Страница 52 из 66
— Она уже мертва, — своим хриплым голосом тихо произносит Гудманз. Полковник смотрит на меня и слегка кивает.
Пока внимание Страйдена приковано к Полковнику, он не замечает, как я подхожу к кровати. Женщина также смотрит на Полковника, возможно, размышляя о том, почему у нее дома появился офицер безопасности. Я наклоняюсь над кроватью, и до того как женщина понимает, что происходит, хватаю ее за горло двумя руками. Она издает придушенный вскрик и начинает вслепую махать руками, ее ногти впиваются мне в лицо. Она корчится и дергается, пока я сжимаю сильнее, ее глаза смотрят на меня, в них по очереди отражается то мольба, то гнев. Я чувствую, как кто-то хватает меня за плечи, Страйден орет что-то мне в ухо, но вся моя вселенная превратилась только в меня и эту женщину. Ее сопротивление слабеет, и руки падают на постельное белье, которое собралось вокруг нее из-за судорожной борьбы. Окончательным усилием я выдавливаю из нее жизнь, ее мертвые глаза смотрят на меня в замешательстве и обвиняют. Я чувствую, как кто-то оттаскивает лейтенанта флота от моей спины, и медленно отпускаю ее горло. Я смотрю на ее симпатичное личико, в данный момент фиолетовое от удушения, и ничего не ощущаю. Ни вины, ни раскаяния.
Внутри меня, казалось, умерла еще одна часть человека.
— Это было слишком, — с сомнением высказывается Лорон, когда я падаю на кровать.
— Как Гудманз сказал, она уже мертва, — отвечаю я им всем, — если мы преуспеем, они все будут мертвы, все три миллиона.
— Что? — спрашивает Лори, подходит к кровати и закрывает глаза мертвой женщины.
— Мы ведь не собираемся отключить плазменные реакторы, а, Полковник? — спрашиваю я, глядя на Шеффера.
— Нет, — отвечает он коротко и качает головой.
— Я не техножрец, но в улье мне довелось запускать плазменные реакторы, — объясняю я им, шлепаясь на пластиковый стул рядом с тем, что выглядит как туалетный столик, — как только их запустили, то нельзя выключить, это питающий сам себя процесс. Но вы можете перегрузить их.
— Мы собираемся перегрузить один из плазменных ректоров? — спрашивает Лорон, поворачиваясь к Гудманзу и Полковнику, которые стоят у двери.
— На самом деле, все три, — отвечает Гудманз, — они неразрывно связанны друг с другом, если один выйдет из строя, остальные тоже.
— Назовите меня тупой, — говорит Лори, садясь на край кровати, — но я до сих пор не понимаю, к чему вы клоните. Мы вырубаем питание, перегружая реакторы, а не отключаем их, и что?
Гудманз тяжело вздыхает и опускается на кровать рядом с Лори, в каждом его движении сквозит усталость.
— Давай я попробую объяснить в терминах, которые вы сможете понять, — говорит он, глядя на нас всех по очереди, — плазменный реактор, в сущности — миниатюрная звезда, запертая внутри гравиметрических и электромагнитных силовых стен. Если вы снимите благословение Бога-Машины с этих щитов, в звезде начнется цепная реакция, и, в конечном счете, произойдет детонация. Три плазменных реактора вызовут взаимную цепную реакцию, которая вызовет взрыв, радиусом примерно в шестьдесят километров.
— Не останется ничего кроме пепла, — добавляет Полковник, — а в самом эпицентре не останется даже пепла.
— Похоже, что это чересчур чрезвычайный способ выиграть войну, — высказывается Страйден, который совершенно не успокоился.
— Мы должны сделать именно так. Больше я вам ничего не скажу, — решительно заявляет Полковник, — мы должны двигаться дальше, я хочу найти еще один терминал, чтобы Гудманз мог проверить, что там делает служба безопасности. Как эксперт, я считаю, что к этому времени найдут хотя бы одно тело, и хочу знать, подозревают ли они о вражеском проникновении. Нам придется продвигаться еще осторожней.
