Свидание со смертью

— А что за слуга? — спросил Пуаро.

— Один из бедуинов, обслуживающих туристов. Он подошел к ней — по-моему, она велела ему что-то принести, а он, полагаю, принес совсем не то… Право, не знаю, в чем там было дело, но она просто разбушевалась. Бедный малый поспешно ретировался, а она размахивала палкой и что-то кричала ему вслед.

— Что именно она кричала?

— Мы были от них слишком далеко и не расслышали. По крайней мере, я.

— А вы, мисс Пирс, что-нибудь разобрали?

— Ни слова. Мне показалось, что она велела ему что-то принести из палатки ее младшей дочери… А может, наоборот, разозлилась на него за то, что он посмел войти в палатку к ее дочери… Трудно сказать!

— Как он выглядел, этот слуга?

Мисс Пирс растерянно покачала головой.

— Право же, трудно сказать. Он находился слишком далеко. И вообще, все эти арабы на одно лицо!

— Он был выше среднего роста, — вступила леди Уэстхолм. — На голове — этот их платок, они все тут их носят. Жутко драные и грязные бриджи, а уж на обмотки на ногах просто страшно взглянуть. Нет, эти люди определенно нуждаются в том, чтобы кто-то навел у них здесь порядок!

— Вы могли бы узнать этого человека среди остальной обслуги лагеря?

— Вряд ли. Мы ведь не видели его лица — он был очень далеко. И вообще.., мисс Пирс совершенно права: все арабы на одно лицо.

— Интересно, — задумчиво произнес Пуаро, — чем он ухитрился так рассердить миссис Бойнтон…

— Но они и в самом деле иногда совершенно несносны, — заметила леди Уэстхолм. — Например, один взял-таки мои ботинки, хотя я вполне ясно сказала ему — и даже на пальцах показала, — что свою обувь предпочитаю чистить сама.

— Я тоже, — сказал Пуаро, на минуту отвлекшись от темы разговора. — Всегда вожу с собой все необходимое для чистки обуви. И платяную щетку тоже.

— И я, — чуть отмякнув, призналась леди Уэстхолм, в ее голосе даже зазвучало что-то человеческое.

— Поскольку арабы не способны как следует чистить одежду и обувь, — пробурчал Пуаро.

— Абсолютно с вами согласна. Тут приходится иногда по четыре раза на дню этим заниматься.

— Ну да. А как же иначе! — поддержал ее Пуаро.

— Я не выношу грязи! — с чувством воскликнула леди Уэстхолм и добавила еще более пылко:

— Эти мухи на их базарах… Кошмар!

— Мы, кажется, отвлеклись, — чуть сконфуженно пробормотал Пуаро. — Мы обязательно постараемся поскорее выяснить, чем этот бедуин так прогневил миссис Бойнтон. Ну-ну, и что было дальше?

— Мы не спеша двинулись по дороге — и почти сразу наткнулись на доктора Жерара. Он еле шел, и вид у него был совершенно больной. Я сразу поняла, что у него лихорадка.

— Он, бедненький, так дрожал, — вмешалась мисс Пирс. — Весь-весь!

— Итак, я тут же сообразила, что у доктора начинается приступ малярии, — продолжила леди Уэстхолм. — Я сказала, что у меня есть хинин, и хотела пойти с ним в лагерь, но он ответил, что у него тоже есть хинин.

— Бедняжка, — вздохнула мисс Пирс. — Когда я вижу больного врача, мне делается как-то не по себе. В этом есть что-то противоестественное.

— Мы с мисс Пирс пошли дальше, — продолжала леди Уэстхолм, — а затем нам попалась большая плоская скала, и мы сели передохнуть.

— О да.., мы так устали после утреннего похода, — прощебетала мисс Пирс. — Эти кошмарные пропасти… Этот мучительный подъем…

— Я никогда не устаю, — твердо заявила леди Уэтсхолм. — А сели мы потому, что идти дальше не имело смысла. Перед нами был изумительный ландшафт: с этой точки видны все здешние красоты.

— А лагерь был виден?

— Да, мы сидели к нему лицом.

— Очень романтичное зрелище, — разнеженно пролепетала мисс Пирс. — Палатки среди розовато-красных скал.

