Боевое сафари

– Погоди, Сеня, – тихо ответил Володя, продолжая смотреть на город. – Спешка хороша в трех случаях: при диарее, ловле блох и когда спишь с чужой женой. В других случаях она противопоказана, а иногда даже и смертельна...

Сейчас Володя больше всего жалел, что у него нет с собой бинокля. В разведгруппе они были только у двоих – у него, как у снайпера, чтобы вести общее расширенное наблюдение, и у командира группы Демидова. Отправляясь в город, свой бинокль Володя решил не брать. Как-то не вязалась, по его мнению, военно-полевая оптика с имиджем мирного туриста. И вот теперь он, прищурившись, всматривался в улицы незнакомого города, пытаясь понять, что их там ждет. Но, как ему показалось, ничего необычного на окраине не было. Локис уже начал думать, что рассказы о беспорядках не что иное, как банальная журналистская утка.

– Ты чего тянешь, Медведь? – с беспокойством спросил Чижиков, стоя рядом с Локисом и переводя тревожные взгляды со своего товарища на городскую панораму.

– Предчувствия нехорошие, – тихо ответил Володя. – Как-то все тихо, не люблю такого... Ты осторожней здесь – сам понимаешь, чужая страна, чужие порядки...

– Еще поучи меня, – вскинулся Чижиков, больше для проформы, чем всерьез.

– Ладно, пошли...

Разведчики спустились в пригород. Зорко присматриваясь к встречавшимся им прохожим, они неторопливо пошли по тротуару, совершенно не зная, в какую сторону им надо идти. Несколько раз десантники свернули в какие-то переулки, миновали несколько проходных дворов. Какой-либо враждебности в их адрес никто из арабов не высказывал, хотя Володю не покидало чувство, что все они смотрят на белокожих туристов если не с откровенной ненавистью, то уж точно с плохо скрываемой неприязнью. Закутанные до самых глаз женщины, едва заметив идущих навстречу разведчиков, шарахались от них в сторону. Выбрав среди немногочисленных прохожих араба с седой, аккуратно подстриженной бородкой, одетого по-европейски, но с национальным тюрбаном на голове, Володя попытался заговорить с ним по-английски. Но как только Локис успел проговорить: «Экскьюз ми, сэр», араб, окатив десантника презрительным взглядом, отвернулся, пробормотав что-то на своем языке, и неторопливо зашагал по улице в противоположную сторону.

– Чего это они? – с плохо скрываемой тревогой в голосе спросил Чижиков.

– Да хрен его знает... – пожал плечами Володя. – Этот баран, – он кивнул в сторону араба, с которым только что пробовал заговорить, – вообще, похоже, на хер нас послал... Дикий народ.

Чижиков поскреб затылок.

– И что теперь делать будем?

Локис раздраженно поморщился. Они остановились возле чего-то вроде магазина или кафе, окна которого были плотно закрыты металлическими ставнями. Вокруг тянулся низенький металлический же витой заборчик.

– Хрен поймешь этих чебуреков, – пробурчал Чижиков, озираясь по сторонам. – Ей-богу, как в сказке! Иди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что...

Володя продолжал отмалчиваться, невнимательно слушая ворчливое возмущение сослуживца и лихорадочно прикидывая, в какую сторону им идти. Напряжение, которое внезапно возникло у него, как только они подошли к Тунису, не прошло. Наоборот, оно продолжало расти. Володя буквально всей кожей ощущал опасность, но не мог понять, откуда или от кого она исходит. И только когда метрах в тридцати от десантников как из-под земли возникли пятеро молодых парней, одетых во все черное, в солнцезащитных очках, напряжение у Володи исчезло. Теперь было все предельно понятно. Решительные лица аборигенов и короткие телескопические дубинки в их руках красноречиво говорили, что они собираются делать. Парни шли молча, быстро, не делая никаких лишних движений.

– Ну вот и начинаются неприятности, – пробормотал Локис, доставая из-под рубашки нож. – Приготовься, Чиж, сейчас нам попытаются сделать больно...

Краем глаза Володя заметил того самого господина в европейском костюме и в тюрбане. Он курил сигару, стоя немного в стороне, и с интересом следил за развивающимися событиями.

– Спину, Чиж, – тихо скомандовал Локис. – Стреляем только в самом крайнем случае.

