Заклятие даоса

— Все равно расскажу батюшке, — твердил мальчишка. — Скажу, чем вы здесь занимались с Чжан Линем.

Женщина не на шутку перепугалась. «Что нам тогда делать, если мальчишка проговорится? Ну, уж пусть пропадет он, а не я! — решила она. — Видно, нынешний день — день твой последний! Выход у меня один!» — И, крепко ухватив мальчика, она бросила его на постель и стала душить полотенцем. Прошли считанные минуты, и жизнь Фолана отлетела к Желтым Источникам[166]. Вот уж действительно:

Цинну задушила Фолана. А что делать дальше? Молодая женщина искала решение, когда появился Чжан Линь.

— Проклятый мальчишка сказал, что пожалуется отцу, и я с перепугу его придушила!

Эта новость привела Чжана в ужас.

— Сестрица! Что ты наделала! — пролепетал он в полной растерянности. — У меня же дома мать… Что нам теперь делать?

— У него еще язык поворачивается! Все ведь из-за тебя!.. А мать не только у тебя, но и у меня есть!.. Если же так обернулось, надо искать выход. Помоги мне сложить вещи, я решила бежать к родителям.

Чжану ничего не оставалось, как выполнить ее просьбу. Связав пожитки в узел, они оба выскользнули из дома. Тем временем в семье инспектора уже хватились Фолана. Поиски мальчика привели в дом, где жила Цинну, но там нашли лишь мертвое тело, а злоумышленников и след простыл. О страшном убийстве немедленно доложили в управу, и власти объявили о вознаграждении за поимку преступников. Но об этом мы пока умолчим, а лучше вернемся к беглецам.

Цинну и Чжан Линь добрались до Чжэньцзяна. Все это время Чжана не покидала мысль о матери, которая осталась одна. Мысль о Фолане лишила его покоя, и от всех этих дум он занемог. Пришлось остановиться на каком-то постоялом дворе. Через несколько дней кончились не только деньги, но и вещи, которые можно было заложить или продать.

— У нас нет ни одного медяка! Что будем делать дальше? — вздыхал Чжан. В его глазах стояли слезы. — Видно, придется стать одиноким духом, скитающимся на чужбине![167]

— Успокойся! Будут у нас деньги! — сказала Цинну.

— Откуда? — удивился Чжан.

— Я умею петь. Думаю, что и здесь не ударю лицом в грязь! Пойду по харчевням с гонгом и стану выступать, быть может, наберу вэней сто. Этого нам вполне хватит.

— Заниматься столь постыдным ремеслом! Ты же из хорошей семьи!

— А что делать? Другого выхода нет! Иначе мы никогда не доберемся до Линьани и не увидим моих родителей!

Так Цинну стала певичкой в харчевнях Чжэньцзяна.

Здесь наш рассказ разделяется на две части.

Говорят, что Третий Чжоу после развода так и не смог найти приличного занятия. Поехал было в родную деревню, но из этого ничего путного не получилось. Тогда он вернулся в Линьань. Его летняя одежда, вся пропитанная потом, к осени вконец истлела и походила на рубище. Между тем наступила поздняя осень, постоянно моросил дождь. Как-то парню довелось проходить мимо дома Цзи Аня, который как раз в этот момент стоял у ворот. Третий Чжоу поздоровался с бывшим тестем.

— Вот шел мимо и увидел вас… — сказал Чжоу. — Приветствую, тестюшка!

Увидев, в каких лохмотьях его бывший зять, конвойный проникся жалостью. Спросить, что произошло с бедолагой, он не решался.

— Заходи, пропусти чарочку! — предложил он.

Ему бы, конечно, не следовало приглашать парня в дом и тем более предлагать вина. Может, тогда ничего бы не произошло. Если бы конвойный знал, что он стоит на пороге жестокой смерти, он ни за что бы этого не сделал. Но Цзи Ань повел гостя в дом.

— Чего ты его привел, с какой стати? — спросила жена, но муж промолчал.

— Давно мы не виделись, — сказал Чжоу. — Мой поклон бывшей теще!

И он стал рассказывать о своих передрягах:

— После развода я заболел, приличной работы не нашел и подался на родину. Но и там мне не повезло!.. А как сестрица? Здорова ли?

