Страница 24 из 73
Эти 40 дней стоили экспедиции четырехсот с лишком матросов и солдат. Люди умирали, каждое утро, торопливо выслушав молитву пастора, с кораблей в море скидывали трупы в парусине. К тому же один из штормов раскидал корабли по морю, «Северн» и «Перл» отнесло аж к самому мысу Горн, корабли получили существенные повреждения и решили идти обратно в Англию. Теперь у Энсона остались только линейные корабли «Центурион», «Глостер», шлюп «Трайал» и шхуна «Индастри».
25-го числа море немного успокоилось, задул южный ветер, что позволило коммодору дрейфовать на север. Движение в нужном направлении продолжалось до начала мая, когда вновь задули крепкие северные ветра, начались один за другим шторма, пошел снег и дождь. Коммодор, наученный недавним горьким опытом, предусмотрительно укрылся у острова Мадре-де-Диос. Помимо штормов, на англичан вскоре свалилась и другая напасть – цинга. Плохое питание, холод и голод сделали свое черное дело – у людей распухали и чернели десны, они покрывались красными пятнами, еле ползали, как сонные мухи. На военном совете высказывались мысли причалить к берегу и попытаться купить, захватить или выменять апельсины или лимоны, способные побороть скорбут. Однако тихоокеанское побережье, отделенное от континента мощной стеной Анд, очень неприветливо – тонкая полоска песчаного берега и громадные скалы и горы, прячущиеся верхушками в небе. В штормах потеряли шлюп «Трайал» и корабль «Глостер».
8 мая «Центурион» и «Индастри» достигли островов Хуана Фернандеса, но из-за противных ветров никак не могли войти в бухту. Еще в марте Энсон на одном из военных советов указал один из островов Хуана Фернандеса – Сокорро (ныне остров Робинзона Крузо [64] ) – как место встречи для отставших и потерявшихся кораблей. На Сокорро водились одичавшие козы и курицы [65] , а растущие на склонах гор деревья позволяли произвести хоть какой-то ремонт совсем расшатанным кораблям.
Лишь в ночь с 9 на 10 июня 1741 года корабли Энсона смогли войти в бухту острова Сокорро. Хотя эти острова тогда были необитаемы из-за не очень хорошего климата, для добравшихся сюда британцев они показались раем. 18-го числа в бухту Сокорро, к великой радости Энсона, вошел шлюп «Трайал».
26 июня у острова бросил якорь еле дошедший до него из-за убыли в экипаже «Глостер» [66] , однако налетевшим шквалом его сорвало с якоря и вытащило в открытое море. Только 23 июля корабль смог вернуться в бухту.
Время стоянки было употреблено на чистку корпуса, мытье корабля с уксусом (дабы избежать заразы) и лечение больных. В море постоянно дежурил «Трайал» во избежание внезапной атаки испанцев, ведь от рыбаков англичане узнали, что идальго вооружили в Консепсьоне несколько приватиров (50-пушечный «Консепсьон», 40-пушечные «Сан-Фермино» и «Сакраменто», а также 24-пушечный «Сокорро» под общим командованием капитана Сегуролы). 16 августа дозорными был замечен корабль, идущий к острову. Тотчас же была объявлена тревога, «Центурион» поднял паруса и вышел из бухты. Оказалось, что это был пинк «Энн», который Энсон потерял еще в проливе Дрейка. С помощью капитана пинка удалось восстановить картину гибели «Уоджера», после того как корабли раскидало у острова Нуар.
Оказывается на фрегате после смерти Кидда исполняющим обязанности кэптена стал первый лейтенант Чип. Моряк это был умелый, знающий. Благодаря Чипу «Уоджер» и «Энн» не разбились о скалы острова Эрмитэ, а смогли отдрейфовать к острову Санта-Инес. Несмотря на шторма, маленький отряд упорно двигался к островам Хуана Фернандеса и уже 14 мая достиг Сокорро. Но далее произошла череда неприятных неожиданностей. Чип оступился и упал с лестницы, вывихнув руку и сильно ударившись головой, и теперь не мог командовать. За власть на корабле разгорелась нешуточная борьба, заводилой оказался гардемарин Козенс. Чип, пытавшийся утихомирить спорщиков, был ранен из пистолета, главари мятежа захватили власть на корабле, сторонников капитана и его самого посадили на лодку и отпустили в чистое море. Благодаря умению Чипа и мастерству господ офицеров (лейтенанты Бирон и Кэмпбелл, гардемарин Элиот) бедняги достигли острова Чилоэ, где были подобраны индейцами и переправлены на континент. Там добрались до португальской Бразилии и на французском пакетботе отплыли в Англию.
