Страница 162 из 167
Об определенном интересе Тургенева к рукописи «Вечера в Сорренте» свидетельствуют несколько строк об этой пьесе в письме его от 13 (25) декабря 1852 г. из Спасского к Д. Я. Колбасину: «…я не могу найти здесь небольшую комедийку, под названием „Вечер в Сорренте“, написанную мною в нынешнем году — она лежала вместе с „Психологией“ Серебрякова в туалетном столике, который, Вы помните, стоял в моей спальне между двумя окнами. Не взял ли этот стол мебельщик Волков к себе, и не находится ли у него эта комедия? Она написана в тетради величиною в лист». Рукопись пьесы, однако, не затерялась, и 28 января 1853 г. Тургенев в письме к Колбасину просил доставить ее в Спасское, что и было выполнено в июне 1853 г. (Т, ПСС и П, Письма, т. 2, с. 475).
Еще при жизни Тургенева сцена «Вечер в Сорренте» оказалась в распоряжении М. Г. Савиной[352]. Как свидетельствует письмо А. В. Топорова к М. Г. Савиной от 19 февраля 1885 г., «переписанная рукопись» комедии «Вечер в Сорренте» была им «вручена» М. Г. Савиной, «по поручению Ивана Сергеевича», в полное ее распоряжение, — с тем, чтобы она могла «с нею сделать, что угодно, т. е. поставить ее на сцену или бросить в печку» (Т и Савина, с. 67). Время передачи этой копии в письме не указано.
Первой информацией о неизданной пьесе Тургенева явились 18 декабря 1884 г. следующие сведения о ней в столичной печати:
«Завтра. 19 декабря, в роскошных залах квартиры г. министра иностранных дел, статс-секретаря Гирса, состоится, в пользу Красного Креста, большой раут и музыкально-драматический вечер, к участию которого приглашены лучшие силы наших оперной и драматической сцен. Не говоря уже об интересе самого раута, который соберет в квартире г. Гирса весь цвет и блеск нашего высшего общества, вечер представляет собою еще и другой, весьма живой интерес, так как на нем будет исполнена в первый раз на сцене еще никогда и нигде не игранная и даже не напечатанная одноактная комедия И. С. Тургенева „Вечер в Сорренто“, написанная покойным романистом еще в 1852 году, но не выпущенная им в свет. Только незадолго до смерти покойный отдал ее в полное распоряжение нашей талантливой премьерше М. Г. Савиной, с просьбой прочесть, но, по возможности, избегать ее постановки на сцене, так как лично автор не придавал пьесе большого значения. Всем известно, как недоверчиво вообще относился всегда сам покойный художник-писатель к своим драматическим произведениям и как избегал даже присутствовать при их представлениях на сцене. Тем не менее, по словам М. Г. Савиной, художественное чутье которой не подлежит сомнению, пьеса эта представляет собою грациозную и прелестную жанровую картинку из жизни наших соотечественников за границей, написанную с тем же несравненным талантом и тонкой наблюдательностью, какими отличались все вышедшие из-под пера великого художника бессмертные произведения. Действие сцен происходит в Сорренто, в гостинице. Всех действующих лиц семь. Из них четыре — две женские и две мужские роли — русские путешественники, а остальные роли — француз-художник, итальянец-слуга и итальянец — уличный певец. Роли русских путешественников исполнят: г-жи Савина, Абаринова. г. г. Давыдов и Петипа. Маленькая роль француза-художника — г. Гитри, итальянца-слуги — г. Стринц, а итальянца-певца (за сценой) — г. Котоньи, причем аккомпанировать ему, в подражание гитаре, за сценой же, будет г. Цабель на арфе» (Т и Савина, с. 109. Ср.: «Новое время», 1884, 22 декабря).
Для более широкой аудитории «Вечер в Сорренте» впервые был дан на сцене Александринского театра 18 января 1885 г., вместе с «Анютой» П. В. Корвин-Круковского и С. С. Татищева, в бенефис М. Г. Савиной. Этой постановке предшествовали длительные переговоры актрисы с дирекцией императорских театров о формах оплаты авторского гонорара за пьесу, закончившиеся уступкой «Вечера в Сорренте» в полную собственность дирекции за единовременное вознаграждение в размере 300 рублей. «Эту сумму, — разъяснял 10 января 1885 г. начальник репертуара А. А. Потехин директору императорских театров И. А. Всеволожскому, — автор мог бы получить поспектакльною платою с десяти полных сборов в Петербурге, следовательно Москве она достанется даром, и там очень выгодно ее поставить, ради имени автора и при удобстве эксплуатировать оперных певцов для исполнения серенады»[353].
