Участь полицейского

Уоттс, впервые увидевший знаменитость вблизи, восхитился его величественной осанкой и приятным лицом.

Маленький человечек, сидевший на складном стуле с надписью "Постановщик", давал последние распоряжения ассистенту, а тот выкрикивал их в мегафон. Подняв глаза, Уоттс заметил, что примерно на половине высоты от пола по стене тянутся своего рода антресоли из подвижных деревянных и металлических конструкций. Там стоят прожекторы, высвечивающие каждое движение актеров. На одной из платформ техник что-то пояснял ассистенту в наушниках. Неожиданно раздался возглас: "Тихо! Начинаем!" – и, словно по волшебству, на площадке воцарилась тишина. Заурчали камеры, помощник режиссера выкрикнул номер дубля, и, как только он ушел, за окном без всякого предупреждения послышался гомон толпы. Злобные крики мужчин, звон разбитого стекла звучали все громче, словно толпа быстро приближалась. Но Греаторекс по-прежнему неподвижно стоял у окна, и в облике его было что-то почти патетическое. Шум перерос в грохот, казалось, толпа вот-вот взбесится, уже явственно слышались угрозы. Какая-то женщина истерически кричала: "Убейте его! Смерть тирану!". Наконец окно разлетелось вдребезги, и Греаторекс отшатнулся, с удивлением разглядывая свои окровавленные руки.

– Черт, что за... – начал Уоттс.

– Тихо!

– Так надо по сценарию, – шепнул ему на ухо Сэнделл.

В окне появилось лицо какого-то мужчины, и одновременно в дверь отчаянно забарабанили. Греаторекс посмотрел на другой выход, но, видимо передумав, встал перед сотрясаемой ударами дверью. Брошенный в окно кирпич, отскочив от стола, упал к его ногам. В ту же секунду замок поддался и рассвирепевшие люди, ворвавшись в комнату, окружили все так же невозмутимо спокойного Греаторекса. Камеры передвинулись, и на мгновение на площадке все стихло. "Рабочие" сверлили глазами "промышленника". И тут он впервые заговорил:

– Предупреждаю, если вы сейчас же не уйдете из моего дома, я закрою этот завод навсегда.

Кто-то из "бунтовщиков", стоявших у самой двери, насмешливо хмыкнул:

– Завод будет работать, даже когда вы умрете!

– Ну что ж, могу вам сообщить, что в моем завещании есть распоряжение ликвидировать его и передать клиентуру конкурирующей фирме Мидленда, – сухо заметил "промышленник". – Так что все это кипение страстей к добру не приведет. Отправляйтесь-ка восвояси по домам.

– А что будет, если мы согласимся? – недоверчиво спросил немолодой "рабочий".

– Бесполезно, – крикнул другой, – мы уже не сможем удержать толпу. Мистер Стерн, если хотите спасти свою шкуру, удирайте, пока не поздно!

Но тут под давлением толпы в комнату ворвалась еще одна группа "рабочих". Камеры снимали их со спины – как сплошную стену угрожающе поднятых кулаков. Яростные крики становились все громче, напряжение явно нарастало. Кто-то словно наугад швырнул камень, за ним полетел другой и попал в голову актера. Греаторекс рухнул как подкошенный, а камень с глухим стуком упал на площадку.

Уоттс услышал гневный вопль стоящего рядом Сэнделла:

– Это же настоящий кирпич!

Начальник охраны, как на пружинах, рванулся вперед, расталкивая подошедших к сцене техников, но бросивший камень рабочий уже отступил в толпу и затесался среди других статистов. Уоттс попытался было добраться до охранников и показать им беглеца, поспешно пробирающегося сквозь толпу, но быстро сообразил, что все его усилия тщетны. Оставалось лишь надеяться, что этого типа схватят, прежде чем он выберется за пределы студии. Если охранники "Оллсэйф" и вправду такие асы, какими себя считают, они сделают это.

И одно Уоттс знал точно: он никогда не забудет перекошенного страхом круглого лица, голубых глаз, толстых губ и сломанного носа кинувшего кирпич.

Сэнделла нигде не было видно. Вероятно, он помчался к себе в кабинет объявлять всеобщую тревогу. Понимая, что сам он ничего не сможет сделать, инспектор закурил и вернулся к Греаторексу. Несколько молодых людей с трудом сдерживали плотное кольцо любопытных. На иссиня-бледном лице раненого под левым глазом явственно выделялась глубокая рана. Склонившиеся над ним мужчина и женщина растерянно переглянулись.

