Зловещие небеса

– Там же крапива. – Парнишка опасливо покосился на густые заросли у сарая, поглотившие игрушку.

– Это же ты пилота туда послал?

– Я, – согласился Пашка.

– Значит, ты его и должен оттуда вытащить, несмотря на крапиву. Ты за него в ответе.

– Может, он сам выберется?

Мальчишка тыкал пальцем в кнопки на джойстике, но вертолет отзывался лишь короткими подвываниями. Конечно же, майор мог бы сам забраться в заросли и принести оттуда игрушку. Подумаешь, крапива! Но Лавров понимал, что сейчас Пашка сам себе преподал урок, который должен был накрепко выучить.

– Короче, руководитель полетов, думай, как выполнить задачу. А я пойду рыбу ловить. – Комбат потрепал Пашку по волосам. – Безвыходных ситуаций не бывает. Запомни это.

Летное поле авиабазы индийских ВВС упиралось в подножье Гималаев. Величественные горы просматривались сквозь сизую дымку и казались нарисованными нежной пастелью на фоне неба. Неподалеку от ангаров серебрился суперсовременный самолет несколько необычного вида с эмблемами ВВС России на крыльях. Возле него на приставных лестницах и стремянках колдовали техники, готовили к предстоящему полету. Работали одновременно две бригады – российская и индийская. Местные специалисты перенимали опыт по обслуживанию боевой машины. Рядом дожидался своей очереди громоздкий бензовоз, чтобы залить в баки горючее.

Немолодой летчик-испытатель, уже облаченный в комбинезон, любовно присматривался к своей машине. Уж кто-кто, а он знал все ее возможности, многочисленные преимущества и единичные недостатки с капризами. Ведь именно он – подполковник Илья Геннадьевич Полозов – провел все заводские испытания новейшего российского многоцелевого штурмовика-истребителя. Уже вторую неделю он совершал демонстрационные полеты на этой необычной машине здесь, в Индии. По большому счету новый штурмовик-истребитель, над созданием которого российские оборонщики работали последние десять лет, не имел аналогов в мире. По некоторым показателям с ним мог сравниться лишь американский собрат по классу, совсем недавно выведенный на всемирный рынок вооружений. Однако по цене американец вдвое превышал российскую машину и при этом значительно уступал ей в мощности вооружения.

Вот теперь индусам и нужно было определиться с тем, какой самолет приобретать для нужд своих военно-воздушных сил. Вопрос не шуточный, стоимость будущей закупки обозначалась числом с девятью нулями.

Летчик-испытатель казался спокойным, хотя, конечно же, нервничал. От того, как пройдет сегодняшний демонстрационный полет, зависело многое. Вся согласованная ранее программа показательных полетов была уже выполнена. Казалось бы, индийские военные получили толковые и яркие ответы на все свои сомнения в надежности самолета, убедились в его превосходстве над американским аналогом. Однако буквально вчера от Министерства обороны Индии пришло неожиданное пожелание испытать российский штурмовик еще и в условиях высокогорья. Как известно, заказчик всегда прав, ведь это он платит деньги, поэтому может рассчитывать на исполнение любого своего разумного каприза. Вот и пришлось перебазировать машину на самую высокогорную индийскую авиабазу, расположенную вблизи Гималаев.

Конструктор не сомневался в том, что даже в условиях разряженного воздуха машина при полете покажет отличные характеристики. Ведь подобные испытания уже проводились в одной из среднеазиатских стран СНГ.

– Не думаешь, что погорячился? Может, отменим проход ущелья? – спрашивал конструктор, стоя рядом с Полозовым. – В конце концов, главное сегодня – показать, что мощность двигателей после взлета не упадет. Мы же не цирковой номер готовим.

Техники как раз устанавливали на самолет «черный ящик». Так данный агрегат в народе называют, а на самом деле это контейнер ядовито-оранжевого цвета, чтобы его было хорошо видно и в траве, и на снегу, и под водой. При аварии он может улететь куда угодно! А понять причину катастрофы можно, лишь прокрутив назад записи показаний всех приборов и переговоров пилота с землей. Этот оранжевый контейнер необычайно прочный, его можно опускать на дно морское, сбрасывать со скал, помещать в огонь. Если в гражданской авиации запись, хранящаяся в «черном ящике», ведется на обычную магнитофонную ленту, то в военной – на тонкую стальную проволоку, которую ничто не повредит. Самолет сгорит, взорвется, разобьется о скалы, но «ящик» останется целым и раскроет тайну крушения. Вот только для этого его нужно сперва отыскать. Но о «черном ящике» конструктор с летчиком-испытателем вслух так и не упомянули, хотя оба и подумали о нем. Заговаривать о таких вещах перед вылетом у авиаторов считается плохой приметой.

