Страница 46 из 66
Тот начал палить из пистолета в монстра перед собой и нырнул обратно к двери, перекатился на другую сторону и вставал на ноги. Через мгновение дверь с глухим ударом закрылась, запечатав ненасытного хищника. Глубоко выдохнув от облегчения, он услышал, как мощные конечности врезаются с другой стороны в дверь, прерываемые визгом, когда длинные когти распарывали металл. Шум бесполезной атаки прекратился через несколько секунд, замененный царапающим звуком когтей, удаляющихся вдоль бокового туннеля.
— Так желает Император, я тебя еще поймаю, — сказал он существу с другой стороны двери, криво усмехнувшись, потом развернулся и побежал обратно по коридору.
Глава седьмая.
Новое Солнце.
+++ Начинается операция Новое Солнце. +++
Мы с Полковником подходим к огромному комплексу бункеров, четыре или пять здоровых модуля соединены закрытыми проходами. Люк, к которому он ведет меня, охраняется двумя полицейскими комиссариата, черные пластины их панцирей блестят от непрерывного дождя. Их полные отвращения взгляды жалят сильнее, чем холодный ветер и резкий дождь по голой коже, всецело давая понять мне о моем плачевном статусе. Мои зубы стучат от холода, мое обнаженное тело охладил дождь, мои ноги оцепенели от ходьбы по лужам и грязи глубиной по лодыжку. Половина моего лица покрыта грязью, после того как я недавно поскользнулся, а голени исцарапаны попадающимися наполовину утопленными мотками колючей проволоки. Я сильно сжимаю свою грудь руками, дрожу и пытаюсь сохранить хоть чуть-чуть тепла. Они следят за мной, пока Полковник отпирает замок люка, после чего взмахом приглашает меня внутрь. В нескольких метрах вниз по коридору слева от меня еще одна дверь и, подгоняемый жестом Полковника, я открываю ее и захожу внутрь.
На маленьких койках на другой стороне от двери находятся оставшиеся штрафники «Последнего шанса»: Линскраг, Лори, Лорон и Кронин. Полковник поведал мне, что как раз после того как они оставили меня, Гаппо умудрился подорваться на плазменной мине, — тяжелая смерть, — его останки разбросало по огромной площади. Это было горько слышать, хотя я подозреваю, что Гаппо был бы рад такой смерти, потому что таким образом предупредил остальных об опасности.
Они изумленно пялятся на меня. Они и раньше видели меня голым, каждый день на корабле, во время очищающих процедур после ежедневных тренировок, по правде говоря, но я, видимо, совершенно потрясающе измазан.
— И Святой Фистин вышел к врагу без оружия и брони, — пошутил Кронин и они все радостно заржали. Секунду я стою оскорбленный, после чего начинаю смеяться вместе со всеми, осознавая, что, видимо, представляю собой особенно жалкое зрелище.
— Не совсем без оружия, — язвительно отшучиваюсь я, многозначительно глядя ниже своего обнаженного живота, получаю в ответ взрыв смеха.
— Ну, это скорее так, пистолетик, а не пушка… — с притворной тоской вздыхает Лори, вызывая еще один приступ охрипшего хохота. Пока мы валяемся от ребяческого смеха, я слышу, как за мной кто-то заходит и, обернувшись, обнаруживаю Полковника. Он несет свернутый боевой комбез, рубашку и бронежилет, и сваливает все это на одну из коек.
Позади него полицейский тащит пару ботинок и противоосколочный шлем стандартного образца, он добавляет все это в кучу.
— Поставить новые ботинки не на пол — это плохая примета, — говорю я уходящему полицейскому, но за темным визором шлема невозможно разглядеть его реакцию.
— Помолчи, Кейдж, — отвечает мне Полковник, кивнув головой в сторону двери, ведущей из комнаты бункера, — там помоешься и оденешь униформу.
За дверь находится крохотная душевая кабинка. В маленьком алькове я нахожу жесткую мочалку и бесформенный кусок пахнущего лазаретом мыла, и начинаю скоблить себя под прерывистыми струйками холодной воды, которая сочится из душа, когда я пару раз качну ручной насос.
