Чужая

– Федор, ты что-нибудь почувствовал? – спросил стажер. – Никак этот Харвус шуточки шутит?

– Хозяин тут ни при чем, – я поспешил успокоить товарища, – хронофаги зверствуют. Уничтожают помаленьку этот мир. Нам с тобой бояться нечего, они тут с незапамятных времен, типа жупел местный, страшилка для малолетних неслухов.

Как только наша парочка поднялась по каменным ступенькам на широкое крыльцо, деревянная резная дверь распахнулась сама собой, и нам навстречу вышел мужчина на вид лет тридцати пяти. Был он спортивного телосложения, примерно на голову выше меня, облачен в косоворотку, широкие шаровары, на ногах мягкие кожаные полусапожки. В руках чарометный жезл мага, между прочим, направленный в нашу сторону. Мужчина был явно чем-то смущен, скорее даже напуган. В дом не пригласил, просто молча стоял и смотрел на непрошеных гостей. Однако оружие опустил.

– Господин Харвус? – чтобы развеять создавшуюся неловкость первым заговорил я.

– Возможно, – ответил тот.

То ли схохмил, то ли издевается, а вполне вероятно, от растерянности ляпнул. И ведь определенно чего-то опасается. И этот жезл…

– Так вы Овальдус Харвус или вы кто-то другой? – несмотря на явно неадекватное состояние хозяина, продолжал допытываться я.

– Да Харвус я, Харвус! – раздраженно махнул рукой мужчина. – А вы, господа, по какому вопросу, позвольте узнать?

– Я Федор Листопад землянин – если, конечно, оно вам что-то говорит. Это, – я сделал кивок головой в сторону стажера, – Квагш гвахушингарапама, иначе говоря, латинг, обитатель мира Большое Топкое Болото. Мы к вам по поручению одного нашего общего знакомого по имени Хорос. Надеюсь, вы предупреждены о нашем визите?

Услышав имя Верховного Хранителя, маг тут же весь скукожился, так что росточком едва ли не ниже меня сделался.

– Хорос, гаденыш, втянул в темную историю! Теперь моей жизни угрожает серьезная опасность.

Чтобы успокоить не в меру разволновавшегося чародея, я в тон ему ляпнул:

– На нас с утра уже три раза покушались, и также по вине Хороса. – Нехитрый психологический прием, однако действует безотказно. Как известно, общая опасность сплачивает даже самых непримиримых врагов, а друзей так и вовсе делает, что называется, не разлей вода.

Харвус купился. Настороженный взгляд его серых глаз стал чуть-чуть менее суровым.

– Извините, в дом я вас не приглашаю – не прибрано у меня. Дополнительная информация касательно интересующего вас артефакта появится только к концу дня. Встречаемся в восемь вечера в таверне "Единорог и девственница". Это в квартале златокузнецов в северо-восточной части Анарана, ориентир – пожарная каланча. В случае чего у местных спросите, там это заведение всякая собака знает. Если меня не окажется, ждите, непременно появлюсь. Сюда более ни ногой – не хватало мне неприятностей с Инквизицией или руководством нашего Братства. Все, идите отсюда, пока какой-нибудь ушлый соглядатай не увидел вашу парочку возле моего дома и не донес кому следует.

– Но… – начал было я.

– …документы для вас и вашего товарища, – не позволил продолжить Харвус. – Все в порядке, господа, вот держите, – с этими словами он протянул мне непонятно откуда появившуюся в его руке пачку бумаг, а вслед за бумагами – увесистый кожаный кошель. – Здесь два империала и сотня синедролей – на сутки хватит за глаза. Насколько я понимаю, дольше этого срока вы не планируете задерживаться на Лагоре.

– Не планируем, – хмуро пробормотал я, рассовывая по карманам деньги и документы.

– Итак, молодые лю… гм… уважаемые, встречаемся в восемь в "Единороге и девственнице". Засим позвольте откланяться.

С этими словами Харвус захлопнул перед нами дверь. Я и напарник двинули обратным ходом в направлении калитки, мимо ухмылявшихся рож каменных истуканов. А может быть, мне показалось, что те ухмылялись.

– Вот жучила! – громко воскликнул я после того, как мы отошли от дома мага на приличное расстояние. – Наверняка на содержании у Хороса. Как бабки лопатой грести, так мы тут как тут, а как чуток припечет заднее место, извините, у меня в доме не прибрано. Ладно, Бог с ним. Как-нибудь прорвемся.

