Страница 49 из 57
Алина
Теперь каждый день я провожу на стрельбище и тренирую Извергнутых. Некоторые старики, которые принесли свои собственные винтовки, бросают мимолетный взгляд на мишень и попадают в черную метку.
Таких я сразу отправляю дальше вниз к Леви для тренировки замедления сердцебиения или к Петре для занятий йоги. Те, кто до сих пор обходились только дубинами и ножами, нуждаются в тренировке.
Мне приходится учить их целиться, нажимать на курок и не ронять оружие после этого.
Когда я заканчиваю с Извергнутыми, приходят мятежники, большинству из них больше не нужны тренировки.
Между тем они превосходные снайперы и могли бы попасть в бегущего человека на расстоянии двухсот метров.
Пару минут назад Петра отправила наверх к нам Джаз, которая теперь возится с пистолетом.
К удивлению, кажется она даже не знает, где предохранитель. И когда я пытаюсь объяснить ей, она отмахивается от меня и топает ногой.
— Не учи меня, как нужно стрелять, или я застрелю тебя! Просто скажи мне, куда мне надо попасть.
Другие присутствующие смотрят на нас с любопытством. Дориан ухмыляется, направляет его оружие на Джаз и делает вид, как будто нажимает на спуск.
Он даже имитирует отдачу от выстрела. Я качаю головой и подавляю усмешку. — Видишь там вдали куклу? Я хотела бы, чтобы ты отстрелила ей маленький палец.
Джаз тяжело глотает и направляет оружие на манекен. Затем стреляет и отшатывается назад.
Она почти упала из-за силы отдачи.
— Что-то не так с этим дурацким пистолетом! — визжит она, когда понимает, что попала в старую решетку вентиляции.
— Он полностью в порядке. Джаз. Я только что пользовалась им.
— А я говорю тебе, что он сломан.
Дориан кашляет и подходит к нам на стрелковую дорожку, и мне приходится повернуться спиной к нему, чтобы громко не рассмеяться.
— Хорошо, тогда попробуй вот этот, — я протягиваю Джаз маленький пистолет, который не заставит ее выпрыгнуть из ботинок после выстрела.
Джаз снова целится в манекена и стреляет. На этот раз она делает небольшой шаг назад, попадает с первого раза и торжествуя ухмыляется вокруг.
— Попала! — Джаз показывает на колено куклы.
— Но я же говорила, что надо попасть в маленький палец, — напоминаю я ей.
— Не говорила! Ты сказала: "Целься в ногу!" — она поворачивается к Дориану. — Так ведь?
Дориан кладет свое оружие и подходит к нам. — Джаз, ты вообще упражнялась? — спрашивает он.
Джаз энергично кивает, затем сует большой палец в рот и начинает сосать.
— Ты знаешь, — продолжает Дориан, — если Петра посылает меня сюда на тренировку, иногда я иду вниз к деревьям и просто сижу там некоторое время. Ты уже делала так?
Джаз снова кивает.
— И временами, если я смотрю там на деревья, — говорит Дориан, — то спрашиваю себя, как было бы хорошо забраться туда наверх и посидеть там наверху. Понимаешь, просто просидеть там целый день.
— Ты умеешь хранить секреты? — спрашивает Джаз.
Дориан наглядно подставляет ей ухо.
— Я делаю это очень часто. Я забираюсь по кронам деревьев и думаю обо всем на свете. И думаю о вещах, которые были у меня раньше. Например мои родители, — в этот момент она останавливается и смотрит на меня. — Петра сказала, что твои родители умерли.
Мой желудок сжимается.
— Они пропали несколько лет назад.
Дориан кладет руку на плечо Джаз, а другую на мое. — Как насчет того, чтобы пойти к деревьям сейчас? — спрашивает он.
Джаз смотрит на пистолет в моей руке. — По правде сказать, я еще никогда не тренировалась. Если придет армия, не знаю, что я должна сделать. Просто тупо стоять на месте.
— Мы могли бы сначала прогуляться к деревьям, а потом начнем супер интенсивный курс по стрельбе, — предлагаю я, после чего Джаз вскрикивает от радости и пулей вылетает из помещения.
— Она еще так юна, — говорю я.
Дориан качает головой, забирает у меня тяжелую винтовку, которую я держу в руке, и убирает ее на полку.
