Страница 34 из 77
61-й сд командовал полковник Прищепа Николай Андреевич, 117-й сд — полковник Старостин Матвей Федорович. Командиром 167-й сд был комбриг Раковский Василий Степанович.
Правее оборонялся 67-й ск комбрига Ф.Ф. Жмаченко[21]. Две его дивизии, 151-я и 132-я, занимали оборону на рубеже Речица, Гомель, Добруш, Лоев. Еще одна дивизия — 102-я стрелковая, которая должна была занимать оборону на ее левом фланге, т.е. на стыке с 63-м ск, запаздывала с выходом и занятием указанного ей рубежа.
По этой причине Л.Г. Петровский получил от командующего 21-й армии распоряжение: до подхода 102-й сд занять рубеж обороны но восточному берегу р. Днепр на фронте от Гадиловичи до Шайчицы, предназначавшийся для нее. Эта задача была возложена командиром корпуса на 61-ю сд.
Слева от 63-го корпуса, в полосе Жлобин, Стрешин, занимал оборону 66-й ск, которым командовал генерал-майор Ф.Д. Рубцов. Корпус имел в своем составе всего две стрелковые дивизии — 232-ю и 154-ю.
На рассвете 2 июля 1941 года, всего через пять суток после занятия передовыми частями корпуса рубежа обороны по восточному берегу р. Днепр, немецкие мотоциклисты и танки передовых частей 3-й тд 24-го танкового корпуса появились на ее западном берегу. Пользуясь предрассветными сумерками и тщательно маскируясь, они с большой осторожностью выходили на берег. Постепенно осмелев, стали проводить разведку мест для переправы.
3 июля около 3 часов утра при поддержке огня артиллерии и минометов немецкая пехота попыталась форсировать Днепр в районе Рогачева, в полосе обороны 167-й стрелковой дивизии, но, встреченная организованным артиллерийским и ружейно-пулеметным огнем наших подразделений, оборонявшихся на противоположном берегу реки, была вынужден отойти в исходное положение. Повторная попытка также не увенчалась успехом.
Однако противник не смирился с подобным положением и предпринял попытку форсирования Днепра на другом участке обороны наших войск. В 13 часов 4 июля вражеским подразделениям удалось форсировать Днепр в полосе обороны 61-й стрелковой дивизии, северо-восточнее Рогачева, в районе деревни Зборово, в том месте, где излучина реки круто поворачивает на север. Используя результаты огня артиллерии и удары авиации с воздуха, немецкая пехота начала быстро продвигаться в направлении Гадиловичи. Выход противника на восточный берег Днепра никак не входил в планы нашего командования.
Получив сообщение об этом, командующий армией генерал В.Ф. Герасименко приказал Л.Г. Петровскому немедленно остановить продвижение немецкой пехоты, уничтожить вражескую переправу и выбить противника с восточного берега реки. Получив приказ командарма, комкор Петровский, забрав с собой начальника артиллерии генерал-майора А.Ф. Казакова и небольшую группу офицеров штаба корпуса, не теряя ни минуты, выехал на командный пункт командира 61-й сд полковника Н.А. Прищепы. Одновременно Леонид Григорьевич приказал командиру 167-й сд комбригу Раковскому немедленно направить в район Зборово 520-й сп. В это время сюда по приказу командира 61-й сд уже выдвигался 221-й сп.
Накоротке согласовав действия войск и отдав необходимые указания начальнику артиллерии, Л.Г Петровский вместе с командиром 61-й сд полковником Н.И. Прищепой и группой офицеров выдвинулись на импровизированный командный пуша; разместившийся в сотне метров за боевыми порядками стрелковых подразделений.
После короткого огневого налета наша пехота по установленному сигналу поднялась в контратаку. Не выдержав натиска советских воинов, противник начал отступать к Днепру. Временами отступление врага больше походило на бегство. Его попытка закрепиться на выгодном рубеже недалеко от восточного берега реки провалилась, и он был вынужден, понеся большие потери в личном составе, отойти в исходное положение на противоположный берег.
Обозленная неудачей, а еще больше потерями в живой силе, вражеская пехота еще дважды в течение дня при поддержке нескольких танков пыталась вновь переправиться на левый берег Днепра, но каждый раз была вынужден отступать назад. К исходу дня на поле боя остались более ста вражеских трупов и два подбитых танка. Кроме этого, были захвачены несколько пленных немецких солдат, принадлежавших 394-му мотополку.
Результаты первых боев с немецкими захватчиками наглядно продемонстрировали, что «непобедимую немецкую армию» можно не только остановить, но и обратить в бегство. Именно на этом заостряли свое внимание в беседах с красноармейцами командиры и политработники частей и подразделений. В полках корпуса царило радостное возбуждение. Личному составу 61-й и 167-й сд, принимавшему непосредственное участие в этом бое, приказом командира корпуса была объявлена благодарность.
