Страница 8 из 48
– Удобства еще не самое главное для меня, – возразила Бандл. – Мне нужны волнения!
Лорд Катерхэм содрогнулся.
– Не достаточно ли у нас было волнений четыре года назад? – печально вопросил он.
– Я уже готова к новым, – парировала Бандл. – Не то чтобы я надеялась найти их в городе, но в любом случае я уже не сверну челюсть от зевоты.
– Мой опыт подсказывает, – сказал лорд Катерхэм, – что люди, ищущие неприятностей, обычно находят их. – Он зевнул. – Все равно, – добавил он, – я бы и сам не прочь проехать в город.
– Так давай! Только не задерживайся, а то я спешу.
Лорд Катерхэм, уже начавший вставать со стула, остановился.
– Ты сказала, что спешишь? – подозрительно переспросил он.
– Как черт спешу, – ответила Бандл.
– Это решает все, – заключил лорд Катерхэм. – Я не еду. Ехать с тобой в «Хиспано», когда ты за рулем и спешишь, – нет, это неподходящее занятие для пожилого человека. Я останусь здесь.
– Дело хозяйское! – воскликнула Бандл и исчезла.
Ее место занял Тредуэлл.
– Милорд, вас очень хотел видеть викарий. Спорный вопрос возник о статусе Отряда Мальчиков.
Лорд Катерхэм застонал.
– Мне показалось, милорд, что за завтраком вы упомянули о том, что собираетесь сегодня утром прогуляться в деревню и побеседовать с викарием на эту тему.
– Вы ему так и сказали? – нетерпеливо спросил лорд Катерхэм.
– Да, милорд. Он ушел, если можно так выразиться, весьма поспешно. Надеюсь, я поступил правильно, милорд?
– Конечно, Тредуэлл. Вы всегда правы. Вы не сможете быть не правы, даже если захотите.
Тредуэлл скромно улыбнулся и вышел.
Тем временем Бандл нетерпеливо нажимала на сигнал у ворот с домиком привратника до тех пор, пока оттуда не выскочила маленькая девочка и не понеслась со всех ног открывать ворота, подгоняемая своей матерью, спешащей за ней.
– Поторопись, Кэти. Это ее светлость, летит как на пожар.
Спешить действительно было характерно для Бандл, особенно находясь за рулем. У нее были опыт и выдержка, и она была хорошим водителем, хотя эта безрассудная гонка не раз могла окончиться трагически.
Стоял свежий октябрьский день, с ослепительным солнцем в синем небе. Свежий студеный воздух разрумянил щеки Бандл и наполнил ее чувством радости жизни.
Этим утром она отправила Лорейн Уэйд в Дин-Прайори неоконченное письмо Джеральда Уэйда, добавив от себя несколько пояснительных строк. Странное впечатление, которое это письмо произвело на нее, немного рассеялось с наступлением дня, хотя она все же была уверена, что объяснения необходимы. Она намеревалась найти Билла Эверслея и вытянуть из него все подробности того вечера, который закончился так трагически. А сейчас было чудесное утро, чувствовала она себя превосходно, и ее «Хиспано» летел как на крыльях.
Бандл сильнее нажала ногой на педаль акселератора, и машина отреагировала немедленно. Миля исчезала за милей, остановки встречались очень редко, и дорога просматривалась далеко вперед.
И вдруг без всякого предупреждения из-за живой изгороди на дорогу прямо под колеса машины, шатаясь, вышел человек. Вовремя остановиться было уже невозможно. Изо всех сил Бандл сжала руль и резко вывернула его вправо. Машина почти провалилась в кювет, почти, но не совсем. Это был опасный маневр, но он удался. Бандл была почти уверена, что не задела человека.
Она оглянулась и почувствовала, как у нее засосало под ложечкой. Машина не переехала человека, но, должно быть, ударила его. Он лежал на дороге лицом вниз и был зловеще недвижим.
Бандл выпрыгнула из машины и побежала назад. Раньше она, за исключением, может, заблудившихся куриц, никого никогда не сбивала. Мысль, что вряд ли она виновата в этом несчастном случае, не утешала ее. Человек выглядел пьяным; но, пьяный он или нет, она сбила его. Она была совершенно уверена, что сбила его. Ее сердце стучало резкими, громкими ударами, и этот звук отдавался в ушах.
Она опустилась на колени перед распростертым телом и очень осторожно перевернула его. Человек даже не застонал. Это был хорошо одетый юноша с очень приятным лицом и тоненькой кисточкой усов на верхней губе.
