Смертники

– Спугнули, – вслух подумал Гуревич и, продолжая изучать окружающую обстановку, поставил оружие на предохранитель. В душе появилась уверенность, что появление противника не предвидится. Ляпин тем временем осторожно осматривал полуземляночные помещения и укрытия. Но ничего ценного на базе не было.

– Может, вызвать артуху? – предложил выглянувший из очередного схрона Григорий.

– А толку? – хмыкнул капитан. – Они, может, уже час назад как вышли.

– И то верно, – сообразив, что сморозил глупость, сержант смутился.

– Уходим! – скомандовал Гуревич, которому увиденное уже позволило сделать вывод, что бандиты хоть и покинули базу совсем недавно, но уходили не в спешке, спокойно забирая с собой все мало-мальски ценное.

«Хорошо хоть все вокруг не заминировали», – эта мысль пришла к Игорю уже после того, как они снова оказались за периметром базы. И хотя на ее территорию они с Ляпиным входили со всей возможной осторожностью, используя при этом миноискатель, гарантией от подрыва он, увы, не являлся. Любой боец из группы капитана Гуревича знал большое количество способов обмануть это средство минной разведки.

– Все, Гриша, разворачивай оглобли, топаем в обратную сторону.

– Куда с утра шли? – на всякий случай уточнил Ляпин, и Гуревич в подтверждение кивнул.

– Только не расслабляйся. Мало ли куда и зачем поперлись эти «чехи». Может, где еще и пересечемся.

– Я понял, – в этот момент они подошли к основной части группы. Игорь молча занял свое место в строю, а Григорий, подхватив рюкзак, махнул рукой «следуем за мной» глядящим в его сторону старшим троек и поспешил в обратном направлении. Группа, изгибаясь подобно змее, потащилась вслед за уходящим Ляпиным, а капитана Гуревича начали терзать навязчивые раздумья.

«Значит, заметили, и уже давно, – Игорю вспомнилось «нечто», показавшееся Мельникову еще там, перед кабаньей тропой. Но тогда они ничего не нашли, не заметили. Но это ровным счетом ничего не значило. Противник вполне мог отойти, не оставив никаких следов. – Жаль, жаль, что так получилось, эту базу вполне можно было взять»… – появившееся чувство досады тут же было вытеснено воспоминаниями о провороненной вражеской фишке. И все сразу перевернулось с ног на голову. Не заметь их противник раньше, и неизвестно еще, как бы все получилось. Ничего хорошего бы уж точно не было, выйди Ляпин со своей тройкой на вражеское охранение. Подумав об этом, Гуревич заставил себя прогнать пустые рассуждение и полностью сосредоточился на продолжающей движение группе.

Боевики

Небольшой отряд боевиков численностью, едва достигавшей полутора десятков человек, спешным маршем отходил на северо-запад. Младший брат Ибрагима Келоева Идрис, ведший отряд, нет-нет да и прислушивался к окружающему лесу. Когда где-либо слышался подозрительный звук, выражение озабоченности, все время не сходившее с его лица, сменилось испугом. Но в лесу, продолжавшем жить своей жизнью, вновь устанавливалась тишина, и тогда Идрис вновь успокаивался.

– Повезло, – почти вслух рассуждал младший Келоев, вспоминая время, предшествующее их уходу. – Повезло, что наблюдатель, оставленный на хребте, не проспал и вовремя заметил группу спецназа, рыскающую неподалеку от их базы. Можно было, конечно, дождаться и встретить русских всей мощью оружия, но младший Келоев, как, впрочем, и все в их роду, слыл мудрым и попусту рисковать не спешил. Любой открытый бой со спецами не сулил ничего хорошего, и Идрис, излишне не геройствуя, принял решение покинуть насиженное местечко и увести свой отряд на основную базу – к брату.

Группа капитана Гуревича

Разведчики по большой дуге обогнули заминированный участок и наконец выбрались к изначально определенному месту засады.

