Страница 4 из 15
– Дед, курсант Салага сборку оружия закончил!
– Ну-ка, ну-ка… Дай глянуть… все верно. Ты щеки-то не надувай! Для сопляков дело – винтовку собрать!
– Дед, да это же не винтовка. Это «рельсовое ружье».
– Один хрен – винтарь! – Дед равнодушно махнул рукой. – Как его ни назови. Что «мосинка», что «рельс» – для одного дела ладили. Дырки в людях вертеть… Чем, я тебя спрашиваю, «мосинка» хуже? Бьет на два километра уверенно, а убьет на все четыре!
– Ц-ц-ц, – насмешливо поцокал я языком, – и на пять убьет, только ты и на километр ведь не попадешь! Там знаешь, сколько факторов на полет пули влияют? И притяжение земли, и ее закрутка, и ветер, температура с влажностью, и вращение самой пули вокруг оси – прецессия с деривацией? У-у-у! Замучаешься поправки вводить. А «рельса»… – я любовно погладил неуклюжую железку, – как дал – так и муху в клочья! На том же километре, заметь! И почти беззвучно, только воздух – ффухх!
– Что зря языком-то молоть. Бери свою «рельсу». И эти вот железяки бери… Тащи на платформу. А я уж по старинке, с трехлинеечкой! Пошли на стрельбище, глянем, кто кого… – Дед открыл свой оружейный шкаф и вытащил длинную, с потертым металлом ствола, винтовку.
Я быстренько побросал на небольшую антигравитационную платформу чехлы с оружием, запасные батареи и стальные ролики для своей «рельсы». Дед небрежно кинул в кучу две пачки винтовочных патронов.
– Садись вперед, рулить будешь. Только не угробь меня, понял? Тихо и благопристойно!
Ага, запомнил герой империалистической войны наш первый автопробег! Да-а, тогда я, надо сказать, ударил по бездорожью и разгильдяйству! Вот ведь – никогда себя лихим гонщиком не считал, была машина – ездил аккуратно. А тут просто не знаю, что меня заставило безрассудно лихачить. Наверное – сама платформа. Она очень устойчивая, разгоняется быстро, но несколько инерционная. Похоже на катание на салазках с горки – скорость набираешь моментально, а вот управляешься с трудом. Я уже не говорю про тормоз… В общем, когда я в тот раз остановился на стрельбище, Дед молча сидел, вцепившись в кресло побелевшими пальцами, минуты две. Пока не поборол позывы к тошноте и не вернул красные прожилки на свой казацкий висячий нос…
– Как скажете, кавалер с бантиком! – опять я не удержался. Знаю ведь, что не любит он таких подколок насчет своих наград. Но я это с профилактической целью. Разозлится – винтовка у него в руках ходить будет. А то стреляет он весьма изрядно.
Дед ничего не сказал, вздохнул только. Детские шалости салаги для него секретом не были…
Хорошее здесь стрельбище! Да тут все хорошее. Все служит одному – готовить будущего бойца настоящим образом. Отковывать из него специалиста широкого профиля. Таких специалистов, по-хорошему, надо сразу после вручения диплома об окончании учебки к стенке ставить. Во избежание, так сказать. Опасные зверьки получаются…
Приехали… В целости и сохранности. Дед, кряхтя, слез с платформы (я ведь заботливо поднял ее повыше), искоса глянул на мою довольную рожу бандита-аристократа, и только вздохнул. Пока я разгружался, он колдовал с установками режима для мишеней. Потом подхватил свою трехлинейку и, сноровисто загоняя большим пальцем в магазин патроны, буркнул: «Пошли… Стрелять по готовности».
Сначала я взял лазерную винтовку. Но, завалив несколько мишеней, я ее отложил. Ерунда. Импульс короткий, попасть в движущуюся мишень трудно. Если у вас дома есть длинное удилище – попробуйте, удерживая рукоять одной рукой, прикоснуться его кончиком к стоящей метрах на трех спичке. И хлопотно, и муторно. Удилище трясется, его кончик ходит ходуном. А если увеличить продолжительность импульса – начинаешь выписывать лучом какие-то безобразные кривые, расходуя заряд батареи и бестолково полосуя землю своими «лучами смерти». Игрушка для фантастических фильмов.
Стерев рукавом севшую на металл пыль, я подхватил свою рельсу. Тихо и смачно щелкнула батарея, тускло загорелись индикаторы заряда и счетчик роликов. А они маленькие, ролики-то эти. Цилиндрик в сантиметр длиной и чуть потолще пластикового стерженька для шариковой авторучки. И такого «снаряда» хватает, чтобы пробить, например, броню бронетранспортера. А может – и бортовую броню танка. Не знаю, не пробовал. Но с такой скоростью разгона – должно хватить. Что этот ролик делал с человеческим телом – не хочется и думать… Но по хорошим людям я стрелять не собираюсь. А для врагов мне и огнемета не жалко.