Бандл не видела каких-либо наружных ран, но была совершенно уверена, что он умер или умирает. Его веки дрогнули, и глаза слегка приоткрылись. Жалобные глаза, такие страдающие, как у собаки. Казалось, он старается заговорить. Бандл наклонилась над ним.
– Эй! – затормошила она. – Эй!
Он что-то пытался сказать, она видела это. Пытался изо всех сил. А она не могла помочь ему, не могла ничего сделать.
Наконец раздались слова, почти беззвучный выдох:
– Семь Циферблатов… Скажите…
– Эй! – опять затормошила Бандл. Он старался произнести какое-то имя, старался из последних сил, уже оставлявших его. – Эй… Кому я должна сказать?
– Скажите… Джимми Тесайгер… – произнес он наконец, и тут же голова его откинулась назад и тело обмякло.
Бандл сидела на корточках, по ее телу пробегала дрожь с головы до ног. Она никогда не предполагала, что что-нибудь настолько ужасное может произойти с ней. Он был мертв, и она убила его.
Бандл попыталась взять себя в руки. Что же теперь делать? Первая ее мысль была о враче. Ведь, возможно, мужчина просто без сознания, а не мертв. Ее интуиция восставала против вероятности трагического исхода, но она заставила себя действовать. Так или иначе она должна уложить его в машину и отвезти ближайшему врачу. Это был пустынный участок загородной дороги, и помочь ей было некому.
Бандл, несмотря на стройность фигуры, была физически сильной девушкой. У нее железные мускулы. Она подогнала «Хиспано» так близко, как только было возможно, и, собрав все силы, подняла и втащила в машину безжизненное тело. Дело было непростое, но, сжав зубы, она все же справилась с ним. Затем прыгнула на водительское место и завела мотор. Через пару миль она оказалась в маленьком городке и, расспросив прохожих, быстро направилась к дому врача.
Доктор Кэссел, приятный мужчина средних лет, был озадачен, когда, войдя в приемную, он увидел там молодую девушку на грани истерики.
Бандл отрывисто заговорила:
– Я… я думаю, что убила человека. Я сбила его машиной. Я привезла его. Он сейчас в моей машине. Наверное, я… я ехала слишком быстро. Я всегда езжу слишком быстро…
Врач окинул ее профессиональным взглядом, шагнул к полке, налил что-то в стакан и протянул ей.
– Выпейте, – почти приказал врач, – и вам станет лучше. У вас шок.
Бандл послушно выпила, и ее мертвенно-бледное лицо слегка порозовело. Доктор одобрительно кивнул:
– Так-то лучше. Теперь я хочу, чтобы вы тихонько посидели здесь, а я пойду посмотрю, в чем там дело. Если увижу, что бедняге нечем помочь, вернусь, и мы обо всем поговорим.
Некоторое время он отсутствовал. Бандл смотрела на часы на камине. Пять минут, десять, четверть часа, двадцать минут, – вернется ли он когда-нибудь?
Открылась дверь, и доктор Кэссел вошел в комнату. Бандл сразу заметила, что он изменился – помрачнел и выглядел встревоженным. Что-то еще было в его облике, но Бандл не могла сразу определить это – какой-то намек на скрытое возбуждение.
– Итак, юная леди, – начал он, – давайте поговорим. Вы утверждаете, что сбили этого человека? Расскажите, как все произошло.
Бандл объяснила подробно, как только могла. Врач следил за ее рассказом с пристальным вниманием.
– То есть машина не проехала по его телу?
– Нет, я думала, что все же увернулась.
– Вы говорите, он шатался?
– Да, я думала, что он пьян.
– И он появился из-за живой изгороди?
– Наверное, там была калитка. Должно быть, он вышел из нее.
Врач кивнул, откинулся на спину стула и снял пенсне.
– У меня нет сомнений, – сказал он, – что вы очень опрометчивый водитель и однажды все же задавите какого-нибудь беднягу, но на сей раз вы этого не сделали.
– Но…
– Машина даже не коснулась его. Этого человека застрелили.
Глава 6
Опять Семь Циферблатов
Бандл уставилась на него. И очень медленно мир, который был перевернут вверх ногами последние три четверти часа, начал принимать свое нормальное положение. Только через пару минут Бандл смогла заговорить, но теперь это была уже не охваченная паникой девушка, а прежняя Бандл, хладнокровная, деятельная и рассудительная.