Страница 23 из 66
— Запасной выход в порядке, уйдём по нему. Но у меня к вам просьба. Подождите меня здесь, пока я схожу в дежурку, через которую вы прошли сюда.
— Не вопрос, мы подождём, — заверил его Николай.
Александр вернулся через полчаса, держа в руках какой-то ящик с ручкой.
— Я готов, — и подойдя к люку, вынул из кармана ключ и вставил его в самый центр и трижды провернул. Взявшись за утопленную ручку, он потянул крышку на себя. Это ему удалось без видимых усилий, видать люк был подпружиненный.
— Давайте спускайтесь, я пойду последним, чтобы закрыть на ключ.
Первым, по скоб — трапу, полез Борис, за ним Олег. Через пять метров была небольшая площадка, на ней они и стали поджидать Александра. После того, как он спустился, последовали за ним. Идти пришлось не далеко. Через метров сто они подошли, к уже ставшей привычной, двери. Но, она тоже была закрыта на внутренний замок. Ключ от него был у Александра на одной связке, вместе с ключом от люка. Когда дверь открылась, все увидели перед собой шпалы и рельсы.
— Что, опять метро?! — разочаровано воскликнул Олег.
— Да, в метро. Но это ненадолго. Метров сто пройдём и вылезем наверх через ветшахту.
— Раз мы спустились не глубоко, значит это Филёвская линия, — определил Борис.
— Совершенно верно. Впереди станция Арбатская. Первую ветку строили, в основном открытым способом. А несколько участков проложили закрытым.
— Разве не Сокольническая линия, считается первой веткой? — спросил Николай.
— На схеме — да, она. Но их открыли одновременно. После Охотного Ряда тоннели расходились и поезда шли попеременно к Парку Культуры и Смоленской.
— По большому счёту, это метро нас уже задолбало. Вверх-вниз, вверх-вниз… Кучу народу вывели, а самим почему-то не везёт…, — с досадой продолжил Олег.
Никто ему не ответил, дальше продолжили идти молча. Вскоре слева появился проём, забранный решёткой. Замок был выломан, а дверь болталась на одной верхней петле. На стене была надпись «ВШ 356». Александр удивлённо покачал головой и вошёл внутрь тоннеля, перпендикулярного линии метро. По боковому проходу обошли фильтрационную установку и огромный вентилятор. Вот за ним и упёрлись в завал из металлоконструкций, бывших жалюзями вентиляционной шахты. Кто-то взорвал их, чтобы прервать любое сообщение, между верхом и низом.
— Возвращаемся в тоннель, там впереди есть ещё одна шахта.
— Какова вероятность, что она не взорвана, — поинтересовался Николай.
— Сейчас — уже никакой нет. Но проверить нужно.
И точно, спустя три минуты, они стояли перед похожей решёткой, с табличкой «ВШ 355». Только открытая дверь висела на обеих петлях. Обречённо они вошли в вентиляционный ход. Картина, представшая перед ними, была один в один, как в предыдущей.
— Как думаешь, кто это сделал? — спросил Борис.
— Понятия не имею. В Москве столько спецслужб, а узнать, у кого какие действия расписаны при наступлении подобной ситуации, сам понимаешь…
— Остались ещё варианты, как нам выбраться наверх?
— Может и остались. Только меня в известность о них не поставили.
— А чем вы занимались под землёй?
— Извини, но даже в качестве благодарности за спасение, ответить не имею право.
— Нельзя, так нельзя. Тогда пошли на станцию. До неё минут пять идти, не больше.
Только отошли от венткамеры, как Олег, шедший сзади, остановился и крикнул:
— А это что такое?
Все остановились и обернулись, задрав головы кверху и направив свет от фонарей в потолок.
Часть потолка, между бетонными балками, имела рваные края с торчащей вниз арматурой. Сверху пролома, лежали почерневшие деревянныё балки, поверх и поперёк которых плотно друг к другу уложены такие же чёрные от пыли доски.
— Это немецкая авиабомба пробила тоннель в ночь первой бомбардировки Москвы. Я читал об этом, но не думал, что след сохранился и смогу увидеть его собственными глазами, — объяснил Борис.