– Не может быть, чтобы он умер, – прошептала женщина, – не может быть...

Глава 10

Первое, что Роджер Уэст увидел, оказавшись в студии, – это вынырнувшие из-за угла две полицейские машины. Обе, не останавливаясь, промчались мимо. У ближайшего здания возле "скорой помощи" толпились люди.

К Роджеру подскочил охранник.

– Что вам тут надо? – рявкнул он.

– Суперинтендант Уэст, – буркнул Роджер и сунул ему под нос удостоверение.

– Прошу прощения, сэр. – Охранник повернулся к коллеге, сидящему на мотоцикле. – Эй, Джеймс! Проводи-ка эту машину к третьей студии, да поживее!

– Реймонд Греаторекс уже на "скорой"? – спросил Роджер.

– Нет, сэр, пока еще в медпункте.

– Ну что ж, тогда поедем прямо туда.

Они остановились возле "скорой". Распахнутые задние дверцы машины приходились как раз напротив деревянного крыльца павильона, на каждой стороне которого было крупно написано: "Медпункт".

Роджера немного удивило, что актера сразу же не отвезли в ближайшую больницу. Поблагодарив мотоциклиста "Оллсэйф", он вошел в холл и среди взволнованных мужчин и женщин увидел Уоттса. Тот тоже заметил шефа и быстро пошел ему навстречу.

– Ну, как он? – спросил Роджер.

– Похоже, останется жив.

– Да? Это настолько серьезно?

– Был один очень скверный момент, так что пришлось тащить его в кислородную палатку. Врачи опасаются, что поврежден череп, но, к счастью, у них тут хорошее оборудование.

– Преступника поймали?

– Нет, ему удалось скрыться. Самое обидное – то, что я видел, как он бросил камень, и даже успел рассмотреть лицо, но не смог задержать. Но его физиономия будет стоять у меня перед глазами, пока мы не посадим ее обладателя под замок.

– Какие меры безопасности были приняты до вашего приезда?

– По сути дела, никаких.

Уэст удивленно вскинул брови:

– Что, Сэнделл отказывается сотрудничать?

– Сомневаюсь, чтобы после всего случившегося он мог это себе позволить. Правда, должен признать, что, когда несчастье уже произошло, Сэнделл молниеносно объявил всеобщую тревогу. Но, несмотря на все его усилия, повторяю, преступник удрал. Я нисколько не сомневаюсь, что покушение было тщательно подготовлено и рассчитано по минутам.

Пока Уоттс рассказывал шефу о своих впечатлениях, в холле появилась очень красивая девушка в платье викторианской эпохи. За ней следовали, по-видимому, ее восторженные поклонники. Скорбно застыв посередине холла, она с дрожью в голосе проговорила:

– Где он? Я непременно должна его увидеть!

– Сейчас я узнаю, возможно ли это, – поспешил на помощь красавице один из поклонников.

Наблюдая за этой сценой, Уоттс продолжал доклад:

– Преступник точно знал сценарий и не сомневался, что сможет ускользнуть. Впрочем, обвинить статистов в том, что они помогли ему скрыться, нельзя. У самой стены, окружающей студию, обнаружен фирменный грузовик. Кто-то наверняка позаботился, чтобы эта удобная машина ждала беглеца у павильона, а потом помогла ему взобраться на стену. Надо думать, по другую сторону стены стояла еще одна машина.

– Откуда вы все это знаете?

– Кто-то видел, как беглец садился за руль грузовика, который потом нашли у стены. Узнав об этом, парень из "Оллсэйф" доложил шефу. Я успел прочитать рапорт за несколько минут до вашего приезда.

– А машину на дороге никто не заметил?

– Это выясняет местная полиция.

– Вы составили словесный портрет?

– Еще не успел, сэр.

– Так займитесь этим поскорее. – Роджер повернулся к Пилу, который все это время не отступал от него ни на шаг. – Как только мистер Уоттс покончит с портретом, отвезите его в полицейское управление и скажите, что нужно срочно передать его в каждый участок и распространить по телетайпу. Потом отправляйтесь в Скотленд-Ярд и ждите моих распоряжений.