Страница 3 из 57
— Я не имела в виду, что счастье и прогресс одно и тоже. Только спросила, под чем мы понимаем прогресс, — я делаю паузу, чтобы дать Квинну возможность для ответа, но он молчит, только пожимает плечами и выглядит так, как будто отдает бой, хотя у него определенно имеется ответ. Но я не хочу, чтобы он просто дал мне выиграть. Я хочу настоять на ответе, но прежде чем успеваю начать, звучит гонг, и Квинн вздыхает с облегчением. А затем улыбается, не высокомерно и довольно собой, а одобрительно. И я отвечаю ему улыбкой.
— Я благодарю кандидатов, — говорит профессор, собирая документов. — Скоро вы получите сообщение на ваш IPad.
Перед институтом Квинн берет меня за руку, смотрит мне в глаза и говорит:
— Ты сделала это, Беа! Ты была лучшей! Изумительно, такая упорная и жесткая. Это совершенно на тебя не похоже. Я уже вижу татуировку на мочке твоего уха!
Он обнимает меня и я смеюсь, потому что он рядом и потому что считаю, что он прав: Я действительно идеально аргументировала.
— И? Теперь у тебя есть время поболтаться со мной? — спрашивает он.
Видимо, из-за подготовки к дискуссии я действительно реже виделась с Квинном, чем раньше, когда мы практически все время проводили вместе. — Конечно, не представляешь, как я рада!
— Супер. Потому что у меня есть отличный план для нас обоих: пикник на улице, за границей купола. Трехдневный. Что ты думаешь об этом? У нас есть пара свободных дней.
— Ты серьезно?
— Да, я должен перед этим подготовить еще пару вещей, но я думаю, что мы можем отправиться в воскресение. В субботу не получится, так как у меня футбольная игра. Ну да, и конечно спроси родителей, отпустят ли они тебя.
— Сумасшествие! Конечно, я спрошу прямо сейчас. Однако… хм..
— Что? — Квинн подходит ближе ко мне и убирает волосы с лица.
— В понедельник вечером свидетельский процесс. И я Главный защитник.
— Ах, проклятье, точно, — он прикусывает нижнюю губу.
— Я правда хотела бы отправиться с тобой, но я уже вечность готовилась к этому процессу…
— Не забивай голову. Это важно для тебя, — Квинн убирает руки в карманы и качается вперед назад. — Знаешь что? Я свалю с игры, и мы можем отправиться в субботу утром. Я скажу тренеру, что у нас семейная поездка, — он подмигивает мне и утвердительно кивает.
— Нет, ни в коем случае, — отвечаю я. — Тебе нравятся субботние игры, — и я люблю смотреть как он играет.
— Ах, забудь. Я хочу снова выбраться из купола. И нам нужно провести время вместе, чтобы подумать, что будет с тобой дальше, когда ты перейдешь в число премиум, — он снова хватает меня за руку, и мы начинаем кружиться, как видели это однажды в черно-белом фильме. — Ты будешь в состоянии невесомости. Беа, как на облаках.
Женщина, которая толкает перед собой детскую коляску, громко кашляет.
— Стоп, — смеясь я отталкиваю Квинна. — Не хватало еще, чтобы нас арестовали, — правда мы не двигаемся так уж быстро, чтобы превысить границу дозволенного, но мне не совсем удобно так открыто танцевать с Квинном.
— Эй. Может нам просто прогулять школу? Мы могли бы пойти домой и посмотреть фильм. Нет я придумал кое-что получше… мы напьемся! Отец особенно не прячет алкоголь, — улыбается Квинн и я снова отталкиваю его на расстояние. Он хочет разозлить меня, так как знает, что я не пропустила ни одного дня в школе, а еще то, что я напиваюсь с одного глотка.
— У меня нет времени. Команда свидетельского процесса встречается после школы. И потом, разве ты не пишешь сегодня тест по истории? — спрашиваю я.
— Пффф, к счастью, ты всегда на чеку, чтобы я не сбился с пути, Беа, — Квинн берет мою сумку, перебрасывает через правое плечо, а свою через левое и мы отправляемся. Идти вместе с Квинном в зоне 1, было так обычно, что какое-то время мне кажется, что я принадлежу к ним. Не вопрос, я могла бы привыкнуть к этому, ходить рядом с ним по широким, светлым улицам. Я знаю, что не должна зацикливаться на этом, но я действительно начинаю представлять себе новую жизнь, жизнь — премиум жительницы.
