Страница 52 из 73
Действия Хока так же заслуживают критики. Основной задачей английского адмирала был захват конвоя, однако он позволил противнику связать себя боем и не выделил для погони за караваном ни одного корабля. В результате, благодаря самопожертвованию эскорта торговые суда пострадали гораздо меньше, чем могли бы. Весьма разумной представляется мысль английского историка Джулиана Корбетта, который считал, что Хоку нужно было выделить 6 кораблей для погони за конвоем, а с восемью оставшимися вести бой с охранением.
По приходе в Англию Эдвард Хок удостоился ордена Бани, а команды получили довольно приличные призовые. Отдельный разговор получился с кэптеном Фоксом, командиром «Кента». По требованию Хока Фокс был отдан под суд за трусость и небрежение своими обязанностями. После слушаний обвинение в трусости было снято, но его осудили за то, что он слишком положился на мнение своих офицеров, он был снят с командования «Кентом», работал на береговых должностях, а в 1749 году стал сверхштатным контр-адмиралом.
Путешествие «Глориосо»
Удивительно – но в войну из-за уха Дженкинса (плавно перетекшую в войну за Австрийское наследство) испанский флот проявил себя в самом лучшем свете. Это относится и к сражению у Тулона, и к бою испанского корабля «Принсесса», а также к путешествию «Глориосо». Связано это, на наш взгляд, с особенностями конструкции испанских кораблей и с подготовкой «на французский манир»экипажей иберийцев.
В 1720-х годах испанский адмирал Хастаньета совершил несколько инспекционных поездок по верфям Франции и в результате выбрал именно французскую систему кораблестроения. Взяв за основу конструкцию французского 74-пушечника Хастаньета разработал отличный проект 70-пушечника, с высоким бортом, сильным вооружением, отличной маневренностью. Гон-дек нового корабля располагался довольно высоко от уровня воды, что позволяло использовать пушки нижней палубы даже в непогоду. После смерти Хастаньеты в 1728 году испанское кораблестроение возглавил его последователь Хосе Аутран, поэтому корабли продолжили строиться по подобной системе.
Эти линкоры были сложны и дороги в постройке, однако в войне они показали все свои самые лучшие качества. «Глориосо» принадлежал как раз к данному проекту. Построен этот корабль был в Гаване в 1740 году, из знаменитого своей прочностью красного дерева. Вооружение линкора было следующим: на нижней палубе двадцать восемь 24-фунтовых орудий, на средней палубе – двадцать восемь 18-фунтовых орудий, на квартердеке и форкасле – четырнадцать 8-фунтовых пушек. Водоизмещение – 3000 тонн. Экипаж, как и на любом испанском корабле, был очень раздут – 760 человек [132] .
После сражения у Тулона в 1744 году (мы уже подробно рассказывали об этом) большая и лучшая часть испанского флота (15 кораблей и 1 фрегат) оказалась заблокирована в Картахене, около которой англичане сосредоточили до 37 линкоров под командованием контр-адмирала Уильяма Роули, которого потом сменил вице-адмирал Генри Медли ( Medley). Поскольку Картахена была ограничена в ремонтных мощностях, о попытке прорыва в Кадис, где так нужны были испанские корабли, пришлось забыть. Наварро, получивший титул маркиза де ла Викториа, укатил ко двору, а лучшая часть испанского флота медленно гнила в заштатном порту метрополии.
Меж тем испанцам, как воздух, нужны были свободные корабли. Необходимо было возить в Америки ртуть, с помощью которой добытое в шахтах серебро очищалось от примесей, а также сопровождать «серебряные флоты» в Испанию. Вся тяжесть этих операций упала на сосредоточенные в колониях корабли. На тот момент в Гаване находились девять (70-пушечные «Инвесибле» и «Глориосо», 60-пушечные «Рейна», «Реал Фамилиа», «Сан-Антонио», «Европа», «Кастилья», «Сан-Луис» и 50-пушечный «Сантьяго») кораблей под командованием лейтенант-генерала Торреса. В начале 1745 года Торрес с 70-пушечным «Глориосо» и 60-пушечными «Европой» и «Кастильей» сопроводил торговые суда «серебряного флота» в Ла-Корунью. Испанцам удалось избежать британских патрулей, и в гавани они сгрузили серебра и товаров на 9 миллионов песо. Обратно в Америку пошел один «Глориосо» под командованием капитана Педро Мессии де ла Серды, поскольку остальные корабли Торреса во время перехода из Америки получили повреждения разной степени тяжести, а те, что оставались в Гаване, были просто не готовы к выходу. На корабль загрузили товары и припасы для кубинских колонистов. В 1746 году «Глориосо» удачно прибыл в Гавану, сгрузил товары, вернулся в Кадис, где его загрузили ртутью, так необходимой на серебряных рудниках, и в начале 1747 года отправили в Вера-Крус.