Л.Г. Петровский находился в прекрасном расположении духа. Иначе и быть не могло: в кратчайший срок и без больших потерь в личном составе удалось выполнить поставленную командармом боевую задачу и восстановить утраченное положение. О приподнятом настроении Леонида Григорьевича свидетельствует и короткое письмо, написанное им на следующий день:
«...Всю ночь ездил в машине, меня качнуло, а голова в окошко и фуражка с головы скок. Я проснулся, бац, где фуражка? Хорошо — недалеко уехали, вернулись и взяли.
У нас сегодня полный выходной, враг сидит смирно после того, как мы ему набили морду. Мы первые отбили его наступление и отбили все попытки наступления...»
На следующий день, 5 июля 1941 года в штабе корпуса состоялось служебное совещание, на которое были приглашены командиры дивизий и ряд должностных лиц штаба корпуса. В ходе совещания были подведены краткие итоги действий частей корпуса в районе Зборово, а также поставлены боевые задачи командирам и соответствующим начальникам родов войск и служб на проведение разведки боем, которую командир корпуса решил провести 6 июля на левом фланге корпуса силами частей 117-й сд полковника М.Ф. Старостина. Их действия планировалось поддержать огнем двух артиллерийских полков (322-го ап и 707-го гап) и дивизиона 546-го корпусного артиллерийского полка.
О своем решении Л.Г. Петровский накануне сообщил командарму генерал-лейтенанту В.Ф. Герасименко, который утвердил его, обратив особое внимание на организацию взаимодействия между стрелковыми подразделениями и артиллерией.
Как только забрезжил рассвет, 240-й сп стремительно форсировал Днепр и уже через час вел бой на восточной окраине Жлобина. Противник был полностью деморализован и не оказал сколь ощутимого сопротивления. Вскоре на западный берег реки переправились 275-й стрелковый полк и несколько других подразделений дивизии. К десяти часам дня город был полностью освобожден от немецких оккупантов подразделениями 240-го и 275-го сп, которые без остановки продолжили наступление в направлении населенного пункта Побалово.
Постепенно вражеская пехота пришла в себя и, используя результаты массированного огня артиллерии и минометов, смогла остановить продвижение частей дивизии. Вражеская авиация нанесла несколько сильных бомбоштурмовых ударов по наступающим частям, причинив им ощутимые потери в личном составе. Комкор Петровский был вынужден во второй половине дня отдать командиру 117-й сд полковнику М.Ф. Старостину приказ о переходе к обороне па достигнутом рубеже.
Леонид Григорьевич надеялся на то, что, нарастив утром следующего дня усилия вводом в бой частей соседних дивизий корпуса, ему удастся расширить плацдарм, захваченный 117-й сд. Однако к исходу дня противнику удалось перехватить инициативу. Силами частей 10-й моторизованной и 255-й пехотной дивизий он неожиданно нанес два удара с севера и юга вдоль западного берега Днепра, стремясь таким образом отрезать 117-ю сд от единственной переправы через реку Днепр, находившейся в районе Жлобина.
Наши воины отразили несколько массированных атак противника, однако сил был явно недостаточно. Ближе к ночи врагу удалось почти полностью окружить дивизию. Ее соединяла с главными силами корпуса только переправа через р. Днепр в районе Жлобина. В течение двух суток наши воины дрались с врагом, находясь в полной изоляции от главных сил корпуса. Но врагу так и не удалось захватить переправу, которую обороняли подразделения 275-го сп, и она по-прежнему находилась в руках окруженных.
21
13 октября 1941 г. комбриг Ф.Ф. Жмаченко был назначен заместителем начальника гарнизона Харькова и принял самое активное участие в организации обороны города, эвакуации людей и предприятий. После того как командир 216-й сд полковник Макшанов был отстранен от должности, временно командовал дивизией, обороняя Харьков, проявив себя с самой положительной стороны. В декабре 1941 г. генерал-майор Ф.Ф. Жмаченко был назначен заместителем командующего 62-й армией, а в феврале 1942 г. — командующим 3-й армией резерва Ставки ВГК. С мая 1942 г. Ф.Ф. Жмаченко — командующий 40-й армией. В сентябре 1943 г. генерал Ф.Ф. Жмаченко был назначен командующим 46-й армией, войска которой участвовали в освобождении Украины. С октября 1943 года и до конца войны генерал-полковник Жмаченко командовал 40-й армией. 25 октября 1943 г. за умелое управление войсками был удостоен звания Героя Советского Союза. Свой боевой путь завершил в Праге. Генерал Ф.Ф. Жмаченко одним из первых в нашей стране был награжден орденом Богдана Хмельницкого 1-й ст. После войны генерал-полковник Ф.Ф. Жмаченко служил на разных командных и штабных должностях. За заслуги перед Родиной был награжден двумя орденами Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, орденами Суворова и Кутузова 1-й ст., двумя орденами Бощана Хмельницкого 1-й ст., орденами Красной Звезды, Знак Почета и многими медалями. — Примеч. автора.