– Лагориец боится – вполне естественная реакция, – сказал Квагш. – Ведь он же нам не отказал в помощи.

– Не отказал, но при этом трясся как цуцик. Не люблю с такими типами связываться, Квагш. Скользкие, неприятные, в любой момент сдадут без всякого сожаления. У таких своя рубаха всегда ближе к телу, а хата с краю.

– Насчет рубахи и хаты, как я понимаю, всего лишь идиоматические выражения?

– Ну да, пословицы такие, означают: катитесь все к чертям собачим, я тут не при чем. А теперь давай-ка глянем, чем это снабдил нас Харвус.

Мы остановились под сенью раскидистого дерева, чтобы солнышко не так допекало. Я извлек из кармана бумаги:

– Посмотри, Квагш, нам с тобой даже легенду не стали выдумывать и фальшивки сработали на наши истинные имена. Что-то я не очень понимаю Хороса.

Квагш взял из моих рук бумаги и со столь же нескрываемым удивлением начал рассматривать. Вскоре он их мне вернул и разочарованно сказал:

– К тому же, как это у вас говорят, полное фуфло. Посмотри: магические метки смазаны, фотографии наклеены криво, кроме всего прочего, на этих фотографиях мы сами на себя не похожи.

– Короче, с такими ксивами нам с тобой прямая дорога в мрачные застенки лагорийской Инквизиции, – уныло подвел итог я.

Ну Хорос, нашел резидента на наши головы! Даже нормальными документами обеспечить не сумел. Встретимся, я ему непременно выскажу все, что о нем думаю!

– Сейчас в Анаране три часа дня, до означенной встречи пять часов… – начал стажер.

– …которые необходимо как-то убить, – продолжил я. – Желательно с пользой.

– Желательно, – поддержал Квагш.

– При этом стараться не попадаться на глаза местной ментовской братии. – Я продолжал рассуждать вслух. – А где в Анаране можно затеряться так, что тебя никакая ищейка не сможет найти, даже если станет носом землю рыть?

Мы с товарищем многозначительно переглянулись. Затем улыбнулись, каждый на свой манер: я – широко растянув губы и обнажив зубы, Квагш – сморщив лоб и выпучив глаза. Тут уж ничего не попишешь – это только в мультиках даже самые распротивные монстры лыбятся как люди, в реальной жизни все не так просто, даже многие гуманоиды выражают эмоции иначе, нежели люди, что уж говорить о негуманах. И наконец выдали хором короткое:

– Рынок!

Действительно, Рынок (именно с большой буквы) был тем укромным уголком, где можно надежно схорониться подобно иголке в стоге сена. К тому же это место функционирует круглосуточно и все время там полно народу. И городская стража старается обходить его стороной, поскольку на его территории действуют иные правила, неподконтрольные властям. Справедливости ради, стоит отметить, что местные властные структуры не очень уж стремятся взять под контроль управление Рынком, поскольку городская казна имеет от данного предприятия стабильный приток денежных средств в виде налоговых отчислений от торговых операций. А сделок здесь ежедневно совершается на многие и многие миллионы полновесных лагорийских империалов.

Лагорийский Рынок был одновременно похож на все виденные мною предприятия подобного рода и абсолютно не похож. Здесь наличествовали те же многокилометровые улицы с павильонами, лотками и прилавками. Горластые зазывалы так и норовили ухватить потенциального покупателя за полу одежды и самым наглым образом впарить ему какую-нибудь абсолютно ненужную хрень. Повсюду шныряли подозрительные личности: то ли подсобные рабочие, то ли обыкновенное ворье.

Все как у нас, с той лишь разницей, что людей здесь было раз-два и обчелся.

От множества самых разнообразных, порой отвратительных с человеческой точки зрения фигур и лиц рябило в глазах. Лишь немногие из них были мне знакомы – по большей части те, что регулярно посещают Землю.

Несмотря на столь существенную разницу во внешности, строении тела и способах общаться, все друг друга прекрасно понимали. Дело в том, что здешний воздух обладает одной замечательной особенностью – он позволяет совершенно непохожим разумным существам прекрасно понимать друг друга и общаться между собой не только с помощью речевого аппарата, но, при необходимости, посредством жестов, тактильных контактов и даже телепатии. Вполне вероятно, воздух здесь и ни при чем, а причиной данного феномена являются какие-то пока не познанные физические свойства данного континуума.