— Как и все мы, Алина. Мы все слишком юны.
Квинн
Я не знаю, что со мной произошло, но у меня дурное предчувствие, тупая боль глубоко под ложечкой.
Мой обед был испорчен. Рассказав Беа, как к нам домой вчера вечером опять заходил президент и как выворачивались наизнанку мои родители, чтобы организовать мое свидание с Ниам.
Этой ночью мне приснилось, будто бы они забрали Беа. Они тащили ее за ноги, а голова ее при этом билась о землю. И я ничем не мог помочь ей.
И когда они ее, наконец, вытолкали из купола, я наблюдал со смотровой площадки, как она снаружи боролась за воздух.
Когда я пришел на трамвайную остановку, Беа стояла там, полностью готовая, с упакованным рюкзаком.
И теперь мы в пути к Алининым дяде и тете, к единственным способным помочь мне людям, приходящим мне на ум. К счастью, Алина упоминала о том, где они живут.
Наверху мы выходим из лифта, поворачиваем направо и ищем соответствующий номер квартиры.
Все двери выглядят одинаково: белые, с буквой и числом над дверным глазком — почти как и все в этой зоне.
— Мы ищем J 52, - шепчет мне Беа, которая с собранными в кучку глазами пытается различить буквы над дверными проемами.
— Здесь, — говорит она и прикладывает ухо к двери. — Ты уверен, что это нужный адрес?
Я киваю, подхожу к ней и нажимаю на кнопку звонка. Мы ждем минуту. и когда никто не открывает, я звоню еще раз. Мы ждем еще пару минут, но не слышно никаких движений за дверью. Я звоню снова.
— Они, вероятно, на работе. Или, ты думаешь, их арестовали? Что будем теперь делать? — спрашивает Беа.
И ни одного тупого проблеска надежды! Мой дом не подходит Беа в качестве убежища, а Феррису и Райли я не верил бы и секунды. Я опускаюсь на пол, Беа приседает рядом со мной.
— Как думаешь, у Мод все хорошо? — спрашивает она.
Честно говоря, после нашего возвращения я едва ли думал о Мод. хотя благодаря ей мы снова здесь: Мод была для Петры залогом того, что мы не предадим Сопротивление.
— Я уверен, что у нее все хорошо. Скорее всего, она зависит от солнечного аппарата дыхания и размахивает каким-нибудь мачете, — пытаюсь пошутить я.
Я кладу свою ладонь на плечо Беа, целую ее в щеку, поворачиваю ее лицо к себе и целую в губы. Удивительно, но целовать Беа совершенно не скучно!
Когда мы целуемся, все не так, как с другими девушками. когда я забывал обо всем вокруг. С Беа не кружится голова.
Когда я целую Беа, все представляется одновременно — у меня возникает чувство, что я остался бы в этом поцелуе на вечно. Как будто все, что я пережил, соединилось в поцелуе.
Теперь она кладет свою голову на мое плече и вздыхает.
— Надеюсь они кормят её. Знаешь, она на самом деле не плохой человек.
— Ну да, и Петра на самом деле не плохой человек. Если у Мод все хорошо, то тогда я в этом полностью уверен.
— Может мне лучше пойти домой? Мама и папа были еще на работе, когда я ушла, и мой IPad не со мной. Я должна с ними попрощаться. Давай попробуем еще раз через пару часов. Или завтра, — говорит она.
Обычно я не замечаю того, что происходит вокруг меня. Я просто ни на что не обращаю внимания. И если мое внутреннее чувство что-то и подсказывает, то по большей части оно ошибается и приносит мне только еще больше неприятностей.
Но теперь я чувствую это всем телом. Чувствую это, как физическую боль. Совершенно ясно: Беа никак не может вернуться домой.
— Не пойдет, там ты больше не в безопасности, — говорю я.
— Мы же совершенно не уверены в этом. Возможно, это просто паранойя.
— Ты не слышала Кейна Кнавери, который хочет получить чью-нибудь голову на тарелочке с серебряной каемочкой.
Но Беа просто не верит мне. — Ах, о чем ты, последняя ночь дома, что в этом может быть опасного? — Она идет к лифту, нажимает кнопку вниз, и как только двери открываются, заходит внутрь. — Ты идешь?