Остров - 2

— Скажите, уважаемый Казус, а для чего охранять Линеру? И от кого?

— Линера сейчас — одно из моих слабых мест, уважаемый Ирнаен. А поскольку нашуметь в Тар'зирате и окрестностях я успел достаточно, существует вероятность, что на неё попытаются надавить.

«Надо будет и девочке кое-что объяснить, — пришла мысль от партнёра. — А то вдруг эти прохлопают». Ну, надо — значит, объясним. Можно даже сегодня ночью… Да всё равно вы с ней болтаете! Подумаешь, один раз о деле поговорите, а не о глупостях!.. Да, я — всегда о деле!.. Когда?! А вот гоблина тебе! Тогда малышки друг с другом болтали!.. И беленькая!.. Угу… Сам такой!

Побеседовали. И с Гулем, и с рыбаками, и с Красным, и с Лин. Девочка долго не могла сообразить, почему она должна соглашаться, если к ней подкатят с «интересными» предложениями. Пришлось объяснять на пальцах, что нам без разницы её грехи молодости — мол, сами далеки от благонравия, а вот знание тем, которые будут интересовать «благодетелей», сильно поможет оставить их в дураках… Ну, в крайнем случае — заманить в тёмный переулок и там прибить. Допросить потом и духов можно. Так что если что, пусть не геройствует — живая она для нас ценнее любой информации, которую может выдать. Н-да… В процессе уговоров едва не ляпнул, что это азбука агентурной работы и построения системы безопасности. А то опять пришлось бы полночи уклоняться от неудобных вопросов.

А вот расспросить подругу о родовом имени партнёр так и не решился. Пришлось тащить нас к целителю и притворяться, что интересуемся обычаями тёмных просто так, чтобы не выглядеть в общении тупыми гоблинами. Галаен смотрел на нас некоторое время, а потом спросил, для чего нам это нужно. То есть для работы или для личных целей. Я не стал дожидаться, пока партнёр что-нибудь ляпнет, и сказал, что для личных. Ан'Вадис долго молчал, а затем наконец-то сообщил, что брак с бесплодными женщинами считается несостоявшимся. Женщина в этом случае обратно в род не принимается, и за ней остаётся родовое имя мужа. И вообще, у тёмных считается позором иметь в семье женщин, не способных родить.

Теперь уже задумались мы. И тоже надолго. В конце концов партнёр спросил, можно ли это вылечить.

Можно ли это вылечить?.. Что тебе сказать, мальчик? Что боги могут вылечить всё, но что уговорить их не легче, чем найти последних драконов? Да и драконы могли когда-то… Они ведь тоже были своего рода богами. Крылатыми богами, живущими среди смертных. И помогали гораздо чаще. Не всем, правда, но это-то понятно… Но где их искать или как уговорить богов?

Я ведь знаю, почему ты спрашиваешь. Я знаю, кто тебя интересует. У нас слишком маленький городок, а в нём слишком много слухов… Что тебе сказать, мальчик? Что ты не сможешь сделать её счастливее, чем сейчас, потому что никогда не уговоришь богов и не найдёшь драконов?.. А разве ты меня послушаешь? А я сам разве послушал бы кого-нибудь на твоём месте?

Целителю приходится иногда говорить неправду. Бывает так, что между жизнью и смертью встаёт ложь. Надёжнее любого эликсира, любой магии. Ложь, которая не даёт совершить глупость… Прости меня, мальчик, но я целитель, я просто не могу по-другому…

— Боюсь, уважаемый Казус, что это безнадёжно…

Глава 3

Ты был одним из нас…

Вовремя мы успели в деревню. Очень вовремя. Ещё немного, и пришлось бы сровнять её с землёй. Эти гобловы выкидыши отнеслись к нашим людям, как… За день постоя крестьяне драли по серебрушке. С каждого! И отказывались продать телегу…

Услышав об этом, мы прихватили двоих бойцов в качестве сопровождения и отправились к местному старосте. Невысокий коренастый человек лет шестидесяти, за спиной которого переминались пятеро здоровенных парней с дубинками, встретил нас во дворе своего дома, ехидно ухмыляясь. Мы тоже ухмыльнулись. И показали ксиву Храма.

