Теща Темного Властелина

– Не делай вид, будто ничего не помнишь, – настороженно и недоверчиво отозвался молодой маг.

И тут я понял, что действительно практически ничего не помню. Единственное, что выдает мозг в попытке растормошить его карту памяти, так это дикое чувство ярости и всепоглощающую тьму. Почти то же со мной случилось, когда я с друзьями попробовал первача, а потом выяснилось, что он был паленым.

Я так и не понял до конца суть претензий этого мага, но на всякий случай возмущенно засопел.

– Молодой человек, мы ни в чем не виноваты. Скорее всего, подрядчики поставили некачественный материал, а застройщики и вовсе провернули работы, сильно экономя на геологической разведке, – вмешалась бабуля.

– Я ни слова не понял, но эта башня простояла три тысячи лет, пока не появились вы! – возмутился наш собеседник. – Впрочем, как и дворец Темного Властелина.

– Реставрацию чаще проводить надо, – отрезала бабуля. – И ограничить доступ туристам.

Это она нас туристами обозвала? Если да, то тогда конечно. Таких туристов вообще дальше вольера с тиграми выпускать не стоит. Хотя моя бабуля и из полосатых домашних котят сделает.

Почему мы так спокойно спорим и даже не пытаемся замаскироваться? Дело в том, что мы находились за стенами города, куда нас вывел Шорох. Он заявил, что в очереди на удостоверение личности была пара оборотней, широко разыскиваемых в узких кругах. И бабуля героически их спасла. На что моя любимая родственница заявила: мол, ее задача выполнена, и при этом наше инкогнито не раскрыто. Она обеспечила безопасную жизнь кланов на неопределенный срок. Власти дезориентированы, стража в ступоре, кланы спокойны, а бабуля может идти дальше. Только, чур, ни слова о ее скромном подвиге. И не мог бы такой милый молодой человек помочь старушке и ее внуку перебраться через закрытые городские ворота? И желательно, чтобы путь был безопасен и удобен, а то старые косточки якобы побаливают от последнего «задержания до выяснения». И несомненно, стоит прихватить этого бледного мага, что так старательно маскируется под дохлую рыбу посредством выпучивания глаз.

После такой речи Гирин подавился неизвестно чем от избытка благодарности, а нас тайным ходом выпроводили за городские стены. Еще и указали, где можно найти тайный схрон всех местных бандитов. Поскольку имеет место быть легкая паника и беспорядок, то укрытие пустует.

Этим мы и воспользовались. А по пути к нашей будущей стоянке бабуля начала допрос с пристрастием.

– Гирин, мальчик мой, ты ведь парень образованный, уж я-то вижу. И опыт за плечами имеешь. Расскажи бабушке, откуда пришел проклятый язык?

Я притих. Неужели купится? Я вообще в последнее время веду себя подозрительно спокойно. Смена обстановки на пользу пошла.

– Лет пятнадцать – двадцать назад Темный Властелин ввел новое наказание для нарушителей закона. Если раньше за воровство отрубали руку, то теперь сначала заставляли учить проклятый язык. А перед смертной казнью еще и писать на нем приходилось! Узники шептались, будто речь та проклята, и некоторые откусывали себе языки, лишь бы не мучиться. Методы обучения тоже были страшны, – понизив голос и воровато оглядевшись, начал объяснять Гирин. Купился. Как же он плохо мою бабулю знает. – Руны проклятого языка имеют свойство не откладываться в памяти. Надсмотрщики давали время для их заучивания, они называли это домашним заданием, и вскоре возвращались. За невыученный урок дают двойку. Это дюжина плетей.

Справа от меня что-то скрипнуло. Я медленно обернулся. Бабуля. Как-то я смотрел японский ужастик, была там одна девица, Садако, кажется. Вроде бы ничего страшного – ну волосы черные лицо закрывают, так в некоторых случаях это даже хорошо, ну белая вся до невозможности, так это не порок, бывает еще белее, ну взгляд у нее жутковатый, да они мою бабулю не видели в период сессии. Видел я баб и пострашнее, но каким-то образом режиссерам удалось создать вокруг нее ореол ужаса. Японцы это, кажется, аурой называют. Вот и сейчас, глядя на бабулю, ощущал «убийственную ауру», как говорят японцы. Она была не просто зла. Она была в бешенстве. На всякий случай отхожу чуть дальше по тропинке.

