Страница 33 из 45
Роджеру необходимо было знать, сколько еще героина вращается в этом деле. И еще требовалось найти Розмари Джексон. Сейчас это было, наверное, самым важным.
А она все спала и видела чудесные сны.
Под присмотром местных полицейских Роджер отправил Уэйта и девушку в Скотленд-Ярд, а сам поехал в Сент-Джон-вуд, где ночной дежурный сообщил ему подробности относительно миссис Канлифф:
– Грустная история, – сказал дежурный инспектор. – Канлифф души не чает в этой женщине. Она на пятнадцать лет моложе его и настоящая красавица. Но она частенько бывает навеселе – под героином. Надо сказать, у нее хороший источник. А поскольку он знает, как она страдает, когда не может достать наркотики, пару недель он позволяет ей предаваться этой страсти. Потом она приходит в себя, начинает понимать, что так больше продолжаться не может, Добровольно отдается в руки врачам, которые прописывают ей очередной курс лечения. Я знаю Канлиффа уже десять лет, – продолжал инспектор, – и могу сказать, что сейчас он женат на развалине, это лишь тень той женщины, которой она была несколько лет назад. Трагедия для Канлиффа.
– Далеко ли он живет? – спросил Роджер. – И где сейчас его жена?
– Она сейчас в клинике, но все это лечение – самообман, – холодно заметил инспектор. – Когда пришло сообщение из Тоттинга, я говорил с Канлиффом. Он сказал, что сегодня ляжет поздно и будет рад встретиться с тобой, только надо предварительно позвонить. Хотя он сомневается, что сможет чем-то помочь.
Было уже начало первого ночи.
– Как считаешь, это не слишком поздно? – спросил Роджер.
– Только не для Канлиффа, – уверенно сказал детектив. – Не возражаешь, если я поеду с тобой?
Водитель, который почти четыре года назад сбил миссис Роули, все еще бодрствовал. Этой ночью он и не собирался спать.
Роджер имел о нем представление лишь по старой фотографии, и потому Канлифф во плоти показался ему гораздо более энергичным, подвижным – бесспорно, он был интересной личностью, хотя по снимку это было не понять. Дом на Риджентс-парк был окружен частным парком, здание являло собой шедевр архитектурной экспрессии, его изящные линии, подсвеченные небольшими прожекторами, гордо вырисовывались на фоне ночного неба. Интерьер поражал роскошью и изысканностью вкуса. Канлифф выглядел усталым, но бьющее через край здоровье и благополучие невозможно было скрыть.
– Да, – сказал он Роджеру, – иногда мне кажется, что это возмездие за погибшую женщину, хотя, право, я и сейчас уверен, что ничего не смог бы тогда сделать. Это была не моя вина. Если бы скорость была чуть меньше, не двадцать пять миль в час... – он замолчал. – Это словно проклятие, – медленно продолжал он. – Через несколько месяцев после того происшествия заболела моя жена, – в то время я еще не понимал, что это наркомания. Когда я это обнаружил...
Он снова умолк и пожал плечами. Они разговаривали в большой просторной комнате с высокими потолками. Горел камин, окна были закрыты темно-голубыми бархатными портьерами, каждый предмет в этой комнате говорил о богатстве хозяев. А в воздухе витала беда.
– Я понял, что произошло, только через несколько недель после того, как она ушла из дома, – с трудом произнес Канлифф. – Она намного моложе меня, и я боялся, что у нее началась какая-то интрижка, поэтому мне казалось, что, натолкнувшись на мое спокойствие и показное равнодушие, она поймет всю безрассудность своего поведения. Вернулась она уже больной. Это и было началом. Она... – он тяжело дышал, – она всегда обвиняла меня.
– В чем?
– Она никогда не говорила, где достает наркотики, но как-то раз проговорилась, что они есть в одном из благотворительных комитетов, где она время от времени работала. Она вела большую общественную работу – потому что я на этом настаивал: ей практически нечем было заняться, а я считал, что труд пойдет ей на пользу. А вместо этого...
– Какой именно благотворительный комитет? – резко спросил Роджер.
– Я не знаю.