Путь до Арбатской станции закончился раньше, чем они предполагали. Правда не в том смысле, что дошли быстро. Даже не из-за гермоворот, которых на этом перегоне не было. А потому, что метров за сто перед станцией, там, где двухпутный тоннель расходится на два однопутных, была устроена баррикада. Правда, не в классическом виде.
На параллельных путях стояли вагоны. Свободные промежутки между ними, а также между вагонами и тоннелем, были заполнены шпалами, какими-то металлическими щитами. Как только их группа вышла из-за поворота и увидела это препятствие, их окликнули:
— Стоять на месте! Кто такие будете?
— Сотрудник ФАПСИ, Рязанцев. Со мной проверенные люди.
— Куда и с какой целью направляетесь?
Вопрос поставил их в тупик. Ведь очевидно и так, что они идут на станцию.
— Хотим выбраться наверх.
— Документы есть?
— Ребята, у вас есть что-нибудь? — обратился Александр к спутникам.
Все закивали головой.
— Да, документы имеются, — крикнул он.
— Сотрудник с документами на всех подойди, остальным стоять, — последовала очередная команда.
— Слышь, Саня. Может, ну её, Арбатскую? Пойдем, поищем ещё выход, — предложил Борис.
— Давайте, сделаем так. Сначала схожу, узнаю, кто они такие. Если разрешат вернуться к вам, тогда расскажу лично, что узнал. А если не отпустят и скажут, чтобы позвал вас, то сделаем так. Если всё нормально, то так и скажу. Тогда не бойтесь, можете идти. А если крикну, что «всё хорошо», значит, наоборот, плохо, уходите. А если сам толком не пойму, то скажу, «всё в порядке», тогда решайте сами, как поступить.
— Нет, так не годиться. Если нам придётся уходить, то мы останемся без документов. А без них в нынешней ситуации опасно, — высказал опасение Николай.
Александр ушёл, а остальные сели на кожух, закрывающий контактный рельс и погасили фонари. Взамен, Николай включил ПНВ.
Вблизи баррикада совсем не впечатлила Александра. Впрочем, её построили главным образом, как препятствие, а не для боя. Интересно, а как же перелезть через неё? Никакого прохода не осталось. Но тут открылась дверь кабины машиниста.
— Давай залазь, — и ему подали руку.
Действительно. Вагоны были выдвинуты вперёд на два метра, относительно заграждений. Достаточно залезть в кабину и пройти в вагон, как оказываешься на другой стороне. С кабины его сразу провели в салон. Там горело две лампы аварийного освещения. В их слабом свете он увидел несколько человек, в основном в военной форме, а также метрополитеновцы. Несколько человек лежали на сидениях, скорее всего, спали.
— Значит, это ты ФАПСИшник? — спросил его один из военных, с красными от бессонницы глазами. Судя по погонам, общевойсковой майор. — Покажи, что там у тебя за документы.
— А Вы сами, кто будете?
— Я майор Ганин, — ответил он, показывая удостоверение, — На данный момент командир поста «Смоленский». Другой пост, как ты можешь догадаться, называется «Александровский». Теперь давай документы на всех, и вкратце доложи, как оказались в метро, что делали и куда направляетесь.
— Они не отдали свои документы.
— Почему?
— Сказали, что не знают, кто вы такие, поэтому покажут, когда я подтвержу, что всё в порядке.
— Ну, раз так… Ладно, докладывай дальше.
— Я нес службу в пункте по линии ФАПСИ, подробностей раскрывать не имею право. В результате взрывов помещение разрушено, выход заблокирован, сам оказался в бетонной ловушке обрушившихся плит. Мне помогли выбраться эти трое пассажиров из застрявшего поезда.
— Как они оказались в твоём пункте?
— Искали пути выхода наверх и по системе тоннелей вышли на нижний пункт, а через него на верхний.
— Разве у тебя нет аварийного выхода?
— Есть. Вот по нему мы и спустились в этот тоннель. Пытались подняться по вентшахтам 355 и 356, но они разрушены взрывами.
Услышав последние слова капитана, метрополитеновец поднялся с сидения и подошёл к ним и спросил:
— Какие именно разрушения в шахтах?
— Жалюзи покорёжены, так, что дальше пройти мы не смогли.