Остаток дня мечтаю, планирую и вспоминаю мою победу в дискуссии. Поэтому сообщение, которое появляется на моем IPad, когда я жду Квинна после тренировки в фойе, кажется полностью абсурдным: "Уважаемая Виткраф, мы должны сообщить вам, что Вы больше не учавствуете в программе руководителей компании "Бриз". Мы призываем каждого из отчисленных кандидатов продолжать стремиться к хорошим результатам в стандартных тестах, чтобы повысить свои шансы и в следующем году зарегистрироваться снова.
Профессор Питтинг."
Несколько секунд, совершенно ничего не понимая, я смотрю на сообщение. Затем встаю и покидаю фойе через двойные двери совершенно на автомате. Так быстро, как это разрешено, я иду по улице, пока не сажусь на лавку за несколько кварталов от школы. Снова достаю IPad и читаю сообщение. Когда я уверена, что ошибки нет, выключаю экран и засовываю IPad в задний карман рюкзака. Я просто сижу и смотрю на свои руки.
Маленькая часть меня хочет развернуться, ворваться в институт и потребовать справедливости. Но я не особенно смелая, у меня нет опыта, чтобы просить или настаивать на чем-то. Потому я просто встаю и медленно иду домой. Каждые пару метров я вынуждена останавливаться, чтобы вытереть глаза и нос рукавом. Мгновение я думаю позвонить Квину, но тогда понимаю, что он вероятно выиграл программу руководителей "Бриза". И как ни стараюсь, у меня не получается порадоваться за него.
В нашем жилом доме я использую лифт, чтобы подняться на пятнадцатый этаж, иду через светло-неоновый коридор и прижимаю большой палец к сканеру у двери. Внешняя дверь в нашу маленькую квартиру открывается с тихим гулом, и едва я захожу, так же быстро закрывается. И только затем отъезжает задняя дверь. Квартиры полностью герметичны и оснащены аппаратами для измерения уровня кислорода, чтобы министерство всегда знало, сколько точно кислорода потребляется в квартире. Если требуется закачка дополнительного кислорода, который облагается дополнительным налогом, приходится много доплачивать.
Мама уже стоит в коридоре и включает свет, чтобы лучше меня рассмотреть. Мои глаза должно быть красные и опухшие.
— Беа? — лицо мамы слегка бледное, и все его покрывают глубокие морщины, которые похожи скорее на шрамы. Под глазами — темные круги. В голове вспыхивает мысль, как много должно быть она вынуждена работать, как много вынуждена сражаться, без возможности отдохнуть. И сразу же я начинаю плакать.
— Я не хочу, чтобы ты умерла, — хнычу я.
— О Боже. Беа, кто сказал тебе такое? Что с тобой случилось? Я не умираю. Я устала, и это все, — она обнимает меня своими костлявыми руками, и когда мама отпускает меня, я замечаю отца за обеденным столом. Перед ним стоит дымящаяся тарелка, но он очевидно так устал, что заснул на стуле, с вилкой в руках.
— Меня исключили из дискуссионного конкурса. Теперь мне придется ждать еще один год, прежде чем я смогу попробовать еще раз.
— О, Беа, — Мама снова обнимает меня и прижимает мое лицо к своему плечу. Она замечает, что я не должна переживать, потому что уверена, что я со всем справлюсь. А сама она будет волноваться, спрашивать себя, как и где бы мы жили, если бы я достигла премиум статуса.
— Пойдем. Давай прогуляемся, — предлагает она.
Да, прогулка, которую мы еще можем себе позволить.
Мы идем через переполненные улицы зоны 3 к зоне 2, где здания стоят не так близко друг к другу. Здесь находятся школы, больницы, колледжи и казармы надсмотрщиков и службы безопасности. Здесь я могла бы жить, если бы пошла учиться на медсестру. Но я не хочу здесь жить. Я хочу жить в зоне 1, на краю купола, купаться в свете. Я хочу уютный дом, окруженный искусственной травой. Но в зону 1 не только сложно попасть, но и оставаться там долгое время.
Когда мы доходим до района Премиум, проходя мимо, мы заглядываем через массивные ворота в несколько слабо-освещенных домов, в которых не висят шторы на окнах, и бросаем жадные взгляды на все то, чего у нас нет: многодетные семьи сидят вместе с их пухлым потомством вокруг спасенных из пустоши, античных обеденных столов, на которых горят свечи и стоят большие тарелки с вкусной едой.