Страница 2 из 91
В обстановке всеобщей критики Морским министерством и была проведена не столь заметная — не подлежащая оглашению — но серьёзная работа по обобщению опыта войны. Она явилась итогом деятельности офицеров специально созданных комиссий по расследованию обстоятельств сражения в Жёлтом море и Цусимского, и комиссии Морского Генерального штаба по описанию действий флота в русско-японской войне 1904–1905 гг. Опираясь на многочисленные документы, значительная часть которых была издана отдельными книгами, комиссия подготовила заключения с анализом причин поражений и подробное описание действий Флота в войне.
Эти труды до настоящего времени являются наиболее полными исследованием событий 1904–1905 гг., за исключением действий Владивостокского отряда крейсеров, которые уже в советский период были блестяще описаны участником войны В.Е. Егорьевым. Их своеобразным дополнением служит работа лейтенанта А.Н. Щеглова, анализирующая работу Морского Генерального штаба.
В основу концепции причин поражения Российского флота авторы официальных заключений и описаний, сглаживая наиболее острые углы критики, положили тезисы об отсталости русской техники по сравнению с иностранной, порочной системы обучения и воспитания личного состава, слабой тактической подготовки офицеров, малой наплаванности кораблей флота, неспособности и ошибках конкретных руководителей — «безымянных» лидеров Морского ведомства и командовавших адмиралов В.К. Витгефта и З.П. Рожественского. Оставляя в стороне царствующий дом Романовых и истолковывая многие факты в желаемом для руководства Морским министерством направлении, труды комиссии, естественно, не могли объективно проследить взаимосвязь политических и военных причин поражения. Для этого требовалось время и новый подход к анализу событий. Действия японского флота и его адмиралов в описаниях идеализировались, что объяснялось отсутствием достоверных сведений о противнике. Между тем, многие недостатки Российского флота, справедливо отмеченные авторами, были присущи не только победителю — японскому флоту, но и другим флотам начала XX века.
Положительным результатом работы комиссий следует признать выявление многих отдельных недочётов техники, тактики и боевой подготовки. Их устранение обеспечило высокую боеспособность Российского флота в 1914–1917 гг.
С выводами официальных описаний, носившими до 1917 г. секретный характер, были в основном солидарны и авторы наиболее серьёзных открытых трудов о войне на море — капитаны 2-го ранга Н. Л. Кладо и М.И. Смирнов. Первому из них принадлежит заслуга создания обобщающего труда о действиях Российского флота и влиянии уроков войны на развитие военно-морского искусства. М.И. Смирнов подробно исследовал обстоятельства снаряжения и похода Второй эскадры Флота Тихого океана, завершившегося сражением при Цусиме.
Восхваление японских моряков и восхищение подвигами адмиралов X. Того и X. Камимуры проходят красной нитью через большинство первых иностранных исследований русско-японской войны. Японские официальные издания отмечены стремлением скрыть негативные стороны деятельности своего флота и его адмиралов, статистические сведения в них отличаются неполнотой, а большинству фактов дается туманное и расплывчатое толкование. С легкой руки английской прессы начала XX в. во многих зарубежных публикациях утвердились представления о «сухопутном мышлении русских», «неспособных офицерах и пассивных матросах», слепом подражании российских моряков и инженеров английским и французским образцам и т. д. Не избежали подобных выпадов и наиболее серьёзные английские исследователи войны Р. Кастэнс и Х.В. Вильсон, которые впервые провели критический двухсторонний анализ морских сражений войны 1904–1905 гг.
В год смерти адмирала Того (1934) в Японии были изданы посвященные ему книги «Адмирал Того. Герой всего мира» и «Жизнь адмирала Того», биография, написанная лично знавшим «молчаливого адмирала» вице-адмиралом Нагайо Огасаварой. В этих книгах, наряду с восхвалением героя «великих сражений» Жёлтого и Японского морей, содержатся ценные сведения о подготовке и боевых действиях японского флота. Они же отличаются известным уважением к противникам японцев на море.