— В этом лагере давно пора навести порядок, — сказала леди Уэстхолм, раздувая свои крупные ноздри. — Я с ними еще побеседую. Я совсем не уверена, что они кипятят и фильтруют питьевую воду, а это совершенно необходимо. Пусть здешнее начальство зарубит это себе на носу, ибо…

Пуаро кашлянул и в который раз успешно сменил курс, увернувшись от обсуждения очередной глобальной проблемы — на сей раз с питьевой водой.

— А кто-нибудь еще из той компании вам повстречался? — спросил он.

— Старший мистер Бойнтон и его жена. Они прошли мимо нас, возвращаясь в лагерь.

— Они шли вместе?

— Нет. Первым прошел мистер Бойнтон. Мы подумали, что он, вероятно, перегрелся на солнце. Он шел как-то очень неуверенно, словно у него кружилась голова.

— Затылок, — пробормотала мисс Пирс. — Надо обязательно прикрывать затылок. Я всегда повязываю шелковую косынку.

— А что он стал делать, вернувшись в лагерь?

На сей раз мисс Пирс удалось опередить леди Уэстхолм.

— Направился прямо к своей матушке, но побыл с ней совсем недолго.

— И все же как недолго?

— Минуты две.

— Я бы сказала — минуты полторы, — уточнила леди Уэстхолм. — Потом он ушел в свою пещеру и почти сразу спустился вниз к большой палатке.

— А его супруга?

— Она поравнялась с нами примерно через четверть часа и даже остановилась немного поболтать. Она была вполне дружелюбна.

— По-моему, Надин просто прелесть, — заявила мисс Пирс.

— Она и в самом деле, в отличие от остальных Бойнтонов, не производит такого удручающего впечатления, — милостиво признала леди Уэстхолм.

— Вы видели, как она возвращалась в лагерь?

— Да. Она поднялась к миссис Бойнтон и что-то ей сказала. Потом зашла в свою пещеру, вынесла оттуда стул и уселась рядом со свекровью: они беседовали минут десять.

— А потом?

— А потом она унесла свой стул обратно и тоже спустилась к большой палатке.

— А что было дальше?

— Следующим был этот чудаковатый американец, — доложила леди Уэстхолм. — По-моему, его фамилия Коуп. Он сказал нам, что сразу за поворотом дороги имеется великолепный образчик упаднической архитектуры — вполне в духе своей эпохи, и что нам ни в коем случае нельзя упустить это чудо. Мы послушались его и направились туда. Мистер Коуп, кстати, дал нам почитать прелюбопытную статью о Петре и набатеях.

— Чрезвычайно познавательно! — с пафосом произнесла мисс Пирс.

— А после осмотра, — продолжала леди Уэстхолм, — мы сразу пошли назад, так как было уже без двадцати шесть и становилось прохладно.

— Миссис Бойнтон по-прежнему сидела у своей пещеры?

— Да.

— Вы разговаривали с ней?

— Нет. По правде говоря, я на нее почти не смотрела.

— И чем вы занялись по возвращении?

— Я пошла в свою палатку, переобулась и достала из чемодана пачку китайского чая, который я с собой захватила, а потом отправилась в большую палатку. Наш так называемый гид был уже там. Я отдала пачку ему и велела заварить нам с мисс Пирс чаю, не забыв, конечно, напомнить, что вода непременно должна закипеть. Он сказал, что через полчаса будет готов обед — слуги уже накрывали на стол, — но я ответила, что это не важно.

— Чашечка чаю — это всегда прекрасно, — пролепетала мисс Пирс.

— А был там еще кто-нибудь из туристов?

— О да. Мистер и миссис Леннокс Бойнтон — они сидели в углу и читали. Еще Кэрол Бойнтон.

— А мистер Коуп?

— Мы предложили ему выпить с нами чаю, — сообщила мисс Пирс. — Он принял наше приглашение, правда, сказал, что американцы чаю почти не пьют.

Леди Уэстхолм, немного откашлявшись, призналась:

— Я немного опасалась, что мистер Коуп замучает меня разговорами. Во время туристических поездок довольно трудно удерживать людей на должной дистанции. Случайные попутчики порой излишне фамильярны. Особенно американцы — им незнакомо чувство меры.

— Не сомневаюсь, леди Уэстхолм, — учтиво пробормотал Пуаро, — что вам совсем несложно справиться с такого рода ситуацией.

— Я могу справиться практически с любой ситуацией, — самодовольно заверила леди Уэстхолм.

В глазах Пуаро заплясали веселые искорки, но его собеседница ничего не заметила.

— Смею надеяться, что вы продолжите свой увлекательный рассказ об этом дне?