– Ну, что? Стрельнем? – Дед потренировался на мишенях, установленных метров на пятьсот, и начал меня подпуживать.
– Давай, пластун, поднимай мишени. – Я сдаваться без боя не собирался.
Дед хлопнул ладонью по кнопке переносного пульта управления мишенями. Над стрельбищем коротко рявкнул ревун. Готовность! Начали!
Я вдавил приклад в плечо. Метрах на трехстах поднялись две мишени и, перекрывая друг друга, понеслись вправо. Дождавшись, когда они сойдутся, я нажал клавишу стрельбы. Ффухх! Есть, обе мишени упали. Слева гулко бахнула мосинка Деда. Я за ним не следил – некогда. Да и на такой дистанции он не промахнется, не та школа.
Слева! Три мишени зигзагом бежали на меня. Три выстрела подряд. Лежат и не дергаются. Метрах в двух передо мной в землю ударили выстрелы из лазера. Где этот паразит? Ага, вот ты где… Ффухх – и больше не стреляет.
Дед опять саданул из своей фузеи. Пыль поднялась метрах на семистах. Краешком глаза я заметил падающую мишень. Поудобнее перехватив рельсу, я стал искать мишени на новом рубеже. Вот мчится тройка почтовая… Ффухх – и уже не мчится. Ффухх – и еще одна мишень лежит.
Ого! А эта ростовая мишень уже на километре будет! И двигается быстро. Пока я ловил ее в прицел, слева бухнул винтарь и мишень упала. Ничего – я следом. Ффухх – мимо. Ффухх – попал.
– Мажешь, салага! – довольно оскалился в мою сторону Дед.
– Да ты меня своим громобоем пугаешь! А вообще-то, я сбил больше.
– Зато я не мажу… Стреляй давай!
Полтора километра. Не спешить… дыхание… спокойно… Ффухх – есть! Бабах – есть. Нос в нос идем. Как он умудряется попадать? Полтора километра ведь? У меня электронный прицел, а Дед только глаз щурит. Самородок просто…
– Сейчас на двух километрах поднимется, салага. Вот и попробуешь попасть из своего рельса. А я уж по-стариковски, из своей берданочки… Готов? Стреляй!
Да, два километра это много. Избыточно много. В реале я, пожалуй, и целиться на такой дистанции не буду. Ни к чему это, баловство. Хотя – как знать? Может, раз в жизни и потребуется такой выстрел.
Я поерзал, плотнее вбивая в землю носки ботинок и локти. Вот она… Дрожит в теплом воздухе… Как будто трясется от страха. Сейчас я тебя… Ффухх. Мимо. Ффухх – опять мимо!
Бабах! Лежит… Довольный Дед откинулся на левый бок, загоняя патроны в винтовку.
– Еще раз!
Ффухх, ффухх – попал! Но после Деда и двумя выстрелами.
– Все, Дед! Сдаюсь! Ты со своей трехлинейкой победил. И где ты только так стрелять научился? Ты же пластун? Тебе ведь с кинжалом и револьвером сподручнее?
– А я, паря, не всегда пластуном был. В Галлиполи[1] я уже попал прапорщиком… А там офицера, от безделья и злости, что их большевики из России выкинули, и придумали эту забаву – дуэли из винтовки на два километра. Вот я и попал однажды на такую дуэль…
– Победил?
– Проиграл…
– А как же…
– Все – прекратили разговорчики! Собирай манатки, вертаемся.
Не пускает в душу Дед, замыкается. Видимо, есть что прятать… Ну – это его дело. А мое – погрузить все обратно и доставить нас к бункеру, на обед. Только вот собью я ему сейчас радость от победы-то…
– Дед, – как можно небрежнее спросил я, – а тебе какую кратность в глаз-то установили? Как на четырехкратном оптическом? Или повыше будет? С трансфокатором?
Дед только рот разинул – так он был поражен моим вопросом. А потом только сплюнул. Вот и думай – угадал я или нет?
1
В Галлиполи, на европейском берегу Дарданелльского пролива, в ноябре 1920г. были размещены все регулярные части белой Русской армии (кроме Донского и Кубанского казачества), выбитые из Крыма. Они были сведены в 1-й армейский корпус, командир – генерал от инфантерии А. П. Кутепов. Корпус насчитывал 9 540 офицеров, 15 617 солдат, 369 чиновников и 142 врача и санитара – всего 25 868 человек. Вместе с ними на берег сошли почти две тысячи женщин и детей.