– Все, стоп колеса! – приглядев подходящее местечко, капитан Гуревич поднял руку, останавливая своих бойцов. – Привал. Организуем засаду. – И уже про себя подумал: «Дневку и отдых. А вообще-то пора заканчивать с войнушкой. Хватит. Сегодня был крайний раз. Может, и хорошо, что «чехи» ушли. Черт с ними! Все, хватит воевать, следующее боевое задание выхожу в лес и сижу на попе ровно. Бойцам, да и мне надо домой».

С этими мыслями Гуревич скинул рюкзак, отстегнул от него коврик, расстелил его на земле и, продолжая наблюдать, как суетящиеся бойцы занимают круговую оборону, принялся готовиться к ужину…

Ночь, утренний подъем, несколько часов поиска, и к обеду следующего дня группа капитана Гуревича в полном составе вышла к месту эвакуации, после чего благополучно прибыла в пункт временной дислокации.

Боевики

Не успел отряд Келоева как следует выспаться и отдохнуть от ночного перехода, как Идрису стало известно, что ему и его брату (совсем недавно получившему в свое распоряжение, как дополнение к уже имеющимся воинам, хорошо слаженную группу в два десятка моджахедов) от высшего руководства поступило срочное распоряжение. Теперь братьям Келоевым предстояло выдвинуться в …ий район, оборудовать там хорошо укрепленную базу и совместно с полученным подкреплением ждать очередного приказа. Что это за приказ и зачем отряду братьев Келоевых требовалось дополнительно подкрепление, ни Идрис, ни его брат Ибрагим не имели ни малейшего представления. Тем не менее они живо включились в предстоящую работу. Обсуждать приказы у них было не принято.

Рядовой Григорий Ляпин

Ляпину не спалось. Возможно, потому, что он неплохо выспался предыдущей ночью, когда группа сидела в засаде (тем более что переход к месту эвакуации не занял слишком много времени и не был утомителен), но скорее всего бессонница была вызвана вдруг отчетливо всплывшими воспоминаниями.

«Что заставило меня именно в этот момент опустить взгляд? – сам себя спрашивал Григорий. – Что? – Он вновь и вновь задавал себе этот вопрос, понимая, что вчера какое-то время находился на грани жизни и смерти. – И впрямь, что?»

Увы, он не смог бы сказать этого даже сегодня, хотя уже сто раз вспоминал, анализировал, просчитывал, продумывал ситуацию. Сказать, что просто повезло? Нет, вряд ли. Может, просто не судьба или еще что? Как бы то ни было, но чуть заметная полоска коричневого корпуса мины бросилась ему в глаза и заставила замереть с уже приподнятой для следующего шага ногой. Как, каким образом Григорий смог отличить едва видимый, коричневый, заляпанный грязью ободок мины от выползшего на поверхность корневища, этого не понять. Но отличил, замер, застыл, приподняв ногу, не смея пошевелиться. При воспоминании об этом моменте по спине пробегал холодок. Да, Григорий никогда не исключал вероятности подрыва и потому всегда старался ходить правильно, так, как учили. Но ни один из учителей, да и вообще никто и никогда не мог гарантировать, что мина не окажется там, где ее никоим образом не должно быть. Его величество случай главенствовал в этом мире, и потому Гриша с самого первого дня морально готовил себя к подобной ситуации. Готовил, но как любой нормальный человек верил в лучшее. Но сейчас воспоминания о том моменте заставляли его зябко поеживаться. За почти шесть месяцев командировки ему не первый раз приходилось сталкиваться с расставленными по горам минами – и нашими промышленными и «чеховскими» самодельными нажимниками, но никогда еще его нога не была столь близко от расставленной ловушки.

Ночь уже давно вступила в свои права, а Григорий лежал и все думал. Его мысли плавно перетекли от событий сегодняшних дней к мыслям о солдатах той, давно отгремевшей войны, о тех, кто был вынужден гибнуть за день, за час, за секунду до победы. За одну секунду – всего за одну, но могла ли состояться без этой жертвы та столь долгожданная Победа? Вот и мы… Мысль, мелькнувшая в сознании Григория, погасла под неумолимо надвинувшимся сном.