Страница 8 из 29
Старая дама охотно подхватила:
– Да, да! Наверняка. У меня нет ни тени сомнения. Она переменилась, когда заговорила о Джефферсонах. А до этого держалась естественно.
– Ну и каково ваше мнение, Джейн?
– Милая, вы ведь знакомы с этими людьми. Что-то относящееся к ним волнует молодую женщину. А вспомните, что она сказала вам относительно исчезновения кузины? Что она была рассержена. Она и в самом деле казалась раздраженной. Деталь, которая заслуживает внимания. У меня возникло ощущение… возможно, я ошибаюсь… смерть кузины вызвала только такую реакцию. Она ее не любила, в этом я уверена. И не испытывает особенного горя. Зато всякое упоминание о Руби Кин ей положительно неприятно. Закономерен вопрос: почему?
– А вот мы это и разузнаем! – заявила миссис Бантри. – Отправимся в Дейнмут и снимем номера в отеле «Маджестик». Да, Джейн, вы непременно поедете тоже. Необходимо рассеяться после всех этих событий, перемена обстановки пойдет нам на пользу. Я познакомлю вас с Конвеем Джефферсоном. Это прекраснейший человек… такой… притягательный… Его история печальна. Взрослые сын и дочь, которых он нежно любил, подолгу гостили у отца, хотя имели свои семьи. И с женой он жил душа в душу, тоже очень милая женщина. Однажды, когда они возвращались с юга Франции, самолет потерпел аварию, и все погибли, кроме Конвея: пилот, миссис Джефферсон, Розамунда и Фрэнк. У Конвея были раздроблены обе ноги, их пришлось ампутировать. Он держался с большим мужеством. Такой жизнерадостный, энергичный мужчина – и калека. Притом ни одной жалобы. Его невестка, вдова Фрэнка, живет вместе с ним. У нее сын от первого брака. Мальчика зовут Пит Кармоди. Муж Розамунды Марк Гэскелл тоже не оставляет тестя. Все это так трагично!
– Сегодня перед нами другая трагедия, – напомнила мисс Марпл.
– Да, но к Джефферсону-то она касательства не имеет.
– Посмотрим, – задумчиво произнесла мисс Марпл. – Ведь полицию поставил на ноги не кто иной, как Джефферсон?
– Действительно, Джейн, совпадение неожиданное!
Глава 15
Перед полковником Мэлчеттом стоял трясущийся человек – мистер Прескотт, директор «Маджестика». Тут же находились Харпер, начальник полиции графства Глен, и инспектор Слэк с надутым видом: его сердило, что главный констебль почему-то взял расследование полностью на себя.
Харпер пытался хоть немного приободрить хнычущего Прескотта. Но полковник Мэлчетт держался сурово.
– Перестаньте ахать и охать, – сказал он. – Девушка мертва. Задушена. Радуйтесь хотя бы, что преступление совершено не в ваших стенах. Следствие проводим мы, и репутация отеля не пострадает. Но мне нужны факты и сведения. Можете не беспокоиться, сохранение тайны гарантируем. Так что соберитесь с мыслями, не заставляйте нас терять время и отвечайте на вопросы правдиво. Что вам известно об убитой?
– Ничего. Абсолютно ничего! Ее привела Джози. И она…
– Как давно Джози служит у вас?
– Два года… нет, собственно, три…
– Вы относитесь к ней с симпатией?
– Видите ли… она неглупа, ведет себя осмотрительно. Клиентам нравится ее обращение. Она мигом уладит любые ссоры: ведь бридж – очень азартная игра.
Мэлчетт согласился. Его жена увлекалась бриджем и была во время игры крайне обидчива.
Мистер Прескотт продолжал:
– Джози – отличный работник! Ей удается успешно посредничать между клиентами и администрацией. Она любезна со всеми и одновременно тверда.
Мэлчетт снова отметил про себя, что поначалу, несмотря на миловидность и изящество, она показалась ему достаточно ординарной.
– Она положительно незаменима в отеле, – расстроенно добавил мистер Прескотт. – Зачем, спрашивается, ей понадобилось прыгать по камням, когда существует удобный пляж? Купайся на здоровье. Нет, растянула связки… Это же ущерб отелю! Я плачу ей за то, чтобы она танцевала, играла с клиентами в бридж и развлекала постояльцев, а не ломала ноги на скалах! Танцовщица обязана быть осмотрительной. Это недобросовестно по отношению к отелю и ко мне лично!
