Страница 48 из 50
— Ну ладно… Идем, Азарга, со мной — дело есть. А потом к своим людям вернешься. Я их в сарае устроил, только не спалите мне его…
Когда, на кухне восстановилась тишина, Аглая глотнула остывший чай и тихо осведомилась у бойца Гусакова:
— А этот Азарга кто?
Укладывая кисет в вещмешок, Павел Васильевич отозвался:
— Сотник Бату-хана. Джагун по-ихнему… Гонору у него больно много, а разумения мало. Не то что Рорик. Вот тот мужчина положительный, зря слов на ветер не бросает! Хотя, по правде сказать, по-русски говорить Рорик совсем не умеет. Свен мне поведал, будто бы он князь готский.
— Князь? — удивилась девушка.
— Ну да, князь… Но с другой стороны посмотреть, Азарга — человек подневольный. Солдат, одним словом. И живет чужим умом. Доля у нас, вояк, такая, раскудрыть ее! Вот российских мужичков на финнов бросили, кто их спрашивал? Партия и правительство так порешили. А за Азаргу Бату-хан думает. Разница небольшая…
— А мы в каком времени? — осторожно поинтересовалась Аглая.
— Это которое на часах? Или как? — уточнил боец.
— Вообще… — Девушка неопределенно махнула рукой.
— Ты у Свена спроси, он много знает, — посоветовал Гусаков. — А я и сам запутался. Ну да ладно, мне до этого дела нет. Посплю вот немного да пойду. К своим буду пробиваться.
— К своим — это к кому?
— К своим — это к своим. За линию фронта. Нашу часть искать буду.
— А если не дойдете?
— Дойду! Мы с помкомвзвода по осени вместе до Свена добрались, но Бурова нынче нигде нет. Наверное, подфартило ему — случай какой-нибудь подвернулся уйти, не иначе, а то бы он и меня с собой захватил. Так что если он дошел, то и я дойду…
Гусаков лег на лавку, накрылся шинелью и через секунду засопел.
Вздохнула Аглая. Ничего этот боец ей не объяснил, только новые вопросы появились. Кто эти Буров, Азарга, Рорик? Какое-то странное смешение людей из разных эпох. Может быть, временной катаклизм? Или идиотский спектакль, разыгранный по чьему-то фантастическому сценарию?
Девушка подошла к двери в соседнее помещение, легонько приоткрыла ее — дощатая створка даже не скрипнула.
Апартаменты Майстрюка поразили ее убогостью — так это все не походило на тот уютный рай, который она привыкла видеть с обложек глянцевых журналов. По всему периметру комнаты стояли только какие-то, стеллажи с книгами, да еще в углу высился допотопный комод. Ни приличной мебели, ни телевизора, ни телефона.
Аглая прошла чуть дальше и обнаружила еще одну дверь. Она была открыта.
Мягко ступая по полу, девушка приблизилась к проему, из которого падала полоска света от керосиновой лампы, и заглянула внутрь.
Соседнее помещение представляло собой некое подобие медицинского кабинета или лаборатории — у стены на письменном столе поблескивал микроскоп, рядом притулился большой стеклянный шкаф, на полках которого разместились многочисленные склянки, коробочки и упаковки с одноразовыми шприцами. Тут же у окна, опутанный проводами, стоял какой-то аппарат — возможно, электрокардиограф или нечто в этом роде. Довершал же обстановку скелет человека в дальнем углу комнаты.
По центру кабинета расположились две фигуры. Через проем двери девушка увидела спину Свена — фермер склонился над Азаргой, который теперь сидел на стуле и с плохо скрываемым чувством тревоги посматривал на хозяина дома. Волноваться, видимо, причина была, поскольку через мгновение сотник заерзал словно ужаленный. Да и глаза его тут же неестественно округлились.
Замерев, девушка наблюдала за странными и непонятными манипуляциями Майстрюка, пока наконец не увидела, что оснований для беспокойства нет. Свен вытянулся в полный рост, удерживая в правой руке маленькую пробирку с темной жидкостью.
— Вот и все! — обрадовал он своего непоседливого пациента. — Ты что, крови никогда не видел?
Майстрюк закрепил пробирку в штативе на столе и стал стягивать с рук резиновые перчатки.