– Не был ли это комитет Питера Уэйта "Остановить убийства на дорогах!"?
– Она участвовала и в его работе, но я не уверен, что героин она доставала именно там, – настаивал Канлифф. – Этот вопрос интересовал всех, даже персонал в клинике "Палли", где она проходила лечение, но она была непреклонна. По-моему, она боялась, что если проговорится, то больше никогда не получит героина.
– Понятно, – сказал Роджер и достал из кармана список адресов, которые переписал из досье Уэйта. – Вам знакомы эти имена, мистер Канлифф?
Канлифф внимательно просматривал список.
Роджер наблюдал за ним.
На его месте он легко мог представить Чарлза Джексона, его глазах было такое же отчаяние. Чарлз Джексон, влюбленный в свою юную очаровательную жену, так же таинственно исчезнувшую.
Имело ли это какое-то отношение к его работе в области исследования и предупреждения наркомании?
Глава 18
Огромные усилия
– Единственное знакомое имя в вашем списке – это Артур Роули, – сказал Канлифф. – Но я не видел его с тех самых пор. После я ему писал, спрашивал, не могу ли чем-нибудь помочь, – понимаете, у меня есть деньги, а он очень беден. Ответа я не получил. Ничем другим я не мог быть ему полезен. Достаточно было того, что на моей совести лежала смерть этой женщины, и, конечно же, мне хотелось что-то сделать для ее мужа. Но я могу понять и его, особенно если он был уверен, что я действительно виноват в ее смерти. Если бы кто-нибудь убил мою жену...
Он остановился на полуслове.
Роджер не перебивал его.
– Если бы мне удалось узнать, кто первый раз дал моей жене этот наркотик, если бы я знал, кто снабжает ее сейчас, мне кажется, я задушил бы этого человека собственными руками, – с огромным усилием произнес Канлифф.
– У вас есть какие-то соображения на этот счет? Не представляете, кто бы это мог быть?
– Увы, нет.
– Вы сказали, что сейчас она в клинике, проходит курс лечения?
– Да, она лежала в клинике "Палли" несколько раз, – сказал Канлифф. – Первые два раза мы сумели все сохранить в тайне, и полиция ничего не знала: я надеялся, что ее удастся вылечить. Но, как выяснилось, нервы ее были в таком состоянии...
Ну и жизнь она устроила этому бедняге, подумал Роджер.
– В последний раз я все рассказал полиции, но они так и не смогли выяснить, где она брала наркотики, – сказал Канлифф. – Когда она оттуда выйдет, за ней будут постоянно наблюдать, я вынужден был пойти на такой шаг, но... Мистер Уэст, моя жена была красавицей! Это была искренняя, приветливая женщина. Если бы вы наблюдали за происходившими с ней изменениями, если бы вы видели эту чудовищную метаморфозу, вы бы пришли в ужас. Наркотик подействовал на ее нервы и на внешность, на общее состояние здоровья. Иногда у меня возникают сомнения: неужели это одна и та же женщина?
Оставаться дольше не имело смысла – что можно было сказать этому человеку, что сделать для него? Роджер вежливо попрощался с Канлиффом и вышел на улицу.
– Ну, и что ты о нем думаешь? – спросил инспектор из Сент-Джон-вуда.
– Он верно оценивает ситуацию, – осторожно заметил Роджер. – А что тебе известно о клинике "Палли"?
– Чертовски дорогая психушка для истериков и наркоманов, – небрежно бросил инспектор. – В общем, лечат там неплохо, если тебе это по карману. Врач-ординатор живет при больнице, целый штат вышколенных медсестер, дюжина консультантов с Харли-стрит. У клиники хорошая репутация, а иногда им приходится иметь дело с весьма своеобразными пациентами. Эти наркоманы – самые настоящие психи, хотя кому я это рассказываю!
– Мне, благодарю, – усмехнулся Роджер. – Что ж, теперь надо выяснить, вернулся ли домой Джексон.
Он еще не вернулся, сведений о Розмари Джексон тоже не было. В последнем донесении говорилось, что к полуночи Джексон еще не выезжал от матери Розмари.