Чтобы сдержать поток директорских обид, Мэлчетт спросил:
– Тогда-то она и предложила вместо себя эту девушку, свою кузину?
Мистер Прескотт мрачно подтвердил:
– Совершенно верно. Замена показалась мне приемлемой. Разумеется, платить я ей не собирался. Она работала за стол и жилье, а жалованье они делили между собой. До появления ее в «Маджестике» я вообще не знал Руби Кин.
– Она справлялась с работой?
– Вполне. Упрекнуть мне ее было не в чем. Правда, по молодости лет она перебарщивала в косметике… Впрочем, воспитана неплохо и поведения приличного. Танцевала изящно, всем нравилась.
– Она была красива?
Распухшее, посиневшее лицо убитой не позволило Мэлчетту сделать собственный вывод.
Прескотт подумал.
– Ничего особенного. Личико лисье. Если бы не обилие грима, она не бросалась бы так в глаза. Умела подать себя.
– За ней многие ухаживали?
– Вот к чему вы клоните! – почти возмутился директор. – Я ничего не замечал. Два-три юнца нашептывали любезности. Но дальше этого не шло. Убийцы среди них нет. Что касается пожилых клиентов, то Руби умела привлечь их симпатии детским видом и беззаботной болтовней.
Начальник полиции Харпер уронил меланхолически:
– Например, симпатии мистера Джефферсона?
– Его я и имел в виду. В обществе этого господина и его семьи она проводила большую часть времени. Иногда мистер Джефферсон брал ее на автомобильные прогулки. Он любит молодежь и очень доброжелателен. Прошу понять правильно: мистер Джефферсон – калека, передвигается только в кресле на колесах. Но ему приятно окружать себя молодыми людьми, наблюдать, как они играют в теннис, ныряют… Время от времени он устраивает для них вечеринки в отеле. Да, он обожает юные лица и не испытывает зависти или горечи, как можно было бы предположить. У него счастливый характер, и он полон обаяния.
– Выделял ли он особо Руби Кин?
– Думаю, его развлекала болтовня с ней.
– А как семья? Одобряла дружбу с маленькой танцовщицей?
– Они тоже прекрасно к ней относились.
– И он заявил в полицию об ее исчезновении, не так ли? – спросил Харпер, будто бы даже с укоризной.
Директор занял оборонительную позицию:
– Не вижу ничего странного! Мистер Джефферсон, очень обеспокоенный, появился в моем кабинете: девушка не вернулась ночью в отель, она не исполнила свой второй танец. У него было одно объяснение: поехала с кем-нибудь ненадолго покататься и попала в аварию. Следовало немедленно сообщить в полицию, чтобы начали поиски. Он так волновался, что почти сорвал трубку с рычага и тотчас вызвал участок.
– Не переговорив с мисс Тернер?
– Джози это не понравилось бы. Она не хотела лишнего шума. Но ведь она не могла запретить?
– Я думаю, – сказал Мэлчетт, – что следует допросить мистера Джефферсона. Согласны, Харпер?
Начальник полиции одобрил это намерение. Мистер Прескотт провел трех полицейских до фешенебельных апартаментов мистера Джефферсона. Комнаты выходили окнами на море.
– Недурно устроился, черт побери! Он что, богач, этот Джефферсон? – спросил Мэлчетт.
– Тратит деньги не жалея: лучшие комнаты, специальное меню, дорогие вина… словом, все требует первоклассное.
Мистер Прескотт деликатно постучал, и женский голос отозвался: «Войдите!»
Директор отеля сказал:
– Извините за беспокойство, миссис Джефферсон, но эти господа – из полиции, и они хотят поговорить с мистером Джефферсоном. – Он представил: – Полковник Мэлчетт. Начальник полиции графства Харпер… Э-э… инспектор Слэк.
Миссис Джефферсон слегка кивнула. «Малоинтересна», – подумал полковник Мэлчетт, но, едва она улыбнулась и заговорила, переменил мнение. Голос звучал мелодично, в карих глазах цвета спелого ореха светился ум. Скромное платье очень шло ей. Она казалась не старше тридцати пяти лет.
– Мой свекор прилег отдохнуть, – сказала она. – Он измучен, происшедшее стало для него ударом. Врач прописал ему снотворное. Когда он проснется, уверена, он вас примет. Если до тех пор могу быть чем-то полезна… Присядьте, господа.