Что касается «Уоджера», то первый же его выход в море оказался и последним – корабль из-за невежества Козенса разбило о скалы острова Санта-Клара, находящегося в двух километрах от Сокорро. Несколько человек спаслись, было обнаружено «Энн» и поднято на борт. Именно от них и узнали подробности гибели «Уоджера».
Вечером 21 августа был созван военный совет, на котором решали, что делать. Слово взял Энсон, который говорил очень долго. Положение выглядело следующим образом: из 961 члена экипажей остались лишь 335 человек, что едва хватило бы для комплектования команды одного «Центуриона», поэтому предполагалось полностью укомплектовать флагман и шлюп «Трайал», полезный для разведки, а остальные корабли сжечь (но этого не успели сделать до ниже описываемых событий). С учетом того, что Писарро вряд ли отступился от погони (коммодор не знал о том, что испанцы надолго застряли в Ла-Плате), ни о какой атаке Лимы не стоит даже и думать, ведь из 500 солдат здоровы только 4 самых крепких инвалида; оставшиеся в живых очень больны и еще не оправились от цинги. Кроме того, власти Чили и Перу наверняка предупреждены об английской эскадре, по морям уже рыщут приватиры испанцев. Дело – табак. В сложившейся ситуации цели экспедиции недостижимы, следовательно, надо ставить новые цели. Энсон предложил плыть к берегам Панамы, где попытаться перехватить какое-нибудь богатое испанское судно и плыть домой через Тихий и Индийский океаны.
Утром 8 сентября «Центурион» готов был к выходу в море, как вдруг дозорные сообщили, что видят к северо-востоку от острова паруса нескольких кораблей. Подозревая, что по морю крейсируют испанские корабли в поисках англичан, Энсон срочно приказал вернуться на стоянку.
12-го числа была сделана вторая попытка выхода в море. Дул сильный зюйд-вест, «Центурион» лавировал с целью обогнуть Сокорро с запада, когда в 4 или 5 лигах к северо-западу было обнаружено одинокое судно, судя по виду, испанский торговец. Коммодор приказал убрать с палуб все лишнее и бить тревогу. Англичане пустились в погоню. Около 9 часов утра налетел шквал, начался дождь и туман, донамудалось скрыться, но не надолго. В 12.30 Энсон смог сблизиться с купцом на дальность пушечного выстрела и дал залп изо всех орудий правого борта. После четвертого залпа испанец убрал паруса и лег в дрейф. Энсон отослал на борт старомодной каракки абордажную партию во главе с лейтенантом Джоном Самарецом. Самарец приказал испанскому капитану дону Мануэлю Заморе принести накладные на груз. Но вскоре даже у лейтенанта брови неудержимо полезли наверх от удивления – оказывается в качестве груза на 600-тонном галеоне «Нуэстра Сеньора дель Монте Кармельо» числились синий японский шелк, сахар, хлопок, табак, чилийский перец, а главное – 450 фунтов серебряных слитков! Вот уж называется – повезло так повезло!
Допрос Заморы показал, что капитан был совершенно уверен в безопасности вод вокруг Хуан-Фернандеса, ведь несколько дней назад этот район обследовала эскадра Сегуролы. Кроме того, злоключения Писарро сыграли с испанцами плохую шутку – по возвращении к Ла-Плате хефе ди эскуадра сообщил о жесточайшем шторме, разыгравшемся вокруг мыса Горн. По мнению Писарро, англичане просто разбились о скалы Огненной Земли. Мысли эти излагались так убедительно, что испанцы поверили в слова дона Хосефа. Поэтому «Центурион», появившийся недалеко от Вальпараисо, стал для них совершеннейшей неожиданностью.
Особый интерес вызвали у Энсона сведения, что после вооружения отряда Сегуролы три его корабля базировались на остров Хуан-Фернандес (ныне остров Александра Селкирка, или Самый Дальний), однако снялись с рейда 6 июня, решив, что англичане сгинули в «ревущих сороковых».
Радость от захвата приза быстро прошла и уступила место страху – как довести захваченный корабль с сокровищами до Англии? Энсон решил сжечь шлюп, а всю команду в полном составе перевести на приз. Испанцев заперли в трюме (53 матроса, капитан и 25 пассажиров), остатки провизии и мелкокалиберные пушки (6– и 4-фунтовые, на вертлюгах) перенесли на «Нуэстра Сеньора дель Монте Кармельо».