Смерть на рельсах

– Где вы живете, мистер Брэгг?

– В Лидмуте, на Говард-стрит.

Хоть Френч и убеждал себя, что показания Брэгга выглядя г весьма убедительно и вполне могут быть правдивыми, ему было ясно, что они также могут служить и для отвода глаз и что он вполне мог быть покупателем велосипеда. Более того, если убил Брэгг, то уж он несомненно позаботился об алиби на время убийства, а вот обеспечить себе алиби на время покупки велосипеда ему могло и не прийти в голову. Он ведь не думал, что факт покупки может выплыть наружу. Однако говорить больше было не о чем, и Френч взялся за газету, пока не появился Парри.

– Смотрите-ка, молодой Парри! – приветствовал его Брэгг. – Инспектор ждет от тебя фокусов. Я вас оставляю, инспектор. Пойду взгляну на виадук.

Парри разделся, и Френч объяснил ему, что от него требуется. Парри был малый сообразительный и тотчас смекнул, что означает эта просьба. Он присвистнул, вымыл руки и сел за стол, перед гроссбухом с чертежами.

– Где точно вы прервали работу в тот день, когда отправились делать повторный промер насыпи? – задал первый вопрос Френч.

– Сейчас посмотрим, – сказал Парри. – Подлинник ведомости всегда сохраняется – на тот случай, если возникнут какие-то вопросы. Он здесь. – И Парри достал тот самый лист, который уже показывал Брэгг. – Вот это я писал, – сказал он, – а остальное – Брэгг.

– Очень хорошо, мистер Парри. Пожалуйста, сделайте при мне расчеты, которые производил мистер Брэгг. Мне необходимо знать, сколько времени на них ушло.

Парри работал точно так же, как Брэгг, но не с такой сноровкой. Он явно старался вовсю, но уложился лишь в шестьдесят две минуты. Было очевидно, что Брэгг был добросовестен в своей работе. Френч уверился в том, что данный объем работы можно выполнить минимум за час.

– Теперь такой вопрос, – сказал Френч, – он крайне важен. Помните, что от вас может потребоваться свидетельство на суде, и вы должны будете отвечать под присягой: убеждены ли вы в том, что мистер Брэгг завершил работу к тому моменту, когда вы вернулись после измерения проходки насыпи и до того, как вы вышли к балластному поезду?

– Конечно, абсолютно уверен, – твердо заявил Парри. – Он вписал окончательную цифру земляных работ в ведомость. Не просчитав поперечные разрезы, это невозможно было бы сделать.

Френчу заявление показалось весьма убедительным. Он задумался над тем, возможен ли здесь подвох. Голос Парри прервал его раздумья.

– Знаете, инспектор, можно проверить, действительно ли Брэгг завершил расчеты, – произнес он. – Я как-то упустил это из виду. Брэгг тогда же передал мне ведомость и попросил отослать ее в наше управление, сам он не хотел на это тратить время в Лидмуте. На балластном поезде я убрал ее в ящик машиниста, а когда мы нашли Акерли, это совершенно вылетело у меня из головы. После окончания смены машинист обнаружил ведомость и утром передал ее мистеру Клею, начальнику станции в Редчерче. Она была запечатана, адрес был надписан, и, конечно, Клей отослал ее в управление. На следующий день машинист напомнил мне об этом, и я специально узнавал, получили ли ее в управлении. Как вы видите, у Брэгга не было возможности изменить цифры после того, как он ушел из офиса. Если бы ведомость была не закончена, то учетчик в управлении поднял бы страшный шум.

Это действительно меняло дело. Однако Френч решил проверить и это сообщение и сделал себе пометку на будущее обязательно поговорить с машинистом Блейком и начальником станции Клеем перед тем, как окончательно принять алиби Брэгга.

Френч спросил Парри, где тот был во время убийства. Но Парри мало что мог сказать ему. Он просто повторил свои показания на слушании дела: он расстался с Акерли возле насыпи на побережье, затем произвел измерения и поспешно вернулся в офис. К сожалению, по дороге ему никто не встретился. Рабочий день официально закончился, и на полотне никого не было.

А ту самую субботу он провел, как он сказал, дома. Он долго гулял во второй половине дня и, как и Брэгг, устал и остался дома после ужина. Возможно, его хозяйка сможет подтвердить это, хоть он в этом не совсем уверен.

Хотя Френч пометил себе, что необходимо встретиться с домохозяйкой Парри, но на самом деле он не включил Парри в число подозреваемых – из-за свидетельства мальчика, Лангтона.