– Полеты как называются? – Илья Геннадьевич прищурился. – Показательные!..

Значит, надо продемонстрировать что-нибудь эффектное. Ты же сам со мной вчера согласился. Взлет, он и есть взлет. Внешне ничего обычного не происходит. А мы должны удивить. Поставить жирную точку в переговорах о закупках партии наших самолетов. Да так это сделать, чтобы у индусов челюсти отвисли, а про американцев они забыли раз и навсегда. Ничего лучшего, чем пролет по узкому горному ущелью в условиях ограниченной видимости, и придумать невозможно. Ты же за электронику поручиться можешь. Она самолет и проведет в автоматическом режиме. Мы же вчера все на симуляторе до мельчайших деталей отработали.

Конструктор кивал, возразить ему было нечего. Летчик-испытатель был прав. Следовало добить покупателей именно полетом, эффектным до артистизма.

Техники уже закрывали лючки, сворачивали приборы, убирали стремянки. Заурчал и подъехал заправщик.

– Что ж, не буду мешать, – сказал конструктор и неторопливо пошел к помосту под тентом, видневшемуся на краю взлетно-посадочной полосы.

Он поднялся по лестнице и занял место за руководителем полетов, рядом с представителем «Росвооружения». Чуть поодаль расположилась группа индийских военных, представители конкурирующей американской авиакорпорации и пакистанский военный атташе, пожелавший присутствовать при показательном полете.

Российский штурмовик уже запускал двигатели. Пламя, вылетающее из двойного сопла, лизало стальные отбойники. Самолет плавно сдвинулся с места, прозрачный колпак над головой пилота опустился и плотно присосался к фюзеляжу.

Штурмовик проехал в начало полосы и развернулся. Прозвучала команда «к взлету». Полыхнуло пламя, струя раскаленного воздуха погнала по дорожке пыль. Вибрирующий самолет несколько секунд стоял на месте, а затем стремительно рванул вперед. Полозов поднял его в воздух после короткого разбега, прямо перед помостом со зрителями, так, чтобы ни у кого, даже без всякого знакомства с цифрами, не возникло сомнений в том, что машина на высокогорье ничуть не слабее, чем в стандартных условиях.

Все, не сговариваясь, задрали головы и проводили машину взглядами. Затем представитель Минобороны Индии, отвечающий за закупки нового вооружения, сдержанно зааплодировал. Его поддержали даже американцы. Штурмовик заложил круг над летным полем, снизился, сбавил скорость, задрал нос и пошел прямо над взлетно-посадочной полосой. Он даже не летел, а полз, стоя почти вертикально, с легким наклоном вперед, опираясь на снопы раскаленного газа, вырывающиеся из сопл. Зрелище завораживало. Чувствовались мощь и послушность машины. Совершив этот эффектный проход перед самым помостом, Полозов прямо с места, не меняя наклона, практически вертикально взмыл в небо. Конструктор вытер вспотевший лоб.

Один за другим с полосы поднялись в воздух и два истребителя индийских ВВС. Вскоре они уже шли в общем строю с многоцелевым российским штурмовиком. Машины пролетели низко над помостом и, качнув на прощание крыльями, ушли в сторону гор, покрытых вечными снегами. Вскоре гул мощных двигателей растворился в синеве неба…

Три реактивных самолета вспарывали воздух, оставляя за собой белые реверсивные полосы. Внизу сверкали вечными снегами горные вершины, казавшиеся совсем близкими. Даже Николай Рерих, великий художник, писавший гималайские пейзажи, не смог бы передать всего их величия с такого ракурса. Тут можно было бы и полихачить, пройтись низко над хребтом. Электроника позволяла удерживать самолет на заданной низкой высоте над поверхностью земли, огибать рельеф. Но Полозов видел деревни, расположенные в узких горных долинах. Не стоило рисковать без надобности. Снежную лавину способен привести в движение даже резкий звук.