В мае того же года «Глориосо», доверху загруженный серебром и колониальными товарами на общую сумму 3 миллиона песо [133] (для этого пришлось даже снять несколько пушек с нижнего дека), взял курс на Гавану. Там он принял на борт провизию и воду и отплыл по направлению к Испании. Неудачи преследовали корабль практически с самого выхода – около Подветренных островов его обнаружил британский конвой, линкор сумел скрыться в набежавшем шквале (как оказалось позже, англичане были предупреждены своими шпионами о выходе «серебряного галеона» [134] ).
Тем не менее де ла Серда без особых проблем довел корабль до Азорских островов, но вечером 25 июля у острова Флорэс «Глориосо» был обнаружен английским отрядом в составе 60-пушечного корабля «Варвик» (кэптен Роберт Эрскайн) и 40-пушечного фрегата «Ларк» (кэптен Джон Крукшенкс, флагман). Английские корабли сопровождали конвой с припасами и провиантом для английского Ньюфаундленда и гарнизона Луисбурга, поэтому появление испанца спутало британцам все планы. Тем не менее англичане сразу пустились в погоню за «Глориосо». «Ларк» [135] довольно быстро нагнал испанца и завязал перестрелку, де ла Серда смог отбиться за счет крупнокалиберных ретирадных 18-фунтовок. Фрегат отстал, поджидая линкор. К 14.00 26-го июля «Варвик» приблизился к «Глориосо», Крукшенкс решил еще раз атаковать испанца на «Ларке», а «Варвику» приказал обстенить паруса и немного отстать. Позже он мотивировал свое решение тем, что основной задачей эскорта было прикрытие конвоя, а не бой с испанцем [136] .
«Глориосо», грамотно маневрируя, смог отбиться от фрегата, сбив противнику две реи на грот-мачте и сильно повредив такелаж. В свою очередь, испанцы недосчитались 4 человек убитыми и 44 – ранеными. В испанца попало 4 ядра (одно из них – чиненное картечью – разорвалось на шканцах).
После поражения «Ларка» «Варвик» ринулся за испанцем, 28-го числа нагнал его и навязал бой. Де ла Серда меткими залпами повредил англичанину грот-мачту, а разыгравшийся шторм не дал британцу использовать крупнокалиберные орудия нижнего дека, тогда как испанец спокойно пользовался своими 24-фунтовками [137] . Без улучшения погоды погоня «Варвика» за «Глориосо» не имела смысла – его 9– и 6-фунтовкам верхних деков противостояла грозная сила из 24-фунтовых и 18-фунтовых орудий, поэтому английский корабль решил не искушать судьбу и отвернул обратно, испанец же взял курс на Ферроль, поскольку де ла Серда предполагал, что англичане уже ждут его у Кадиса.
Как позже оказалось, испанский капитан ошибся только в одном – англичане выслали перехватчиков почти ко всем испанских портам.
У мыса Финистерре 15 августа 1747 года «Глориосо» обнаружил кэптен Смит Кейлис с 50-пушечным «Оксфорд», 24-пушечным «Шорхэмом» и 20-пушечным «Фэлконом». Кейлис замешкался, он приказал фрегату и шлюпу взять испанца в два огня, а сам не поддержал их, поскольку испугался. Позже он говорил, что «Оксфорд» не атаковал испанца, так как принял его за 100-пушечник, против которого 50-пушечник не имел шансов. Де ла Серда быстро сориентировался в ситуации и отослал всех свободных марсовых к пушкам. В результате испанцы развили такой огонь, что вскоре «Шорхэм» и «Фэлкон», разбитые донельзя, спешно вышли из боя, а «Оксфорд» потерял грота-рей.
Капитан британского патруля был отдан под суд, офицеры фрегата и шлюпа свидетельствовали, что «Оксфорд» не поддержал атаки малых кораблей. Несмотря на это обстоятельство Кейлиса оправдали, что в свете решения по бою «Ларка» и «Варвика» с «Глориосо» совершенно невозможно понять, ибо Крукшенкс, отягощенный конвоем, хотя бы храбро атаковал, несмотря на разницу в размерах, тогда как трусость кэптена «Оксфорда» глупейше позволила разбить английский патруль по частям.