По пути в отель Френч заехал к Клею, начальнику станции Редчерча, и тот подтвердил рассказ Парри об отсылке ведомости.

Вечером после ужина, перебирая в памяти события дня, Френч пришел к выводу, что алиби Брэгга безупречное. Вечером того рокового дня, в половине пятого, ведомость еще не была закончена, для этого был необходим час работы. В половине шестого работа была завершена. Ее необходимо было закончить к этому времени, поэтому возможность того, что ее сделали позже, исключается. И именно Брэгг занимался ею. Потому-то Брэгг и просидел в домике все это время. Следовательно, Брэгг здесь ни при чем.

В тот же вечер пришло сообщение, которое могло послужить зацепкой для дальнейшего расследования. Выяснилось, откуда звонили Пибоди насчет покупки велосипеда. Из телефонной будки на железнодорожной станции. В рапорте говорилось, что эта будка размещена в таком темном углу, что практически невозможно было заметить, как звонивший входил в будку или уходил.

Хоть Френч и решил, что не мешает опросить станционных рабочих, однако надеяться на положительный результат здесь не приходилось.

На следующее утро Френч уехал поездом в Уитнесс, чтобы продолжить установление алиби всех подозреваемых.

В офисе подрядчиков выяснилось, что ни Кэри, ни Лоуэлла нет на месте. Зато здесь были младший инженер Пол и Темплтон, учетчик. Как и Парри, они не подходили под описание, данное Лангтоном. Френч не питал подозрений к ним. Однако он опросил каждого из них – не для того, чтобы что-то выяснить, а скорее, чтобы отвлечь внимание от истинных подозреваемых.

У Темплтона, судя по тому, что он рассказал, было двойное алиби. В понедельник он работал в офисе до шести часов и задержался на работе до глубокой ночи вместе с несколькими своими коллегами. Все они могут подтвердить его слова. В субботу в семь часов он ужинал дома, в Уитнессе, а около восьми часов отправился играть в бильярд. У него были свидетели, которые видели его от восьми до половины девятого.

Френч записал все это, чтобы впоследствии проверить, и переключился на Пола. У того не было алиби на вечер понедельника. Уйдя с работы, он отправился в «Серкью» – там он, Кэри и Лоуэлл снимали комнаты. Вернувшись домой, он никого не застал, поэтому никто не может подтвердить, что он был там. Зато в субботу вечером, в семь часов, он ужинал с Лоуэллом в «Серкью», и хотя после ужина они расстались, но разошлись они лишь около восьми часов. Это было твердое алиби.

Если доверять их показаниям, ни Пол, ни Лоуэлл не были замешаны в деле.

От Темплтона, когда тот появился, Френч получил запись передвижений всех членов коллектива. В день гибели Акерли Кэри, Лоуэлл, Пол и Темплтон работали в офисе. Около пяти часов Кэри ушел. Лоуэлл ушел почти вслед за ним, а Пол – несколько минут спустя. Темплтон остался, чтобы доделать работу. Около шести часов Кэри вернулся и, узнав, что работа не закончена, почти тотчас же ушел. Пол сообщил, что Кэри и Лоуэлл ужинали в «Серкью» в семь часов вечера.

От них Френч узнал, что Лоуэлл в тот день выглядел как обычно, а вот Кэри во второй половине дня был чем-то обеспокоен, словно что-то угнетало его. Вопреки своему обыкновению, он ушел, не сказав, где его искать. На следующий день все тоже отметили эту обеспокоенность. К Кэри так и не вернулась привычная для него веселая беспечность. Пол вскользь заметил, что Кэри отсутствовал за ужином в ту субботу, а потом сказал им, что ходил в театр в Лидмуте.

Френч внутренне насторожился. Он решил, что в разговоре с Кэри нужно быть особенно бдительным.

В этот момент появился Лоуэлл. Заходя в кабинет Кэри, он окинул Френча не слишком дружелюбным взглядом. Френч попросил разрешения задать ему несколько вопросов. Лоуэлл без затруднений ответил на все вопросы, его ответы полностью совпали с тем, что рассказали Темплтон и Пол. Хотя Темплтон имел твердое алиби на вечер субботы, алиби на понедельник у него не было. Во время совершения преступления, судя по его рассказу, он гулял по набережной в Уитнессе. Он целый день провел в четырех стенах и в конце концов у него разболелась голова. Поэтому вместо того, чтобы сразу пойти домой, в «Серкью», он решил прогуляться. К сожалению, ему не встретился никто из знакомых, поэтому ему нечем подтвердить свои слова.