Страница 1 из 65
Вирджиния Хенли
Блестящая партия
Глава 1
Букингемский дворец, Лондон
— Как жаль, что ты выходишь замуж!
Леди Джорджина Гордон смахнула с глаз слезы и порывисто обняла сестру. На лице у леди Луизы появилось страдальческое выражение.
— Ну не грусти, Джорджи. Я знаю, ты будешь скучать без меня, но ведь мы часто будем навещать друг друга.
Джорджине следовало бы придержать язык — меньше всего ей хотелось, чтобы ее любимая сестра почувствовала вину из-за того, что выходит замуж, — но она тихо сказала:
— Не мели чепухи! Я не буду по тебе скучать.
Луиза переглянулась с остальными сестрами — Шарлоттой, Мэдлин и Сьюзен.
— Тогда почему ты грустная?
— Я не грустная. — Джорджина решительным жестом вытерла слезы. — Я просто в ярости оттого, что настал день твоей свадьбы.
Невеста — красавица с золотисто-рыжеватыми волосами, как на картинах Тициана — нерешительно посмотрела на сестру.
— Джорджина, вообще-то сегодня самый счастливый день в моей жизни.
— Не обращай на нее внимания, Луиза. Ты же знаешь, она страшно упряма. — Шарлотта закатила глаза. — Это дурно — проливать слезы зависти вдень свадьбы твоей сестры.
— Зависти? — удивилась Джорджина. — Разреши сообщить тебе, что я плачу исключительно из жалости к себе. Теперь, когда неистовая герцогиня Гордон дубинкой заставила беднягу Чарлза Корнуоллиса превратить Луизу в леди Броум, все ее материнское внимание сосредоточится на мне. Она станет без устали преследовать каждого маркиза и герцога в возрасте от девяти до девяноста лет, пока не заполучит для меня какого-нибудь мужа.
— Чарлз женится на мне потому, что любит, — заявила Луиза.
Всхлипывания Джорджины превратились в громкий смех.
— Любовь не имеет к этому никакого отношения. Ты Гордон. Высокое положение в обществе — вот единственное, что имеет значение. Ты не можешь отрицать, что матушка как нацелилась на герцога Манчестера для Сьюзен и на наследника герцога Ричмонда для Шарлотты, так и охотилась за ними до тех пор, пока не загнала в нору.
— У Джорджины в голове полный хаос, — отмахнулась Шарлотта. — Это потому, что она самый маленький поросенок во всем помете.
— Если я самый маленький поросенок, то ты самая старая сука, — насмешливо ответила Джорджина.
— Сука-графиня, если ты не возражаешь.
— Да, графиня; и все это началось с тебя. Когда ты заарканила полковника Чарлза Леннокса, графа Марча и наследника герцогства Ричмонд, амбиции матушки касательно нас остальных внезапно переросли все мыслимые границы. Ее жажда титулов стала ненасытной.
— Этого мы не можем отрицать, — согласилась наконец Шарлотта. — Матушкой правят инстинкты скорее коммерческие, чем материнские. Нас воспитали с одной целью в жизни — выйти замуж так, чтобы занять самое высокое положение в свете. И я вполне согласна, что, не будь я дочерью герцога и герцогини Гордон, граф Марч никогда не сделал бы мне предложение.
— Во всяком случае, не женился бы, — весело заметила Джорджина.
Все сестры рассмеялись на эту остроту. Джорджина была обожаемым ребенком в семье, и сестры относились к этой не по годам развитой маленькой красавице крайне снисходительно и всячески баловали ее. Весь этот выводок получил самое нетрадиционное воспитание. Их время проходило то в сказочном замке Гордонов в Горной Шотландии, то в элегантном особняке в Эдинбурге, то в просторном непритязательном помещичьем доме в Кинраре у бурной реки Спей, то в просторном доме на Пэлл-Мэлл, где теперь все они собрались на свадьбу.
Джейн Гордон вплыла в спальню и испустила глубокий облегченный вздох.
— Только что прибыли премьер-министр Питти, дражайший Генри Дандас. Еще я заметила принца Уэльского и герцога Йоркского, которые шли через сад из Карлтон-Хауса.
