Мек для битья

– Неплохое движение, – сказал Норет, его тон был обычным, как будто он не заботился о том, что робот мог убить Вергиля. Убийства были и спортом и работой для него. Возможно надо было иметь суровое отношение ко всему, чтобы быть наемником Гиназа, но Вергиль, который не был наделен такой суровостью, беспокоился о том, что он попал в такую ситуацию под сиюминутным порывом и должен был встретиться с проблемой более трудной, чем он был готов. Боевой мек продолжал продвигаться вперед рывками, с непредсказуемой скоростью, иногда делая резкие выпады, иногда плавно двигаясь.

Вергиль метался из стороны в сторону, нанося удары пульсирующим мечом. Он бы выполнил более профессиональные движения и нанес бы более эффектные удары, но не был уверен, удастся ли это ему. Неудача должным образом выполнить эти движения могла оказаться смертельной.

Один из его ударов пришелся по корпусу на боку Чирокса, заставив его сверкнуть красным огнем. Робот остановился. Тонкая, проворная рука появилась из туловища робота и отрегулировала что-то внутри.

– Он может сам себя восстанавливать?

– Болшинство боевых меков может. Ты хотел честный поединок с реальным противником машин, не так ли? Я предупреждал тебя, этот робот не сражается ниже своих способностей.

Внезапно Чирокс начал нападать на Вергиля сильнее и быстрее, чем раньше. Еще две руки появились из его корпуса. В одной был длинный кинжал с зазубренным концом, чтобы разрубать и разрезать плоть. В другой была мерцающее железная штуковина для нанесения ожогов.

Зон Норет что-то сказал, в его тоне было заметно беспокойство, но его слова остались неясными. Вся вселенная, которую знал Вергиль, исчезла из его разума, а также исчезли все восприятие. Он сосредоточился только на выживании.

– Я джихадец, – прошептал Вергиль.

Он отдался на волю судьбы, но в тоже время решил нанести как можно больше повреждений врагу. Он вспомнил обещание, которое даже Строительная Бригада должна была помнить: «Если я погибну в бою против машин, я присоединюсь к тем, которые ушли в рай до меня, и к тем, которые еще уйдут». Он почуствовал состояние подобное трансу, и отбросил из мыслей весь страх о смерти.

Он погрузился в битву, нанося удары пульсирующим мечом по меку, постоянно перезаряжая оружие. В зале, кто-то что-то кричал, но он не различал слов. Затем Вергиль услышал громкий щелчок, увидел вспышку, и яркий желтый свет ослепил его. Это было похоже на порывы полярного ветра, который заморозил его на месте.

Неподвижный, безпомощный Вергиль содрогнулся, а затем упал. Казалось, он падал с большой высоты. Он стучал зубами от холода, и весь дрожал. Ему казалось, что он еще не приземлился на пол.

Наконец, он очнулся и посмотрел в блестящие оптические сенсоры робота. Он был полностью уязвим.

– Я могу убить тебя сейчас, – машина приставила зазубренное острие длинного кинжала к горлу Вергиля.

Боевой мек мог пронзить его горло в микросекунду. Вергиль услышал крики, но он не мог уйти. Он уставился в безжалостные оптические сенсоры робота, в лицо ненавистной вражеской машины. Мыслящая машина готовилась его убить – и все это не было даже настоящей битвой. Каким глупцом он был.

Где-то вдалеке, знакомые голоса – два из них? – звали его.

– Вергиль! Вергиль! Выключи эту чертову штуку, Норет!

Он попытался поднять голову и оглядеться вокруг, но не мог двигаться. Чирокс продолжал держать острие кинжала у яремной вены. Его мускулы были парализованы, как будто он был заморожен в глыбе льда.

– Дай мне разрушающий пистолет!

Наконец он узнал голос. Ксавьер. Так или иначе, но Вергиль больше волновался о неодобрении своего брата, чем о смерти.

Но затем мек выпрямился и убрал лезвие кинжала от его горла.

Он услышал также другие голоса, стук ботинков и лязг оружия. Боковым зрением Вергиль увидел темнокрасную с зеленым униформу джихадцев. Ксавьер выкрикнул приказ своим людям, но Чирокс втянул зазубренный кинжал, другое оружие и все свои четыре руки обратно в корпус. Яростно светящиеся оптические сенсоры потускнели до слабого мерцания.

Зон Норет встал перед роботом.

– Не стреляйте, Сегундо. Чирокс мог убить его, но он этого не сделал. Он запрограмирован, чтобы воспользоваться своим преимуществом над слабостью и наносить смертельные удары, но все же он принял решение так не поступать.

– Я не хотел его убивать, – боевой робот переключился в стационарную позицию, – В этом не было необходимости.

Вергиль наконец окончательно пришел в себя и смог присесть.

– Этот мек фактически показывал… сострадание.

Он все еще был оцепенелым от таинственной ошеломляющей ударной волны.

– Только представьте, машина, способная чувствовать.

– Это было вовсе не сострадание, – сказал Ксавьер, недовольно хмурясь. Он наклонился, чтобы помочь брату встать.

– Это было странно, – настаивал Вергиль, – Ты видел его глаза?

Зон Норет, сосредоточившись на своем тренировочном меке, заглянул в панель машины, и начал изучать данные приборов и что-то регулировать.

– Чирокс просто оценил ситуацию и вошел в режим выживания. Но что-то, видимо, было заложено в его оригинальную программу.

– Машины не заботятся о выживании, – ответил Ксавьер, – Вы видели их на Колонии Перидот. Они бросались в битву, не заботясь о собственной безопасности, – он покачал головой, – Что-то не так с программой твоего мека, какая-то проблема.

Вергиль смотрел на Чирокса, уловив пристальный взгляд ярко светящихся оптических сенсоров. В глубине одинаковых огней молодой строительный офицер заметил, как ему казалось, вспышку чего-то оживленного, что заинтриговало и в тоже время напугало его.

– Люди тоже могут учиться состраданию, – неожиданно сказал Чирокс.

– Я тщательно его обследую, – сказал Норет, но в его голосе чувствовалась неуверенность.

Ксавьер стоял перед братом, проверяя, не получил ли тот серьезных ранений. Он говорил дрожащим голосом, ведя брата к выходу из тренировочного зала.

– Ты меня сильно напугал.

– Я просто хотел сразиться…с настоящим врагом, хоть раз.

Ксавьер выглядел очень огорченным.

– Вергиль, я боюсь, что со временем у тебя появится такой шанс. Этот Джихад еще не скоро закончится.