Читать этот ублюдок умел хорошо, так что через десяток счётов уже стоял на коленях и клялся в верности всем богам. Мы же, сделав физиономию попостнее, принялись вслух рассуждать о том, что задача Инквизиции, конечно, возвращение заблудших на путь истинный, но что делать, если они — эти самые заблудшие — упорствуют? Отметая при этом все аргументы, приводимые старостой, под тем предлогом, что скрытое упорство значительно опаснее упорства явного.

Через две минуты на коленях стоял не только этот пенёк, но и всё его семейство. Потому что не шутят у нас с Инквизицией…

Повезло деревеньке. Просто из-за того, что мы собирались сбегать в развалины. Знали бы, чем эта пробежка закончится, точно бы сожгли, а так… Заставили старосту вернуть всё, полученное в виде платы, и конфисковали телегу с ящером. И сместили с поста. Теперь тут другой главный. Соперник этого. Тьфу, Тьма!.. Каких-то пять дворов, а политические страсти кипят!.. Н-да-а-а, сущность человеческая неизменна…

А бойцы наши с облегчением вздохнули: обида обидой, но резать мирных, пусть даже и таких дерьмовых… Хорошие команды подобрал нам смотритель. Очень хорошие. Спасибо ему за это.

Не нравилось мне это место! Ох, как оно мне не нравилось! На первый взгляд — развалины как развалины. Большое, можно даже сказать — очень большое поместье. Практически дворец с кучей хозяйственных построек, каких-то домиков, огромным одичавшим парком с остатками беседок…

Одичавшим? Да нет, скорее, полузапущенным. Такое ощущение, что садовник сюда изредка заглядывает, хотя и нерадивый. И вот это напрягало больше всего: то неширокая вымощенная камнем дорожка, которую так и не смогли одолеть трава и кусты, то слишком уж чистая беседка, то куда-то исчезнувший ствол поваленного бурей дерева… Если добавить сюда странное поведение нежити…

Сначала, когда мы только входили в парк, нам навстречу вывалило штук пять обычных некростеров — выбеленные солнцем костяки довольно шустро проломились через редкую стену кустов и заковыляли в нашу сторону, вытягивая вперёд то, что когда-то было руками. И свалились от двух упокоек, как только подобрались на дистанцию поражения. И всё: остальные не только не нападали, но даже старались убраться из зоны действия следилки. Пару раз доходило до смешного: остановив отряд, мы быстрым рывком выдвигались вперёд метров на двадцать, после чего любовались группками засветок, довольно шустро покидающими зону обнаружения. И как прикажете это понимать?..

— Мне это не нравится.

— Угу…

— Что «угу»?

— Мне это тоже не нравится. Такое ощущение, что нам специально расчищают дорогу.

— И не просто расчищают. Нежить следилку чует!

— Опять лич?

— Похоже на то. Только в этот раз древний. Настоящий.

— Мы с ним справимся?

— Вряд ли. Сам же видел — в тех тетрадях такие заклинания упоминаются, что… В общем, нас проглотят не разжёвывая.

— Тогда возвращаемся, пока не поздно.

Немилосердно скрипящая телега с впряжённым в неё откормленным гулоном пылила по тракту в сторону Прибрежного, увозя из негостеприимной деревни бывших членов приданной Казусу группы. Сам Людоед, шагавший рядом и задумчиво разглядывающий лежащих на сене раненых, старательно давил в себе желание вернуться и устроить резню, уничтожив всё взрослое мужское население и спалив дома. Другие бойцы отряда держались в стороне, стараясь смотреть на командира как можно реже: выход оказался явно неудачным, и мозолить в такое время глаза начальству… Наивных дурачков среди них не было.

На очередном привале, устроенном, чтобы дать раненым отдохнуть от тряски, Кас наконец-то заговорил:

— В общем, так, парни. То, что вы теперь не можете шустро бегать, от службы вас не освобождает. Так что возьмите свои слюнявые мысли и засуньте их гоблу в задницу. Группе нужны алхимик и оружейник. Вот и займётесь. Это приказ. Вопросы?