Страница 141 из 150
Ахшарумов тонко уловил особое умение автора «Преступления и наказания» втянуть читателя в круг мыслей и чувств героя, заставить его активно внутренне сопереживать драму последнего: «Нас заставляют смотреть на то, что мы не желали бы видеть, и принимать душою участие в том, что нам ненавистно <…> Мы не можем себя отделить от него (Раскольникова. — Ред.), несмотря на то, что он гадок нам <…> мы стали его соучастниками; у нас голова кружится так же, как у него; мы оступаемся и скользим вместе с ним и вместе с ним чувствуем на себе неотразимое притяжение бездны».[74]
На защиту романа от критиков, обвинявших автора в том, что он «хотел в Раскольникове изобразить представителя молодого поколения», тогда же встал Н. С. Лесков в анонимном отзыве об «Идиоте», где он главным «внутренним достоинством» романа признал глубокий «психологический анализ».[75]
В том же 1869 г. В. Р. Зотов (?), автор краткого очерка литературной деятельности Достоевского, писал о романе: «Более глубокого анализа трудно представить себе. Сюжет романа как нельзя более соответствует возможности выказать эту сторону его (Достоевского) таланта. Замкнутая в себе душа героя романа проходит через множество перипетий, и ход мыслей, ощущений ведет ее последовательно к страшному концу. Чтобы понять, до какой поразительной верности доходит этот анализ, стоит только вспомнить, например, сон Раскольникова перед преступлением! Все вышеозначенные достоинства заставляют причислить Ф. М. Достоевского к числу первоклассных наших литературных деятелей»,[76]
Кроме печатных отзывов современников о «Преступлении и наказании» сохранилось немало восторженных суждений о нем читателей в письмах к Достоевскому 70-х — начала 80-х годов. В письме к С. Е. Лурье от 17 апреля 1877 г. Достоевский заметил, что многие современники сопоставляли «Преступление и наказание» с «Отверженными» Гюго, причем «Ф. И. Тютчев, наш великий поэт, и многие тогда находили, что „Преступление и наказание“ несравненно выше „Misérables“» (XXIX, кн. 2, 151). «Высота поэзии и творчества», — писал 22 ноября 1877 г. автору об описании ночи, проведенной Свидригайловым накануне его самоубийства, поэт Я. П. Полонский.[77] Большой интерес представляет ряд отзывов о романе Л. Н. Толстого. Критика не раз поднимала вопрос о чертах, сближающих проблематику и сюжеты «Преступления и наказания» и «Воскресения» Льва Толстого. Позднее социальная и этическая проблематика «Преступления и наказания» нашла противоположное по своей идеологической и художественной окраске преломление в творчестве М. Горького (роман «Трое», 1900) и Л. Андреева. Осложненное идеями и поэтикой символизма переосмысление трагико-фантастического мира дворянско-буржуазного Петербурга, переосмысление, впитавшее в себя разнородные темы «Медного всадника», «Пиковой дамы», «Преступления и наказания», «Бесов», отразилось в романе А. Белого «Петербург» (1913–1914; перераб. изд. — 1922), в ряде лирических произведений А. Блока и других поэтов-символистов 1900-1910-х годов. В литературе XX в. к «Преступлению и наказанию» многократно обращались, чутко отзываясь на гуманистические и демократические идеи романа и в то же время иногда полемизируя с его автором по поводу решения аналогичных этических проблем в условиях новой действительности М. Горький, В. Маяковский, Л. Леонов, К. Гамсун, Л. Франк, Ф. Верфель, Т. Драйзер, А. Жид, А. Камю, У. Фолкнер и другие крупные писатели.
В настоящее время научная и критическая литература о романе насчитывает сотни книг и статей.
Уже в год появления отдельного издания «Преступления и наказания» отрывок из романа был опубликован во французском переводе.[78] В 1882 г. «преступление и наказание» было переведено на немецкий язык, в 1883 г. — на шведский, в 1884 г. появляются полный французский, норвежский и датский переводы романа, в 1885 г. — голландский, в 1886 г. — английский, в 1866–1887 годах-польский, в 1888 г. — сербский, в 1889 г. — венгерский, итальянский и финский.