Холодная, но чистая и взбадривающая. Я вытираюсь полотенцем и одеваюсь, снова ощущая себя человеком, впервые за прошедшие полутора суток с тех пор, как предпринял попытку вырваться на свободу. Полковник снова уходит, и пока я готовлюсь, остальные сидят погруженные в свои собственные мысли.
— Я знал, что ты не умер, — говорит Линскраг когда я заканчиваю, — но понял, зачем ты это делаешь. Извини, кажется, это не сработало.
— В любом случае, спасибо, — пожав плечами, отвечаю я, — хотя каким, черт, образом узнал Полковник?
— Когда мы добрались сюда, начали поступать какие-то странные доклады, — отвечает Лорон, сидящий на краю одной из коек и шатающий ногами над полом, — полиция сказала Полковнику, что патруль штурмовиков нашел уничтоженное в своем же лагере отделение вражеских лазутчиков, около трех километров от линии фронта. Никого не должно было быть в этой зоне, и Полковник сказал, что только ты можешь быть настолько туп, чтобы оказаться там. Он оставил нас здесь и отправился за тобой.
— Это ты убил это отделение, Кейдж? — спрашивает с порога Полковник, заставляя от неожиданности всех взглянуть на него.
— Да, сэр, — отвечаю я, садясь на пол, чтобы зашнуровать ботинки, — и рад, что так поступил, несмотря на то, что это помогло вам поймать меня. В противном случае, в том месте уже бы все кишело повстанцами.
Он просто кивает и что-то уклончиво ворчит.
— Я хочу, чтобы вы все познакомились с новеньким, — говорит он через секунду, отходя в сторону от двери и махнув кому-то на той стороне. Шагнувший через дверь человек завернут в темно-фиолетовую робу, эмблема черепа с шестеренкой вышита серебром на верхушке его капюшона, он мгновенно выдает в нем техножреца из Культа Механикус.
— Это адепт Гудманз, прибывший с мира-кузницы Фрактрикс, — представляет его Полковник, — чтобы уберечь вас от утомительных расспросов, я скажу вам, что он здесь за снабжение Имперским оружием пиратов, совершающих набеги на конвои Флота. Самое серьезное злоупотребление должностным положением, я уверен, что вы с этим согласны.
Гудманз пошаркал к нам, снял капюшон, открыв уставшее, иссохшее лицо. Он лыс, на его черепе красуются сморщенные шрамы, через которые недавно удаляли импланты. Его слезящиеся глаза равнодушно смотрят на нас, я слышу его рваное и напряженное дыхание.
— Пусть почувствует себя как дома, — добавляет Полковник, — я вскоре вернусь.
С уходом Полковника, мы всерьез принялись расспрашивать нашего последнего «рекрута».
— Не очень-то расклад для тебя, — говорит Ланскриг, непринужденно скрючившись на койке в дальнем конце длинной комнаты.
— Все же лучше, чем альтернатива, — с гримасой отвечает Гудманз, осторожно опускаясь на одну из других коек, его голос натужный, хриплый шепот.
— Ты выглядишь совершенно изможденным, — говорю я, глядя на его усталые, хилые формы.
— Мне двести восемьдесят шесть, — печально хрипит он, низко склонив голову.
— Они забрали мои улучшения, без регулярных доз масел анти-старения и должного технического обслуживания, я умру от возрастающей дисфункции тела в течение месяца.
Мы сидим и размышляем над этой информацией секунду, после чего Лорон прерывает ход мыслей.
— Я думаю, что предпочел бы, чтобы меня повесили и дело с концом, — говорит он, какая головой в изумлении.
— Они бы не повесили меня, молодой человек, — отвечает ему техножрец, переводя взгляд на нас по очереди, в его глазах внезапно засветился интеллект и понимание, — мои хозяева превратили бы меня в сервитора. Мою память бы вычистили. Мои биологические компоненты на постоянной основе соединили бы с какой-нибудь системой ментального контроля или с чем-то похожим. Я мог бы размышлять, но не жил бы, просто существовал. В подсознании я бы знал, что живой, дышащий человек, но так же не мог бы отринуть окончательный синтез с Богом-Машиной. Не совсем жив и не совсем мертв. Это обычное наказание за предательство великих Адептус Механикус. Ваш Полковник, должно быть, имеет хорошие связи, чтобы противостоять мести Культа Механикус.