Последний десантник

– Товарищи десантники! – повысил голос майор и выразительно посмотрел на недавнего пассажира. – Перед вами – образцовый боец воздушно-десантных войск. Да, он ушел в самоволку, даже не удосужившись переодеться в гражданку. Да, он нажрался, как последняя свинья. Да, он подрался с ментами… но при этом не посрамил честь ВДВ, – Лавров продемонстрировал перед строем оторванный милицейский погон. – Но при этом даже в таком скотском состоянии он прекрасно понимал, что ему следует во что бы то ни стало прибыть на вечернее построение, чтобы не нарушить Устав. Боец! – Батяня выразительно взглянул на нарушителя. – За образцовое отношение к службе объявляю вам благодарность. За самовольное оставление части и неуставный внешний вид – десять нарядов вне очереди. Вопросы есть? Выполнять!..

Майор Лавров позволил себе немного расслабиться лишь после отбоя. Улегся в кровать, взял с книжной полки первую попавшуюся книжку… Читать не хотелось: буквы расплывались, прыгали перед глазами, и десантник решил перед сном посмотреть телевизор.

Передавали последние новости. В мире по-прежнему было неспокойно. Афганские талибы взрывали себя на многолюдных рынках. В Палестине одни фанатики стреляли в других. В Центральной Африке произошел очередной военный переворот…

Последняя новость почему-то особо привлекла внимание Батяни. В одной среднеазиатской постсоветской республике, где сравнительно недавно был свергнут президент-диктатор, вновь начинались массовые беспорядки. Огромное количество беженцев с юга республики, спасаясь от погромов, устремилось на север. Северяне традиционно не любили южан; к тому же в этой нищей стране не было вдоволь ни продовольствия, ни медикаментов, ни работы. Грядущая гуманитарная катастрофа усугублялась вероятными кровавыми погромами. А ведь такое уже неоднократно случалось в той стране…

Несомненно, очередные беспорядки были спровоцированы бежавшим президентом, уроженцем юга республики, – ведь его скрытые сторонники все еще имели там немалый вес. Судя по сообщениям телевизионного комментатора, в столкновениях могло пострадать и местное русское население.

Уже выключив телевизор, майор почему-то подумал: а ведь главком ВДВ не зря сказал ему недавно: «Возможно, ты мне еще понадобишься…» Как знать – может быть, следующая служебная командировка предстоит именно в Среднюю Азию?

Глава 2

– Только взгляните на этих скотов! – Водитель грузовика презрительно сплюнул в окно. – Грязные шакалы, даже смотреть на них не хочется! Если бы вы меня не попросили – никогда бы этой дорогой не поехал!..

Пассажир грузовика, худощавый брюнет с сухим скуластым лицом, пристально взглянул на обочину горного шоссе. Вдоль дороги, на обломках камней, расположилась живописная группа женщин с маленькими детьми. Длиннополые халаты, широченные азиатские шаровары, нательные рубахи, именуемые тут «койнек», удивительным образом сочетались с ватниками, тулупами и кирзовыми сапогами. При появлении грузовика чумазые дети стремглав бросились к кабине, протягивая руки, – мол, дайте хоть чего-нибудь!

Водитель резко нажал на тормоз и, посигналив, взял чуть левее, чтобы не раздавить попрошаек.

– Беженцы? – уточнил пассажир.

– Ага, с юга. Когда у нас тут на узбекской границе погромы начались, эти к нам, на север, перебрались. Видите юрты? Это их лагерь. Уже четвертый месяц тут сидят…

Скуластый достал из нагрудного кармана мятую пачку сигарет и предложил водителю.

– Ого… – Водитель внимательно взглянул на пачку. – Вы, наверное, издалека к нам приехали?

– Вообще-то я тут родился, – пассажир закурил, протянул зажигалку собеседнику. – А работаю очень далеко отсюда… В одной международной гуманитарной организации, если интересно.

Алое солнце медленно переваливалось через заснеженный срез гор. Грузовик, натужно постукивая стареньким двигателем, лез вверх, к перевалу. Руки водителя уверенно крутили руль. Глядя на серпантин, шофер то и дело косился на пассажира.