— Эх! Говорить не хочется! — промолвил Цзи Ань. — Как ты уехал, мы подыскали ей другого мужа, да что-то не получилось у них. Сейчас она живет у одного чиновника вот уже два с лишним года.

Он велел жене подогреть вина, и они с гостем выпили. Все обошлось тихо, спокойно. Чжоу ушел.

Вечерело. Стал накрапывать дождь. Третий Чжоу, идя по дороге, размышлял: «Спасибо Цзи Аню, предложил даже выпить. Человек он все-таки неплохой, и, как видно, я во всем виноват!.. Но что же мне теперь делать? Наступила осень, а там и зима не за горами. Как пережить холода?»

Издревле говорится, что, если человек дошел до крайности, у него обязательно родится какой-нибудь план. Так и здесь. В голове Чжоу мигом созрело решение: «Сейчас ночь. Вернусь-ка я обратно и попытаюсь открыть у них дверь. Наверное, конвойный с женой уже спят и ничего не услышат. Возьму кое-что из вещей, быть может, перебьюсь зиму!» Он подошел к дому, постоял немного, прислушался. Кругом было тихо, а на дороге — ни души. Чжоу приподнял щеколду, отворил дверь и проскользнул внутрь.

— Ты хорошо закрыл дверь? — послышался голос жены конвойного. — Она вроде как скрипнула!

— Подпер ее, как надо, — ответил Цзи Ань.

— Ишь ты, дождь как заладил! Не ровен час, жулик заберется в такую погоду! Пойди, взгляни для порядка!

Конвойный встал с постели и направился к двери.

«Плохо дело! — встревожился Чжоу. — Глядишь, он меня еще схватит, тогда я пропал!» И тут его рука нащупала косарь, лежавший возле очага. Чжоу поднял его и затаился в темноте. Тем временем хозяин прошел к двери. Третий Чжоу пропустил его мимо на шаг-два и что есть мочи хватил по макушке. Ударил, как видно, ловко. Конвойный упал и тут же испустил дух. «А что делать с женой? Придется и ее прикончить!» — подумал Чжоу. Осторожно подобравшись к постели, он откинул полог и быстро прикончил женщину. Затем он зажег светильник и принялся поспешно собирать ценности. Провозился едва ли не до полуночи и наконец с тюком на спине поспешил к Северной заставе. В это время уже рассвело, и многие жители открыли двери. В доме конвойного Цзи царило безмолвие. Соседи смекнули, что дело нечисто.

— Может, с ними что-то случилось? — гадали они. Крикнули раз-другой — никакого ответа. Толкнули дверь. Она оказалась незапертой. Возле самого порога, на полу, лежал мертвый Цзи Ань. Соседи позвали жену, но ответа не последовало. Они бросились в комнату. Видят, женщина лежит на постели, залитая кровью. Огляделись по сторонам — лари и корзины пустые.

— Не иначе дело рук Ци Цина! Больше некому! — проговорил кто-то из соседей, а другой добавил:

— Каждый день он напивался и лаялся здесь, грозя их убить. Вот и сотворил свое черное дело!

Доложили околоточному. Тот приказал связать ничего не подозревавшего Ци Цина и стащить его в Линьаньскую управу. Соседи пошли следом. Когда правителю области доложили о совершенном убийстве, он тут же открыл присутствие и велел без промедления привести злоумышленника в зал.

— Ты имеешь чиновное звание! Как же ты мог убивать и грабить! Как посмел! И где? В стенах Запретного города![168] — вскричал правитель.

Ци Цин начал оправдываться, но, когда соседи показали, что он не раз ругался да грозился, сразу замолчал. Делу дали ход и направили ко двору на высочайшее утверждение. Скоро последовал ответ: Ци Цина, имеющего чиновное звание, за содеянное в стенах Запретного города злодейство с целью ограбления обезглавить на городском торжище. Так Ци Цин принял смерть. Послушайте такую поговорку:

166

Желтые Источники, или Девять Источников — образное название потустороннего мира.

167

По старым поверьям, человек перед смертью должен вернуться в родные края. Умерший на чужбине становится бесприютным духом, который не знает покоя.

168

Запретный город — район, где располагался императорский дворец.