18 марта 1866 г. на вечере Литературного фонда в Петербурге Достоевский с успехом прочел вторую главу первой части романа — беседу в распивочной между Мармеладовым и Раскольниковым. Позднее роман многократно инсценировался и ставился на сцене — в России (с 1899 г.; первая русская инсценировка А. С. Ушакова (1867) была запрещена цензурой) и за рубежом (первая зарубежная постановка в парижском театре «Одеон», 1888 г.). Выдающимися исполнителями роли Раскольникова были П. Н. Орленев и H. Н. Ходотов. На сюжет «Преступления и наказания» есть также ряд кинофильмов, в том числе фильм Л. Кулиджанова (1970) с участием Г. Тараторкина и И. Смоктуновского, а также оперы швейцарского композитора Г. Зутермейстера (1948) и венгерского музыканта Э. Петровича „Раскольников“ (1969).
Текст «Преступления и наказания» подготовлен Л. Д. Опульской. Послесловие написано Г. М. Фридлендером. Реальный комментарий Г. В. Коган. Подбор иллюстраций и техническая подготовка тома к печати — С. А. Полозковой. Редактор тома Г. М. Фридлендер.
Комментарии
1
С. 5. …в С-м переулке — к К-ну мосту. — Столярный переулок, Кокушкин мост (примеч. А. Г. Достоевской).
2
С. 7. Шляпа эта была высокая, круглая, циммермановская… — Циммерман — известный в Петербурге владелец фабрики и магазина головных уборов. В его магазине была куплена шляпа Ф. М. Достоевского.
3
С. 7–8. …он даже знал, сколько шагов … к преогромнейшему дому, выходившему одною стеной на канаву, а другою в — ю улицу. — Канава — ныне канал Грибоедова; —я улица — Екатерингофская (ныне — просп. Римского-Корсакова).
4
С. 12. По Подьяческой пошел, Свою прежнюю нашел… — Переделанные стихи из водевиля актера и популярного водевилиста П. И. Григорьева 1-го (1806–1871): «По Гороховой я шел И гороху не нашел».
5
С. 15. …изволили вы ночевать на Неве, на сенных барках? — Известное в 1860-х годах в Петербурге место ночлега нищих и бродяг.
6
С. 16. …господин Лебезятников, следящий за новыми мыслями… — Значение этой фамилии Достоевский определил сам в черновых записях: «Лебезятников, лебезить, поддакивать… картина лебезятничества». И далее: «Нигилизм — это лакейство мысли» (VII, 202). Тот же персонаж встречается в рассказе «Бобок» (1873).
7
С. 16. …всё тайное становится явным… — Выражение, восходящее к Евангелию от Матфея (гл. 10, ст. 26–27): «Нет ничего сокровенного, что бы не открылось, и тайного, что бы не было узнано…».
8
С. 16. «Се человек!» — слова Понтия Пилата о Христе из Евангелия от Иоанна (гл. 19, ст. 5).
9
С. 18. …с шалью танцевала… — Это была почетная привилегия особо отличившихся воспитанниц закрытых учебных заведений.
10
С. 18. И осталась она — в уезде далеком и зверском, где и я тогда находился, и осталась в такой нищете безнадежной… — Обстоятельства, сходные с эпизодами биографии М. Д. Исаевой и Достоевского. После смерти первого мужа М. Д. Исаева осталась «без куска хлеба», «одна с малолетним сыном, в отдаленном захолустье Сибири, без призора и без помощи» (из писем Достоевского к М. М. Достоевскому 13 янв., 24 марта, 22 дек. 1856 г.).
74
Там же. С. 126–127.
75
Вечерняя газ. 1869. 1 янв. № 1. Фельетон.
76
Всемирная иллюстрация. 1869. 20 дек. № 52. С. 411.
77
Из архива Достоевского: Письма русских писателей. М.; Пг., 1923. С. 78.
78
Courrier russe. 1867. 29 aug.