Они познакомились два часа назад, на выезде из столицы. Пассажир, стоявший у джипа с открытым капотом, энергично голосовал. За то, чтобы подвезли до перевала, он предложил целых сто долларов. И хотя в этой среднеазиатской стране не принято брать деньги с попутчиков, водитель грузовика не смог отказаться: ведь сотня баксов – это его полуторамесячная зарплата.

– А я вижу, у вас тут беженцев не очень-то любят. – Пассажир стряхнул пепел с сигареты в окно.

– Самим есть нечего, – с готовностью отозвался водитель. – А эти – только попрошайничают да воруют… Хорошо еще, если без оружия. В случае чего держитесь от них подальше. Им может понравиться ваша куртка. Или часы. Или мобильник. Или не понравится ваше лицо. Если честно – при мысли о заглохшем двигателе у меня все холодеет внутри. Вон, еще в начале лета мой приятель вез фрукты, ось полетела, пришлось остановиться. Милиция нашла его на следующий день со сломанной ключицей, переломанными ребрами и разбитой физиономией. И без копейки денег в карманах. Хорошо еще, что жив остался…

– Скажите, пожалуйста, – в голосе пассажира неожиданно послышались заговорщицкие интонации. – А когда вам лучше жилось? При прежнем президенте… или сейчас?

Водитель поперхнулся сигаретным дымом. Вопрос явно был не из легких. Предыдущий президент этой среднеазиатской республики был свергнут несколько месяцев назад. Впрочем, во всем цивилизованном мире «президентом» его почти что не называли. «Диктатор», «сатрап», «средневековый деспот» – именно такими словами определяли его почти все мировые средства массовой информации. Находясь во главе государства целых шестнадцать лет, он умудрился не только полностью развалить довольно крепкую экономику, но и загнать народ в средневековье. Мало кто решался на открытый протест: в стране свирепствовали «эскадроны смерти», которые хватали неугодных и казнили их без суда и следствия.

Но все имеет свой предел. В результате недолгого, но кровавого противостояния народа и ОМОНа диктаторский режим пал. Свергнутый президент запросил помощи у руководства Российской Федерации. Однако там весьма откровенно дали понять: с этим политическим банкротом никто из руководства России никаких дел иметь не желает. В результате в стране было сформировано временное правительство, а свергнутый руководитель страны позорно сбежал вместе со своей камарильей.

По непроверенным слухам, он нашел временное пристанище в одной из ближневосточных стран, где лелеял планы на возвращение. Межнациональные конфликты, то и дело будоражившие народ, были ему только на руку. Так же как и разделение страны на традиционно богатый светский север и бедный исламистский юг, и многочисленные беженцы – как, например, вот эти, с узбекской границы… Правда, точное место жительства диктатора никому не было известно: его преступлениями уже деятельно занимался Международный трибунал в Гааге, и руководство Российской Федерации много бы отдало, чтобы спровадить его на скамью подсудимых.

– Так когда лучше жилось – при прежнем президенте или сейчас? – повторил вопрос пассажир.

– Наверное, все-таки сейчас лучше живется, – поразмышляв, признался водитель грузовика. – Да, нам все еще трудно. Зарплаты маленькие, работы мало, беженцы эти с юга к нам понаехали… Зато теперь мы никого не боимся. Ничего – заживем еще!

– Ну-ну, – хмыкнул пассажир не то одобрительно, не то осуждающе.

Впереди вырастали острые заснеженные вершины. В перспективе шоссе замаячил небольшой горный аил, за которым простирались девственные альпийские луга с войлочными юртами скотоводов-кочевников. До перевала оставалось несколько километров пути.

– Остановите вот тут. – Пассажир положил на приборный щиток стодолларовую бумажку.

– Подождите, куда же вы! – удивился водитель. – Давайте хоть до аила довезу, тут ведь никого нету!

– Спасибо. Меня тут наша машина должна подобрать, мы с коллегой договорились о встрече. – Скуластый спрыгнул с подножки и, подхватив объемный баул, помахал рукой.