Но причиной ее необыкновенной радости было не прибытие этих особ. Она не была вполне уверена в женихе и его отце. Маркиз Корнуоллис, главный генерал в королевской армии и член тайного совета, возражал против этой помолвки, опасаясь, что гордоновское безумие ляжет на его имя бесславным пятном, пока герцогиня не заверила его в личной беседе, в условиях строжайшей секретности, что в жилах Луизы не течет ни капли гордоновской крови.
— А Чарлз здесь? — спросила Луиза.
— Что за глупый вопрос, моя крошка. Конечно, твой жених здесь, так же как и твой будущий свекор, маркиз. Какая великая удача, что епископ Личфилда и Ковентри — брат маркиза Корнуоллиса — согласился совершить свадебную церемонию.
— Это будет свадьба сезона, — заявила Джорджина, подмигнув старшей сестре.
— Сезона? Это будет свадьба десятилетия! — заметила мать. — И даже еще более впечатляющим событием, чем бракосочетание старшей дочери короля.
— Полагаю, это и было главной целью данного союза, — сухо проговорила Шарлотта.
Луиза взяла свой свадебный букет:
— Пожалуй, нам следует поторопиться.
— Дорогие мой, мы собрались здесь перед лицом Господа и перед этой паствой, — проговорил высокородный епископ Личфилда.
«И перед грозной герцогиней Гордон», — мысленно добавила Джорджина. Она бросила взгляд на своего брата, лорда Джорджа Хантли, который сопровождал мать к почетному месту.
— Чарлз Корнуоллис, берешь ли ты в законные жены эту женщину? — произнес епископ Личфилда.
«Чарлз выглядит таким, молодым и беззащитным. Джорджина почувствовала, как в ней поднимается прилив жалости. — Мы, Гордоны, — странная компания. Бедняга просто не понимает, во что ввязался. — Она посмотрела на красное лицо маркиза Корнуоллиса. — Жених, который уже находится под властью своего отца, теперь добавит матушку своей жены к списку… Из огня да в полымя!»
Епископ поправил свою пурпурную митру и откашлялся.
— Луиза Гордон, берешь ли ты в законные мужья этого мужчину?
«Моя сестра сделает Чарли счастливым и добьется, чтобы он не казался таким робким. Мы с Луизой устраивали такие буйные шалости — мне очень будет ее не хватать…»
— Кто отдает эту женщину в жены этому мужчине?
Александр, четвертый герцог Гордон, одетый в килт, с гордым видом шагнул вперед.
— Я.
Джорджина смотрела, как отец присоединился к матери. «Из них получилась красивая пара. Со времени последней свадьбы их дочери не случалось им быть так долго вместе да еще и не повздорить. Хотелось бы мне, чтобы они могли выносить друг друга. Я унаследовала черные волосы отца и живость нрава матери, и, видит Бог, нежно люблю их обоих».
— Ввиду того что Чарлз и Луиза дали согласие вступить в освященный церковью брак, объявляю их мужем и женой. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, аминь.
Епископ Корнуоллис закрыл молитвенник и наградил новобрачных улыбкой.
На другом конце бального зала Джордж, принц Уэльский, прошептал своему близкому другу герцогу Бедфорду:
— Это свершившийся факт, Френсис, так что можешь вздохнуть спокойно. Поздравляю, что ты избежал капкана герцогини Гордон и мастерски в который раз улизнул от ужасного института брака.
— Джейн явно нацелилась на меня для своей Луизы, но рыжие волосы никогда не увлекали меня надолго. Мой интерес угас после первой же стычки. Что же до того, чтобы дать сковать себя по ногам и рукам, то брак моего брата Джона вызвал у меня такое ужасное представление о супружеском счастье, что я поклялся избегать его любой ценой.
Принц содрогнулся, вспомнив о собственном катастрофическом бракосочетании со своей кузиной Кэролайн Брансуик. «Мне понадобилось хорошенько зарядиться бренди, чтобы выдержать эту церемонию, и единственное, что я запомнил, это что мой дорогой друг Френсис Расселл поддерживал меня, не давая упасть».
— Больше всего мне жаль, что в этом мире любовь и брак не идут рука об руку.
— Au contraire![1] Ласкать жену — это одно из самых больших удовольствий в жизни, если ты не ее муж, — насмешливо проговорил Расселл.
1
Напротив! (фр.)