Чувствуя, что медицинская процедура уже подошла к концу, Аглая сочла благоразумным вернуться обратно на кухню. Но теперь уже новые вопросы засели у нее в голове.
Зачем Свену понадобилась кровь сотника Азарги? Да и какие у простого фермера могут быть познания в области медицины? Нет, Майстрюк явно был не тем человеком, которым хотел казаться.
Почему-то сразу же пришел на ум фантастический роман Уэллса «Остров доктора Моро». Кажется, там ученый экспериментировал с людьми, пересаживая им различные части тела от животных. Аглаю всю передернуло. А что, если коварный Свен вовсе не фермер, а такой же полоумный доктор, одержимый своей, никому не известной идеей? Ведь биотехнологии последних лет далеко шагнули вперед. С экрана телевизора не сходят передачи об эвтаназии, пересадке органов и клонировании.
Бежать! Бросить все! Пусть Ващенко сам разбирается и с Майстрюком, и с его товаром. Надо только добраться до машины, а там придет спасение. Ночь? Холод? Жуть? А оставаться здесь разве не страшно? И ждать неизвестно чего? Нет, нужно положить конец нелепому приключению и выбираться на свободу. Туда, где все так привычно и понятно…
Аглая быстро натянула на себя дубленку и бросилась к двери.
Студеный воздух неприятно резанул лицо, обжигая нежную кожу. До рассвета оставалось еще несколько часов.
Чтобы выбежать за ограду, надо было миновать деревянный утепленный сарай. Казалось, этот путь не предвещал ни особых трудностей, ни опасностей, поэтому Аглая резво понеслась по заснеженной дорожке к забору.
В этот момент скрипнула дверь. На пороге дворовой постройки возникла темная фигура.
Девушка не успела даже испугаться — так все стремительно произошло. Чьи-то бесцеремонные руки повалили ее в снег, потащили внутрь сарая. Пытаясь сопротивляться, Аглая взвизгнула, уцепилась за деревянную створку ворот и ногами стала отбиваться от незнакомца-агрессора. Возможно, такая тактика принесла бы ей успех, если бы на подмогу напавшему не пришли его дружки. Три низкорослых мужика в ворсистых халатах ловко скрутили свою жертву и понесли к себе в логово. Уже не ощущая стянутых за спиной рук, Аглая напоследок исторгла из себя истошный крик, но тот быстро затих, растворившись в предрассветном завывании поземки.
У небольшого костра, расположенного в центре сарая, разбойники приступили к более тщательному осмотру добычи. Один из них грязными пальцами оттянул девушке подбородок, и троица все внимание обратила на белоснежные зубы пленницы, в восхищении цокая языками. Аглая замотала головой, от этой наглой выходки ее чуть было не стошнило. Тем временем самый щуплый и молодой бандит ухватился за ее модный итальянский сапог и принялся безуспешно стаскивать обувку с ноги, при каждой неудачной попытке сыпля непонятными отрывистыми словами. Тут же один из мужиков внезапно дернул Аглаю за предплечье, от чего пленница ткнулась носом в землю. Завладев кистью руки, басурманин стал стягивать с пальца золотой перстень — подарок бабушки на восемнадцатилетие.
Дело принимало совсем нешуточный оборот. Боль, обида, злость, страх смешались в единую гремучую субстанцию. Аглая издала дикий вопль и…
Вдруг что-то произошло. Помимо ее желания. Три громких удара чего-то грузного о бревенчатые стены сруба и долгожданное чувство освобождения.
Аглая повернула голову.
Однако теперь у костра сидел только русобородый великан — ростом под два метра, в мохнатых сапогах-мокасинах и кожаном плаще-накидке, из-под которого выглядывал короткий обоюдоострый меч. Так сказать, доисторический Терминатор собственной персоной.
Девушка медленно перевела взгляд на грабителей, лежащих в трех разных углах сарая. Они почти не подавали признаков жизни — видимо, им основательно досталось от крепких кулаков бородача. «Ничего, поделом! В другой раз будут знать, как на женщин кидаться, сволочи!» — пронеслась в голове злорадная мысль.
Аглая перевела дух и снова уставилась на мускулистого богатыря.
— Спасибо… — просипела она, сбрасывая с запястий обрывки веревки и потирая онемевшие руки.