Страница 10 из 66
— Заткнись и слушай! — остановившись, он щерится в ответ, после чего прикладывает палец к губам и сужает глаза. Я делаю, как он сказал, медленно дышу, стараясь уловить звуки джунглей вокруг нас. Я могу слышать только дробь дождя по листьям и плеск в грязи на тропинке. В кронах деревьев шумит слабый ветер.
— Ничего не слышу, — отвечаю я ему, простояв около минуты.
— Именно, — настойчиво кивнув, отвечает он, — с тех пор как мы приземлились, все вокруг поистине вопило, насекомые и птицы, теперь не слышно даже писка!
— Сержант Бексбауэр! — подзываю я ближайшего бойца перед нами, который остановился и смотрит на нас, вероятно раздумывая, а не решили ли мы, несмотря на низкие шансы прожить долго в этом месте, сделать ноги. — Иди и позови Полковника из головы колонны. Возможно, у нас проблемы.
Он машет рукой и бежит по тропинке, расталкивая плечами парней, большим пальцем указывая в нашу сторону и отправляя их к нам. Среди них я вижу Франкса, который ломится прямо к нам. Он трусит под дождем и по лужам, затем внезапно его глаза расширяются и он открывает рот, чтобы заорать, но не издает ни звука. Он пытается резко остановиться, его ноги проскальзывают, опрокидывая сержанта спиной в грязь. Я слышу, как сдавленно глотает Линскраг, и бросаю взгляд через плечо. От того, что я вижу, мое сердце прекратило биться, кажется, на целую вечность.
Примерно в пятидесяти метрах позади нас, меж деревьев выступает вперед огромная голова рептилии, длинной с меня. Ее желтые глаза размером с тарелку свирепо смотрят прямо на нас, вместо черного зрачка вертикальная щель.
— Стой спокойно, — уголком рта говорит мне Линскраг, — некоторые ящерицы не видят неподвижные предметы.
Ручейки пота и холодок бегут по моей спине, и мне хочется задрожать.
— Какого фрага нам делать? — напряженным голосом спрашиваю я, медленно продвигая правую руку к висящему в кобуре на поясе лазпистолету.
— Ты думаешь, он поранит ее? — шепчет Линскраг.
Зверюга делает пару шагов вперед, массивные мускулистые плечи гнут стоящие на пути стволы деревьев. Она покрыта чешуйками размером с мое лицо, зелеными и блестящими, которые превосходно сливаются с окружением и промоченной листвой деревьев. Ее камуфляж почти совершенство, я так понимаю, мы могли просто пройти мимо нее. Она делает еще один шаг, и я вижу, как ее ноздри раздуваются, нюхая воздух.
— Есть шансы, что она жрет кусты и прочую хрень? — шепчу я Линскрагу, не особо на это надеясь. В качестве ответа распахивается огромная пасть, являя ряд за рядом зазубренные зубы, явно предназначенные рвать плоть и крушить кости.
— Не думаю, — отвечает Линскраг, медленно делая шаг назад, скорее шаркая ногой по грязи, чем выдергивая ее. Я следую его примеру, скользя ботинками по лужам, пока мы медленно отходим назад.
— Что за задержка? — слышу я, как кричит кто-то, но не осмеливаюсь оглянуться назад, чтобы посмотреть кто это.
Огромная голова рептилии покачивается влево и вправо, стараясь двумя глазами рассмотреть нас на тропинке. Она фыркает и четыре огромных ноги бегут вразвалочку, толстая шкура царапает кору деревьев по обеим сторонам тропинки, хвост описывает широкие дуги из стороны в сторону, разбивая в щепки ветки толщиной с мою руку.
— Может уже пора бежать? — спрашиваю я Линскрага, мою челюсть сводит от страха, дрожь начинает подниматься от ног и выше.
— Еще нет, — говорит он, и я слышу, как он тяжело, но устойчиво дышит, словно успокаивает себя, — еще нет.
Эта тварь кидается по тропинке к нам, набирая скорость, и я ощущаю, как дрожит земля от ударов ее огромного веса. Она больше чем боевой танк, где-то одиннадцати метров длинной, не считая хвоста. Я могу различить ее глубокое дыхание и постоянный рык, который становится громче с каждой секундой. Она набирает ускорение, теперь уже двигается со скоростью неторопливо бегущего человека и разгоняется все сильнее. Остается около десяти метров, когда я чувствую, что Линскраг дернулся.
— Бежим! — он орет мне в ухо, отталкивает в сторону деревьев и приземляется на меня сверху, выбивая при этом дыхание.
