Не бойся перемен

 «Мы с Сергеем дальняя родня, – сказала она. – Больше родственников у меня нет. Жаль, что мы были в ссоре столько лет. Но за эти годы поумнел не только Войтюк, но и я. И теперь понимаю, что сама виновата в нашем разрыве. Вернуть ничего уже нельзя. Но и портить жизнь и репутацию Сергею я не собираюсь. Я знаю, Люся, что ты волнуешься за своего друга, поэтому хочу успокоить тебя. Все будет хорошо. Только прошу, не говори никому о нашем разговоре, пусть все идет своим чередом».

 «А как же Нестеренко?» – спрашиваю я.

 «О нем «позаботятся». Хочу также признаться, Люся, что Нестеренко периодически звонил мне в Варшаву и докладывал новости вашего филиала. Так что я в курсе всех дел Сергея, в том числе и его многочисленных романов».

 - Подожди, Люся, - вклинилась я в ее рассказ. – Зачем же Агата подыгрывала Нестеренко?

 - Во-первых, она хотела быть в курсе дел Войтюка. Во-вторых, сказала, что лучше знать явного врага, чем замаскированного. И еще ей было интересно, как далеко пойдет Сережкин зам в своих притязаниях на президентское кресло, поэтому решила подыграть ему.

 - Ладно, давай дальше. Что еще сказала тебе Агата?

 - Я ей говорю: «Но Агата, с Марией Петровной у Войтюка нет романа», - это когда она стала говорить о Сережиных секретаршах.

 «К сожалению, - отвечает Агата. – Она ему резко отказала».

 «Что? Откуда такие новости?» – у меня челюсть просто отвисла, можешь мне поверить.

 «От его мамы. Не забывай, мы же родственники. И когда я последний раз звонила ей, тетя Анита жаловалась, что эта женщина нелестно отзывалась о ее сыне. Тетя была огорчена, потому что Мария Петровна ей понравилась. И ей кажется, что Сергею она тоже нравится, но он это скрывает. Может, стыдится, а, может, и боится, что ему откажут?».

 - Боже, Машка, ты не представляешь, какое облегчение я испытала, - вздохнула Люся. – Оказывается, Агата Сереже больше не враг, и тебя трогать тоже не собирается. Так что видишь, как хорошо, что ты не поперлась к ней со своей инициативой?

 Мы с Люськой обнялись прямо посреди кафе, и подруга всхлипнула, вытирая нос: 

 - Я о тебе вопрос больше не поднимала, Маша. Ну, чтобы не вызвать излишних подозрений. Но мне кажется, что Агата с тобой хочет поговорить. Так что будь готова ко всему.

 Я и была готова к чему угодно, но то, что «преподнесла» пани Збышевская, переплюнуло все мои ожидания. В конце дня, выйдя из кабинета Войтюка, она учтиво обратилась ко мне:

 - Панна Мария, я бы хотела с вами немного поговорить. Но, если можно, сварите нам по чашке кофе. А то от этого ветра и низких туч у меня голова разболелась.

 - Конечно, пани Збышевская, с удовольствием. – Я постаралась, чтобы кофе получился отменным. Пани была так довольна, что даже пошутила: 

 - Панна Мария, вы можете открывать кавярню. От желающих отбоя не будет.

 - Спасибо, - я улыбалась и старалась держаться свободно, хотя внутри меня все сжималось от страха.

 Мы сидели за столом напротив друг друга, и Агата, ничуть не смущаясь, сказала:

 - Я была бы очень рада, если бы вы, Мария Петровна, стали более лояльно относиться к своему начальнику.

 - Но я..., я не понимаю… – от удивления я даже стала заикаться.

 - Возможно вы не в курсе, но мы с Сергеем Николаевичем родственники и, естественно, меня беспокоит его дальнейшая судьба. Не скрою, с вашим появлением работа Войтюка, как президента фирмы, стала значительно продуктивней. И поэтому на совещании в Мюнхене, я настоятельно буду рекомендовать подбирать на должность секретарей руководящего персонала лиц с высшим экономическим образованием. Но и это еще не все. Зная отношение Сергея Николаевича к женщинам, я рада, что вы избежали участи ваших предшественниц, то есть, не стали спать со своим начальником.

 Тут уже я поперхнулась кофе:

 - Пани Агата, что вы говорите?

 - А, узнав вас поближе, как и всю ситуацию в целом, мне все-таки очень жаль, что этого не произошло.

 - Ну, знаете...? Объяснитесь, я ничего не понимаю. 

