Набатейского царства Петры, от которого Янней оторвал значительные пространства на правом берегу Иордана и Мертвого моря, а к северу через Самарию и Декаполис до Генисаретского озера; он собирался уже занять здесь Птолемаиду (Акко), чтобы завоеваниями дать отпор нападениям итиреев. Побережье от горы Кармел до Ринокуры, включая и крупный город Газу, принадлежало иудеям; только Аскалон был еще свободен, так что некогда почти отрезанная от моря страна их могла теперь считаться одним из очагов пиратства. Даровитые властители из династии Асмонеев, вероятно, понесли бы свое оружие еще дальше (тем более, что нашествие армян, как раз в тот момент, когда они приближались к границам Иудеи, было устранено от этой области вмешательством Лукулла), если бы рост этого своеобразного воинственного государства священников не был остановлен в самом зародыше внутренними раздорами. Религиозная обособленность и дух национальной независимости, сочетание которых создало царство Маккавеев, вскоре снова разъединились и даже вступили в конфликт между собой.
Укрепившаяся во времена Маккавеев иудейская ортодоксия, или так называемое фарисейство, поставила себе практической целью создание независимой от светской власти иудейской общины из ортодоксов всех стран света; видимой точкой опоры этой общины должен был служить налог в пользу иерусалимского храма, которым были обложены все правоверные иудеи, а также религиозные школы и духовные суды, каноническим же главой — великий иерусалимский синедрион, восстановленный в начале эпохи Маккавеев и напоминавший по своей компетенции римскую коллегию понтификов.
Против этой ортодоксии, косневшей в богословском скудомыслии и в мелочной ритуальной обрядности, выступила оппозиция, получившая название саддукеев. Оппозиция эта была частью догматической, так как эти новаторы признавали только священное писание, а «преданию законоучителей», т. е. канонической традиции, приписывали лишь роль авторитета, но не канонического источника 22 , частью же и политической оппозицией, поскольку они вместо фаталистического упования на мощную помощь бога-Саваофа учили ждать спасения нации от оружия мира сего и в особенности от внутреннего и внешнего усиления Давидова царства, восстановленного в славную эпоху Маккавеев. Ортодоксы находили опору в духовенстве и в народной массе и боролись против злых еретиков со всем беспощадным ожесточением, с которым благочестие всегда борется за обладание земными благами. Новаторы, напротив, опирались на интеллигенцию, которой уже коснулось влияние эллинизма, на войско, где служило много писидийских и киликийских наемников, и на наиболее энергичных царей, которые боролись здесь с церковной властью, как тысячелетие спустя Гогенштауфены боролись с папством. Янней властно сдерживал духовенство; при его двух сыновьях дело дошло до междоусобной войны (685 г. [69 г.] и следующий), вследствие того что фарисеи восстали против властного Аристобула и пытались достигнуть своих целей при номинальном правлении брата его, добродушного и слабого Гиркана. Эта распря не только остановила еврейские завоевания, но и дала иноземным народам случай вмешаться и достигнуть в южной Сирии господствующего положения.
Это удалось прежде всего набатеям. Народ этот часто смешивался со своими восточными соседями, кочующими арабами, но более, чем подлинным сынам Измаила, он приходился сродни арамеям. Арамеи, или, как их называли на Западе, сирийцы, выслали в весьма раннюю пору из своих древнейших поселений возле Вавилона, вероятно, в торговых целях, колонистов к северной оконечности Арабского моря; это и были набатеи, жившие на Синайском полуострове между Суэсским заливом и Аилой и в окрестностях Петры (Вади-Муса). В их портах обменивались товары Средиземного моря на индийские; великий южный караванный путь от Газы к устью Евфрата и Персидскому заливу вел через набатейскую столицу Петру, роскошные и поныне еще горные дворцы и гробницы которой яснее свидетельствуют о набатейской культуре, чем полузабытое предание. Вожаки фарисеев, которым, как и всякому духовенству, победа их партии была дороже независимости и целости страны, просили набатейского царя Арета о помощи против Аристобула, за что они обещали возвратить ему все отторгнутые у него Яннеем земли. Тогда Арет вступил в еврейское царство с 50 тыс. войска и вместе с примкнувшими к нему фарисеями осадил царя Аристобула в его столице.
22
Так, например, саддукеи отвергали учение об ангелах и духах. Большинство известных нам пунктов расхождения между фарисеями и саддукеями касается второстепенных ритуальных, юридических и календарных вопросов. Характерно, что торжествующие фарисеи внесли в список праздничных и памятных дней нации те дни, когда они одержали верх в отдельных диспутах или вытеснили из синедриона его еретических членов.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.