– Но почему этот язык прижился? Антипедагогические действия обычно вызывают отторжение прививаемого материала, – ласково взглянула бабуля на Гирина. Друг, молчи! А лучше беги! А еще лучше, убейся сам, прежде чем это сделает она!

Вижу проблеск понимания на лице мага. Вот что значит люди с высшим образованием. Но то, что он понимает мою бабушку, ему не поможет.

– Ну, это из-за иномирян. Точнее, из-за одной иномирянки, оказавшейся у нас за несколько лет до этого. Попав в наш мир, она втерлась в доверие кланов. Она говорила на проклятом языке. Правда, тогда его еще не называли проклятым. Она обучила ему парочку старших кланов. Нарекла их братьями… нет, кажется, это звучало «братками». Да, точно. После чего исчезла. И ровно через два года начались пытки проклятым языком. Как-то Темного Властелина попытались ограбить, естественно, неудачно. Но оставили надпись на том самом языке, выжженную на любимом гобелене Темного Властелина. После чего наказание усилилось. За годы мучений кланы решили сделать проклятую речь своим тайным языком. И если до наказаний проклятым языком пользовались лишь единицы, то после он стал использоваться повсеместно в криминальных кланах. Есть ритуальные фразы. Их держат в строгом секрете. Это для тех, кто не постиг смысла рун. Те, кто совершил наиболее страшные преступления, но умудрился каким-то образом выжить и вернуться в клан, стали Старшими. Их познания в проклятом наречии были намного глубже, они же установили иерархические ранги в этом языке. А те, кого обучала сама иномирянка, так называемые братки, стали Хранителями Законов. Кстати, иномирянка участвовала в составлении некоторых законов и переводе других.

– И кто тот умник, который решил в Макаренко местного разлива поиграть? – Кажется, у бабули нервный тик начался.

– Кто муч… обучал узников? – перевел я для непонятливых, заметив недоуменный взгляд Гирина.

– Сначала сам Темный Властелин зверствовал, но потом он привез страшнейшую книгу. Книгу проклятого языка. Говорят, тот, кто взглянет на нее, будет неделю плакать кровавыми слезами. А еще говорят, что она вобрала в себя силу неба и души странных маленьких существ, чем-то похожих на людей. И животные – но не животные, и люди – но не люди, и каждый к руне привязан, да в бумагу заточен. Властелин сделал перевод и выдал пособия надзирателям. Но те язык не учат, лишь сверяются по записям Властелина.

– И как же зовется эта чудо-книга? – вежливо осведомляется бабуля. Мне уже страшно. Я, конечно, догадался, о чем толкует наш попутчик, но интересно же, как в этом мире о родном букваре отзовутся.

– Книга-Т-варь, – гордо выдал этот смертник. – Я все это знаю, потому что мне в студенческие годы довелось побывать в запретной библиотеке Светлой Высшей Магической Альма-матер. Правда, сейчас столь жестокая практика в казематах Темных Земель прекращена, но память еще живет в сердцах народа. Ее как раз и передавали из уст в уста Старшие в кланах. Вам очень повезло, что каким-то образом догадались использовать свой трюк, чтобы сойти за Хранительницу Законов кланов.

Он так увлеченно об этом рассказывал, что я не стал сообщать несчастному о его скорой весьма мучительной кончине.

– А ты случаем не знаешь, что было написано на том самом гобелене? – ну интересно же.

– Могу показать. – Он зажег светящийся шарик над нашими головами и начертил палочкой на утоптанной земле знакомые до боли слова: «Москва – Воронеж, хрен догонишь!»

– Классика, – вздохнула бабуля.

– Меня покалечат, если узнают, что я вам об этом рассказал. Единственное, что меня оправдывает, что вы и так знаете язык. И то, что вы умудрились провести человека из клана. Не знаю уж, откуда вы знаете проклятый язык, по-хорошему вас надобно наказать за речь на этом омерзительном языке, но вы иномиряне, а, как известно, это многое оправдывает и упрощает.