ПРИМЕРНО полчаса спустя, мы идем вдоль главного вроде бы проезда через фабричную зону. Закрытые массивными ставнями ворота заполняют одну из стен, полагаю, они указывают на закрытые места, где рабочие больше не могут производить боеприпасы. Потолок и стены выложены скорее из кирпича, чем из металла, но теперь уже знакомая любовь Тифонцев к различным цветам и геометрическим фигурам, воплотилась в огромную мозаику, которая покрывает пол проезда шириной в двадцать метров. Кроме Гудманза, которые носит свою обычную робу, так как техножрецы здесь обычное дело, мы все переоделись в гражданскую одежду, взятую из жилищных блоков, где я задушил женщину. Лори получила симпатичное ярко синее платье и шляпку, которую она нашла, в то время как ее брат, Страйден и я надели серовато-коричневые рабочие комбинезоны.
Полковник, пусть сгниет его душа, умудрился найти что-то вроде свадебного костюма, узкие черные бриджи и длинное темное синее пальто. Это совсем не отличается от одежды окружающих, как вы могли бы подумать, кажется, что такую же одежду носят здесь достаточно высокопоставленные гражданские. Кронин нашел какую-то безрукавку из грубой ткани и леггинсы, которые ему коротковаты. Судя по небольшому размеру и инструментам, которые мы нашли в этой квартире, я полагаю, они принадлежали ключнику. На Олимпе у нас были такие, что ж, они до сих пор там есть, я полагаю. Их работа заключается в том, чтобы пролезать во внутренности машинерии и подтягивать гайки и цепи. Это опасная работа, потому что ты не можешь себе позволить остановить машину, и с легкостью можешь потерять конечность или голову в какой-нибудь вращающейся установке или насосном поршне. Самое жестокое, что я видел — отослать пару других ключников вытаскивать тело, которое застряло в трансмиссионном механизме. Конечно же, во время полномасштабных торговых войн, их работа заключалась в прямо противоположном, они проникали на вражеский фабрики и устраивали саботаж.
Мы практически безоружны, поскольку побросали захваченное оружие в дробилку для отходов жилого комплекса. Хотя у меня в комбинезоне всегда спрятан нож, так что я не был полностью беззащитен. В этот момент вокруг появляется намного больше людей. Я думаю, должно быть, пересменка, несколько минут назад звучал клаксон и улицы, хотя я называю их улицы, на самом деле это широкие коридоры, наполняются толпами. Здесь, под землей, я чувствую себя как дома. Когда я оказываюсь в других городах, у меня всегда оставалось странное чувство, словно кто-то украл крышу. Я полагаю, если вы рождены в улье, вы будете испытывать то же самое. Мы немножко разошлись, чтобы не привлекать к себе слишком много внимания, после того как Гудманз сказал нам направляться против часовой стрелки по второму кольцу.
Гудманз нашел еще один терминал, к которому подключился, и сказал, что силы безопасности бурно обмениваются докладами. Какой-то умный офицер осознал, что есть связь между волной убийств во внешнем кольце и кровавым следом рядом с воротами в следующий круг. Так же возник вопрос о мертвых солдатах в сторожках, и они усилили охрану третьего кольца, в которое мы как раз и собираемся. Гудманз уверил нас, что там будет гораздо больше трафик между вторым и третьим кольцом, так как это гражданские зоны, но если у охраны зудит, то будут всяческие проблемы.
Шагая рядом со Страйденом, который затих и обиделся после того, как я убил женщину, я ловлю обрывки разговоров между людьми вокруг. Большинство болтает об обыденных вещах: как на полу фабрики босс имел какую-то распутную девку, какие планы на свадьбу, насколько в последнее время испортилась еда в фабричных столовых. Повседневная жизнь отрицает бушующий поблизости конфликт.
Но они так же немного говорят о войне, и это начинает смущать меня. Они говорят об этих «проклятых повстанцах» и «армиях предателей» вставших лагерем под их стенами. Эти люди, кажется, считают, что повстанцы мы, а не они. Они обвиняют повстанцев, я имею в виду на самом деле Империум, что те начали войну и атаковали без предупреждения. Я спрошу об этом Полковника, если в этом будет какой-то смысл, но я полагаю, что он не даст мне прямого ответа.
Когда люди вокруг начинают расходиться, я замечаю впереди нас Кронина, кажется, он спорит с парой местных работяг. Должно быть, он разделился с Лороном, который должен был приглядывать за больным на голову. Ругаясь про себя, я спешу вперед.