Голова хищной рептилии поворачивается в нашем направлении и, пробегая мимо, ее челюсти щелкают, но она бежит слишком быстро, чтобы остановиться. Пока она грохочет вдоль тропинки, мы вскакиваем и прыгаем обратно — я уже выучил, что валятся в подлеске Ложной Надежды подобно самоубийству.
Впереди нас штрафники «Последнего Шанса» разбегаются, словно мухи от атакующего грила, прыгая в разных направлениях, некоторые из них разворачиваются, дабы попытаться опередить хищника. Я вижу, как Франкс отскакивает в сторону, но внезапно в его грудь бьет хвост ящерицы и подбрасывает его всего в воздух, пролетев около десяти метро, он неуклюже впечатывается в ствол дерева.
Спереди слышится треск лазганов, я достаю из кобуры пистолет и начинаю стрелять в заднюю часть существа, вспышки лазеров долбят его толстую шкуру без видимого эффекта. Линскраг тоже палит от бедра из своего лазгана, когда мы почти одновременно выскакиваем вслед за гигантской рептилией. Интенсивность лазерного огня возрастает, его сопровождают крики боли и вопли ужаса. За огромной тушей монстра сложно что-то разглядеть, все, что я вижу — какое-то мельтешение прыгающих в разные стороны гвардейцев. Время от времени потрясающая пасть зверя хватает одного из них, рвет и откидывает в сторону или перекусывает напополам своими огромными клыками. Она все еще грохочет вдоль тропинки, и я вижу, как ее когтистая лапа опускается на грудь бойца, пытающегося уползти в кусты, тот лопается взрывом из расплющенных органов и всплесками крови.
— Есть умные идеи? — я ору Линскрагу, останавливаясь и пытаясь прицелиться рептилии в голову пока та змеится из стороны в сторону.
— Сбежать? — предлагает он, останавливаясь рядом со мной и вытягивая энергоячейку из лазвинтовки. По он вставляет следующую, то оглядывается, возможно, в поисках какого-нибудь вдохновения.
— Лазерный огонь не особо эффективен, нам нужно ударить и сбежать, — говорит он, отцепляя штык с пояса и прикручивая его к держателю на дуле лазгана.
— Врукопашную? Я думал, это Кронин сошел с ума! — ору я на него, мое сердце трепещет при мысли о том, чтобы добровольно подойти поближе этой убийственной массе зубов и мышц.
— Воткнем клинки под чешуйки, в направлении головы и будет толкать глубже, — с усмешкой говорит Линскраг, явно смакую ситуацию, после чего снова бежит по тропинке.
Как минимум десяток раздавленных тел теперь усеивает тропинку и еще несколько избитых бойцов лежат, издавая стоны. К этому времени монстр уже прекратил рвать и метать и теперь твердо стоит на тропинке, голова делает выпады в сторону гвардейцев впереди. Линскраг подныривает под пронесшимся со свистом хвостом и втыкает штык в желтоватые чешуйки низа живота. Я вижу, как он широко расставил ноги и приготовился — сжав зубы и напрягшись, он погружает штык глубже в плоть ящерицы. Она издает рев от боли и пытается развернуться, дабы атаковать нас, но она слишком громадная, чтобы сделать это быстро, массивные бока вжимаются в деревья, а шея не достаточно длинная, чтобы извернуться и атаковать нас. Она шагает назад, сбивая Линскрага на землю, и сдвигает ногу, чтобы занять выгодную позицию.
— Какого фрага, — слышу я произнесенное собой, и прыгаю вперед, хватая Линскрага за воротник одной рукой, после чего оттаскиваю его. Я слышу беспомощные крики других бойцов по сторонам от ящерицы, рев приказов от Полковника прорезается через их истеричные вопли. Рептилия перемещается чуть вперед, теперь она почти под нужным углом к тропинке, ее спина горбится, чтобы освободить еще чуть-чуть места. Я кувыркаюсь вперед меж ее ног и хватаюсь за винтовку, все еще торчащую из ее живота.
Первый раз у меня не получается, так как ящерица сместила вес и приклад винтовки болезненно бьет мне по пальцам. Выплевывая несвязные ругательства, я снова ныряю вперед, едва уворачиваясь, когда она снова подает назад, и умудряюсь одной рукой достать лазган. Я прикладываюсь плечом к прикладу и поднимаюсь вверх, напрягая каждый мускул в ногах и спине, подошвы скользят и утопают в грязи. Мои усилия вознаграждены жалобным ревом от боли. Она начинает метаться еще сильнее. Ее задние ноги путаются в шипах куста рядом с тропинкой и на мгновение она поскальзывается. Огромная туша бьет меня в шлем, и я падаю грудью на землю и лицом в лужу. Лазган снова вылетает из моей хватки.