В сезон 1885/86 г. «Вечер в Сорренте» был поставлен с большим успехом в Москве, в театре Ф. А. Корша. Зрители оценили оригинальные декорации художника Янова, изображавшие Неаполитанский залив ночью, а также талантливую игру Кисилевского (Аваков), Рощина-Писарева (Бельский), Глама-Мещерской (Надежда Павловна), Рыбчинской (Марья Петровна) (Д. Я. Краткий очерк деятельности театра Ф. А. Корша. М., 1907, с. 53). Постановка «Вечера в Сорренте» возобновлялась в театре Корша еще раз в 1915 г. На Александринской сцене пьеса возобновлялась дважды — 1 ноября 1893 г., и 19 января 1899 г. В числе других пьес Тургенева «Вечер в Сорренте» шел в 1903 г. на сцене Литературно-художественного общества в Петербурге.
В Московском Малом театре «Вечер в Сорренте» поставлен был впервые 25 ноября 1899 г. С 28 мая 1941 г. эта пьеса ненадолго вошла в репертуар московского Театра имени M. H. Ермоловой.
Критическая литература о «Вечере в Сорренте» невелика. Краткие отклики печати об этой пьесе после 1884 г. связаны с постановками ее на театральных сценах и имеют преимущественно информационный характер. Лишь в 1903 году в статье А. Р. Кугеля «Театральные заметки» впервые были сформулированы некоторые положения о специфике внутренней структуры «Вечера в Сорренте», близкие более широким наблюдениям К. С. Станиславского в области так называемого «подводного течения» и «подтекста» пьес Чехова. «Здесь всё намек, всё недоговоренность, — писал А. Р. Кугель, — ни одно слово не говорится в прямом и совершенно истинном его значении, но так, что о смысле его другом, не наружном, — надо догадываться. <…> И не только догадываться нужно нам, зрителям, но как будто это же нужно для самих действующих лиц. Что-то еще не оформилось, что-то еще бродит, что-то сознается и еще не сознано». И далее: «Вся прелесть пьесы в осторожности, в смутной догадке, в легком, пугливом и робком прикосновении. Это — элегия, но не потому что повествуется о грустной истории и в грустном тоне, а потому что <…> элегично самое сопоставление проясняющегося сознания Елецкой, которая уже утрачивает права молодости, и племянницы, которая в них вступает»[354].
Как «маленький вариант» к «Месяцу в деревне» рассматривался «Вечер в Сорренте» в книге Л. П. Гроссмана «Театр Тургенева». Напоминая, что самая «тема» последней комедии Тургенева — это «невольное соперничество тридцатилетней женщины и восемнадцатилетней девушки, ее племянницы и воспитанницы, из-за появившегося в их кругу нового молодого человека», Гроссман подчеркнул, что «даже некоторые имена действующих лиц напоминают написанную за два года перед тем большую драму: Надежда Павловна здесь соответствует Наталье Петровне, Бельский — Беляеву. Но комедийный сюжет здесь разработан легко и эскизно, без нажимов в драматических местах, и выдержан весь в тонах салонной комедии, где капризный флирт сменяется изящным любовным признанием, а воркотня грузного саратовского помещика чередуется с итальянской серенадой, гитарным звоном и бойким жаргоном французского живописца» (Гроссман, Театр Т, с. 62).
Эти наблюдения развил в 1936 г. И. Р. Эйгес в статье «Пьеса „Месяц в деревне“ И. С. Тургенева», причем в центре внимания исследователя оказались не только черты явного сходства двух произведений Тургенева, но и моменты их различия, позволяющие пролить свет на историю создания «Вечера в Сорренте». «Начиная с весны 1850 г., — пишет Эйгес, — Тургенев тщетно домогается напечатания „Месяца в деревне“, который ни петербургская, ни московская цензура не пропускали. Именно с этим обстоятельством, очевидно, связано создание „Вечера в Сорренте“. Недопустимым оказывалось выводить в пьесе студента-разночинца и увлекающуюся им замужнюю женщину; недопустима в пьесе критика дворянского эстетизма и выражение симпатии к представителям „новых людей“. И вот на сюжетной основе глубоко серьезной пятиактной драмы, в замену ее, в виде варианта, возникает легкая безобидная сценка, близкая к провербам Мюссе, подобно ранее написанным „Где тонко“ и „Провинциалке“. Всё сведено к чисто любовной истории, не осложненной никакими иными мотивами, и конечно, в противоположность тому, что происходит в „Месяце в деревне“, молодой человек теперь отдает предпочтение девушке перед отцветающей кокеткой» (Лит учеба, 1938, № 12, с. 73–74).
352
См. об этом: Степанова Г. В. Тургенев в письмах М. Г. Савиной к А. В. Топорову. — Т сб, вып. V, с. 519, 529.
353
Ежегодник императорских театров, 1913, кн. V, с. 52. 25 февраля 1885 г. М. Г. Савина подписала это соглашение, а полученные ею деньги передала Е. П. Кузьминой, которой на основании дарственной записи Тургенева от 5 апреля 1883 г. принадлежало право пользования поспектакльной платой за его комедии (там же, с. 52).
354
Театр и искусство, 1903, № 37, с. 679. Перепечатано: Кугель А. Р. (Homo novus). Русские драматурги. М.: «Мир», 1934, с. 73.