Диверсанты быстро прижались друг к другу спинами. Локис зажал рукоять ножа в ладони, прижав лезвие к внутренней стороне локтя так, чтобы противники не сразу увидели, чем вооружен разведчик.

Мужчины напали без обычного восточного скандала – молча, свирепо. И вполне грамотно. Увидев, что десантники заняли круговую оборону, они мгновенно окружили их и бросились почти одновременно. Володя, глядя чуть выше бровей того, которого он наметил на роль первой жертвы, спокойно дождался, когда тот окажется на расстоянии полутора шагов от него, и, чуть присев, перехватил руку с занесенной над его головой дубинкой в районе плеча, останавливая удар. В следующую секунду сверкнувший в солнечных лучах клинок рассек нападавшему сонную артерию. Брызги горячей крови попали Володе на лицо. Не замечая этого, он рывком повернул умирающего вправо, подставляя его свесившуюся голову под удар дубинки. Мощная гайка на конце «телескопички» проломила бандиту череп. Отбросив дергающееся в предсмертных судорогах тело в сторону, Локис одним маховым ударом распорол живот второму нападавшему, который только собирался сделать второй замах. Удар ножа был настолько молниеносным, что человек даже не почувствовал боли. По инерции он опустил дубинку, рассчитывая поразить Володю и еще не понимая, что его убили.

Покончив с теми, кто нападал на него, Локис резко обернулся, чтобы помочь своему другу, и облегченно вздохнул. Видимо, у этих бандитов была не особо богатая фантазия. Нападали они совершенно однотипно. Чижиков, перехватив руку своего противника, так же, как и Локис, подставил его голову под дубинку соседа, одновременно обезоружив убитого. Он не стал делать «телескопичкой» размашистых движений, тем более что прекрасно знал все ее положительные и отрицательные свойства. Семен сделал короткое, резкое движение рукой. Мощные пружины, из которых состояли звенья дубинки, согнувшись и тут же распрямившись, выбросили шарик снизу вверх, с хрустом вогнав его точно посередине подбородка опешившего бандита. Того подбросило в воздух, развернуло и опрокинуло на тротуар. Изо рта густой широкой полосой начала медленно вытекать кровь.

Схватка была настолько короткой, что никто не успел понять, что произошло. Даже уцелевший боевик, который так и не успел вступить в схватку, растерянно смотрел на трупы своих товарищей, не зная, что ему делать.

– Уходим, Чиж, – крикнул Локис, первым устремляясь по улице.

Семен не заставил себя ждать. Через несколько секунд они растворились в грязных пыльных переулках Туниса, которые прятались за фасадами современных зданий...

Глава 6

Когда Чернов привел на террасу, где отдыхали разведчики после побега из аэропорта, подрезанную им в башне девушку, глаза Купца выкатились сами собой.

– Что за хрень, Капрал? – грозно и в то же время немного растерянно спросил он. – Ты где это чудо откопал?

Он с головы до ног осмотрел спутницу Чернова, одетую в старые, потрепанные джинсы и плотную военную рубашку, правый рукав которой был задран, а из-под него торчала черная тряпка.

– Спокойно, Купа, – быстро проговорил Андрей. – Я тут, можно сказать, языка добыл, а ты ругаешься... Кстати, ее перевязать надо. Проходи, чего встала? Как засватанная... – Чернов легонько подтолкнул девушку вперед.

– Здравствуйте, – несмело поздоровалась та на русском языке, проходя на террасу.

– Опаньки! – приподнял голову Круглов. – «Распространенье наше по планете особенно заметно вдалеке...» Вы откуда взялись, мамзель?

Остальные разведчики тоже поднялись, откровенно, не стесняясь рассматривая свою неожиданную «гостью».

На вид девушке было лет двадцать пять. Невысокого роста, с гибкой, стройной фигурой, коротко подстриженными иссиня-черными волосами и оливковым цветом кожи лица. В ней была та самая смесь восточного и славянского, которая часто привлекает внимание мужчин. Черные миндалевидные глаза смотрели на мужчин открыто, без всякой тени страха. Казалось, что ее нисколько не удивляет присутствие в Северной Африке нескольких русских парней, одетых в полувоенную форму да к тому же вооруженных автоматами. Немного смущаясь, зажимая плечо правой руки, девушка прошла на веранду и опустилась на старые кошмы и одеяла, немного в стороне от разведчиков.