После Второй мировой войны в западной литературе распространился тезис о «трагической фигуре адмирала Рожественского, волею судьбы поставленного во главе флота из допотопных кораблей с недисциплинированными экипажами и вынужденного идти на верное поражение» (USNIP № 5, 1955). Развитие этого тезиса преследовало цель провести сомнительную аналогию между императорским флотом начала XX в. и растущим советским флотом 50–60 гг. в отношении качества кораблей и их боеспособности. Тем большего внимания заслуживают попытки объективного исследования Цусимы, предпринятые американцем Н. Бушем (1969) и англичанином Дж. Уэствудом (1970). Как и многие другие иностранные авторы, они высоко оценивают стойкость и отвагу российских моряков.
Наиболее ценными в плане анализа фактических данных по японскому флоту являются публикации Дж. Кемпбела «Цусимское сражение» («Warship», №№ 5–8,1978) и X. Дженчуры, Д. Юнга и П. Микеля «Боевые корабли императорского японского флота 1869–1945» (1982). Вместе с тем, заслуживает сожаления слабое знакомство большинства иностранных авторов с российскими источниками, что, впрочем, является характерным для многих западных историков и вызывает обоснованное сомнение в их компетентности.
Особое место в историографии русско-японской войны занимают работы бывших офицеров Российского флота, написанные в эмиграции. Наиболее ценными среди этих работ являются воспоминания участников и современников событий войны Г.К. Графа, Я.К. Туманова, Г.Ф. Цывинского, великого князя Александра Михайловича, А.Г. Нидермиллера, а также некоторых других, в том числе опубликованные в сборниках «Порт-Артур» (Нью-Йорк, 1955) и в журналах «Морской сборник» (Бизерта), «Зарубежный морской сборник» (Прага, Пльзень), «Морской журнал» (Прага), «Морские записки» (Нью-Йорк). Исследованиями войны являются труды С. Терещенко (на французском языке, Париж, 1931) и Г. Александровского «Цусимский бой» (Нью-Йорк, 1956).
Книги и статьи офицеров-эмигрантов представляют большую ценность, дополняя успевшие увидеть свет в России официальные материалы. В то же время заметно отсутствие двухстороннего анализа событий, во многом вызванное невозможностью использовать оставшиеся в СССР архивные документы, и вполне естественное желание идеализировать прошлое. Так, Г. Александровский сводил причины поражения флота к его технической отсталости, к слабому «высшему руководству», правда, безыменному, так как при этом не упоминался император и его ближайшие родственники и к упадку дисциплины, за которым ощущался призрак грядущей революции.
В советской историографии русско-японской войны на море наиболее примечательны книги М.А. Петрова, В.Е. Егорьева, Н.Б. Павловича, В.П. Костенко, П.Д. Быкова, А.И. Сорокина, И.А. Козлова и В.А. Золотарёва. Правда, практически все они опирались на материалы исследований 1906–1918 гг. В 70–80 гг. журналом «Судостроение» был сделан важный шаг вперед в изучении истории отечественного кораблестроения с привлечением неопубликованных ранее архивных документов. Появились и первые книги Н. А. Залесского и P.M. Мельникова, где на примере одного корабля и на документальной основе исследовались различные аспекты истории и боевого пути Российского флота. Были сняты и ярлыки с биографий многих моряков — героев войны 1904–1905 гг. Эти традиции были продолжены в 90-х гг. в различных морских исторических сборниках. Многочисленные публикации 90-х показали, что заявления политических и военно-морских руководителей 50-80-х гг. о том, что в истории русско-японской войны уже «всё давно известно» и что её изучение «не актуально» можно назвать лишь, по меньшей мере, легкомысленными.
Русско-японская война 1904–1905 гг. занимает особое место в истории Отечественного флота. Это единственная война XX века, где Российский флот действовал крупными линейными силами и на столь обширных пространствах мирового океана. Боевая мощь и возможности этих сил, в относительных понятиях, намного превосходили таковые наших Балтийского и Черноморского флотов времён Первой и Второй мировых войн, где к тому же, лучшие наши корабли оперировали на закрытых и ограниченных морских театрах.