 - В отличие от девушек, работавших на вашем месте, вы - самостоятельная, взрослая и умная женщина. И очень интересная, добавлю.

 - Спасибо.

 - Именно такая женщина и нужна моему кузену. Как это говорят...? – Агата даже пощелкала пальцами, вспоминая нужное слово. – Вспомнила – ровня. Вы с Сергеем - ровня. Понимаете?

 - Да. То есть, нет, не понимаю.

 Мы посмотрели друг на дружку и засмеялись.

 - Ах, панна Мария, я скажу откровенно: обратите внимание на моего кузена. Он неплохой человек, веселый, умный и порядочный. ...Вы сомневаетесь в его порядочности? Ах, да, его репутация. Но ведь с вашим приходом поведение Сергея Николаевича абсолютно изменилось. И, насколько я знаю, у него давно никого нет. Думаю, что в этом виноваты именно вы.

 - Пани Агата, вы шутите?

 - Нет, нисколько. Признайтесь, Войтюк пытался за вами ухаживать?

 - Я откровенно дала понять, что не интересуюсь Казановами.

 - Вот видите? И он что, обиделся? Или стал вас притеснять?

 - Нет, служебное положение он не использовал, если вы об этом. Здесь я согласна с вами, что шеф – человек достойный. В итоге у нас даже установились дружеские отношения. Но мы часто спорим и ругаемся.

 - Об этом я слышала, - заулыбалась Агата. – Так и надо, панна Мария. Не давайте ему спуску. А то за последние годы он совсем от рук отбился. Но я хотела бы подчеркнуть, что все-таки Войтюк – приличная партия, и вы ему нравитесь.

 - Пани Збышевская, скажите, вы действительно верите, что человек может измениться и стать порядочным семьянином?

 - Конечно. Я сама этому подтверждение, ведь если изменилась я, то почему это не может сделать кто-то еще? Мир не стоит на месте, все меняется, люди, их взгляды, поведение. Я не видела Войтюка несколько лет, и сразу заметила, что Сергей изменился к лучшему, стал мудрее, добрее. Мне кажется, он готов завести семью, а это верный признак зрелости.

 - Пани Агата, до меня только сейчас дошло, - я даже привстала с места от растерянности. – Вы что, меня сватаете? А Войтюк знает об этом?

 - Садитесь, Мария Петровна, мы еще не закончили. – Вид у Агаты был довольный, как у сытой кошки. – Нет, мой кузен ни о чем не догадывается. И я попрошу, чтобы этот разговор был только между нами. 

 - Хорошо, - Я чувствовала себя до такой степени удивленной, что готова была согласиться с чем угодно. Невероятно! Агата, которую я так боялась, сама преподнесла мне Войтюка, да еще на блюдечке с золотой каемочкой!

 - Панна Мария, - вдоволь налюбовавшись моей растерянностью, Збышевская продолжила разговор. – Вы нравитесь Сергею, понравились его матери и мне тоже... Да-да, не удивляйтесь. Так что благословение женской половины у вас есть. Теперь дело только за вами. Поэтому, прошу вас, дайте шанс вашему шефу. 

 Я вернулась к себе в кабинет с чувством огромного облегчения. На душе было тихо и спокойно, хотя и немного неловко оттого, что я скрыла правду. Ведь Агата не знает, что ее кузен уже две недели спит в моей постели. Но говорить ей об этом было, по крайней мере, глупо. Так что пусть все идет, как идет.

 В конце дня, взяв почту, я зашла в кабинет Войтюка. Сергей сразу отложил бумаги, и улыбнулся мне:

 - Как дела?

 - Все хорошо, спасибо.

 - Скоро уходишь домой?

 - Да.

 - Маша, я вот, что хотел сказать. Агата попросила меня отвезти ее к матери на дачу. Так что, скорее всего, мы там и заночуем.

 - Очень хорошо, я хоть высплюсь, наконец.

 - Я тоже, - нарочито зевнул шеф. – Не забывай, это ведь на меня легла вся нагрузка. Я имею в виду... ну, ты понимаешь?

 - Неужели жалуешься, Войтюк?

 - Ни в коей мере, Боже упаси. Это я подстраиваюсь под тему.

 - Подожди, давай о другом. Ты что-то говорил о нас Агате?

 - Нет, конечно, мы же условились молчать.

 - Молодец, - кивнула я. – Так и продолжай.

 - А что случилось?

 - Ничего не случилось, все просто замечательно.